Анастасия Грызунова's Blog, page 9

зовите меня Изобел, again

и между тем вышло в "Азбуке":

Человеческий крокет by Kate Atkinson

My rating: 5 of 5 stars







внутри несколько порезвились корректоры "Азбуки" (которые, очевидно, лучше всех знают, как надо читать и писать английские фамилии), но в целом перемены не фатальны (я, то есть, хотела бы надеяться). я предполагаю (имея в виду корректоров), что внутри по-прежнему второй роман Кейт Аткинсон, 1997 года, внесерийный, с путешествиями во времени (но не фантастика, хотя как посмотреть - it's wibbly wobbly timey wimey... stuff, after all), дисфункциональными семьями (но не готика, хотя с другой стороны), разными пропажами живого и неживого (но не детектив, хотя черт его знает), а также Шекспиром, девичьим взрослением, чокнутой труппой (и театральной труппой внутри труппы романной), флешбеками (или нет) и галлюцинациями (или нет). овцы отсутствуют. есть другая живность, грибы (грибы!) и деревья во множестве (называются лес).

переводила я, редактировала Елена Микерина aka suzie_qq , все, что полагается делать с процессом, с процессом делал Александр Гузман aka guest_informant . ну мы все победили, ага.

вот здесь был фрагмент, в целом способный дать представление о.

музыкальное сопровождение произвольное и без связи ни с чем вообще:

Scott Wannberg // once more, with feeling

может быть, если мне повезет, будет еще одно, но оно тогда вдогонку. как-то мне кажется, что теме необходимо хотя бы промежуточное "закрыто".
в порядке перевода, потому что хронология написания не всегда очевидна. ну, 2000-е.

Скотт Уаннберг

знаток нравственных ценностей
нет прощенья
тема на выход для глухого, который хотел победить
кончай стоять в американском карауле
чему и за что спасибо
Высота в поисках Благоты
река правды мелеет
Звони и Получи Бесплатно Танцующие Банки Странного Супа
выдерни затычку и задержи дыхание
танцуй, как будто всерьез (танцуй, как будто поверил)
зона стойкости
Новогодний треп, 2005
Ранение
очень низменный уровень
Какая правда ни есть всего на минуту
Да любое небо сойдет
Где-то неон поет твое имя
возможность жизни
Все уши прожужжало солнце
Убийства сего дня
порою музыка умолкает
бывают такие дни
Никаких сожалений
День инаугурации
Скоро привал
Гимн безымянным детям
Жар-псы
последний звонок
последний звонок 2
добрые люди
Аварийный Собор
ребяткам с плакатов нужны лицевые подтяжки, дубль первый
закажи водоупорную комнату слез
дальнейшая кровопотеря
На усталой окраине
Все цыгане
Болеутолитель
на пинте виски выедешь, часть пятая
выигрышный билет никому не достался
франц кафка, я тебя люблю
бессчастный сэндвич
долго ли?
вампиры любви
умирать никому не надо
Что с тобой делает музыка
хлипкая торба удачи
пустяковая спевка
Чудовищу Франкенштейна недостает любви
солдаты, и музыка ранена, и луна затуманена
Рыжая
скулящие сквозняки
американских сжигателей книг проверяют на грамотность в ритме вальса
мрачные завтраки полные ярости
глоток пыльной лоханки, глоток шампани
хула-хуп нынче весь в крови
Танцорки с веерами на сабантуе в честь апокалипсиса
Дурные ужастики любви
Любовь призывает крупные континенты худеть
лицо снова нового года

возможны также дополнительные материалы по теме.

мне бы хотелось, чтобы его любили.

the face of another new year, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
лицо снова нового года

вниз в глубокую глотку колодца желаний
вниз, в звуки музыки и насквозь
ревнивые прошлогодние боги с богинями
с размаху швыряют наряды в костер
я слыхал, нас здесь вкусно накормят
я слыхал, мы будем плясать до утра
подобрал свое сердце — тяжеловато, весь год мутузили
подобрал свое сердце, подбросил к новому небу
новое небо — лицо снова нового года
временами довольно наглое
временами с него надувает печалью
вниз в полуночный собор-центовку
вниз в резонатор, где в хор любви преображается вой одиночества
замудоханные прошлогодние боги с богинями
гуляют по авеню, глядятся в витрины и
стараются делать хорошую мину
я как-то раз ее тоже сделал
целыми днями держал
она меня вымотала
но теперь-то я понял
лицу снова нового года однажды придется побриться
лицу снова нового года однажды захочется ласки
вниз в танцевальную суету
вниз, посмотреть, как играют девочки-мальчики
временами эта работа трудна
временами невыносима
охота сбежать, уползти, извернуться и вниз, где играют
вниз, туда, где живет игра
стукни в гонг, дорогая, вспомни потерянных
стукни в гонг и подумай о тех, кто нашелся
как я с кем ни подружусь, снова новый год
я слыхал, один человек исколошматил землю из чистой злобы
я слыхал, один человек от большой любви с апокалипсисом обнимался
я слыхал до черта и исследовал дополнительно все, что слыхало, как я слыхал
это же танец, девочка
медвежья ловушка, змеиный клубок, утешение, смерть и надежда
саксофон кровоточит, когда играешь, но кровь саксофона честна
вниз, где с водою сходится небо
вниз, чтобы руки пожать и воде и небу
вниз, где сердца истекают жизнью
что ни год подбираю тело свое и в него жизнь вбиваю
что ни год себя вталкиваю в эти эй раззудись скитальческие танцульки
вот за эрни за мэри-джейн за вернона за пегги дик
за друзей и родных оставшихся на тропе
вот за райана джурисона и за мелтона и за лоренцо в салинасе
за новых друзей снова новый год из-за них каждый день
река, девочка, утекает на север
река уезжает к востоку
река идет куда пожелаешь
когда счета от врача заявятся
когда скорая пропоет твою арию
не сдавайся
не иди на уступки
земля давно ведет счет убитым
но в итоге и наши тела считаются
вот за спенсера лейна, ему 14, за барри и трех его сорвиголов, и за джилл
вот за рипа и энни
вот за всех потерянных трубадуров надежды
вот за всех, кому надо, чтобы за них
лицо снова нового года поселилось в Афганистане с Робертом Шварцем
который туда поехал, дабы облегчить страдания
вниз, туда, где скачут планеты
вниз, туда, где урчат мотоциклы
ну, легонько, ну, однажды,
музыкально, покатились
мое тело теперь будет музыка
мое тело — городок захолустный, где есть все возможное
вот за лоррейн, что танцует
вот за дага даттона, что позволяет мне жечь
вот за роберта и за пьяжа, им по кайфу мой молекулярный водоворот
вот за всех, кто шел мимо
вот за хэнка бьюкема джин ван зандт джона прайна и гая кларка
и еще и еще и еще
энди харди смотрит в лицо снова нового года
осторожнее, энди
давай, малыш
у тебя есть мускулы, кости и бурлящая кровь, что алчет любви
вниз, туда, где порой
обитает весь мир
вниз, куда мир порою
тебя пускает пожить
вниз и вниз
прямо в лицо снова нового года
и пред его лицом мы разглядим наши лица
если мы потеряем слегка лицо
останутся плечи и шея и грудь и муть оркестрованная
музыкально
покатились
мне в зачетную зону надежды
нью-йорк и кабул
полюбили друг друга
в пульсации света
причудливого
лепрекона, который
вернулся с кадрили
с целой сумкой
любви

4 января, "Шоу Барри"

Large Continents Lose Weight Love Call, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
Любовь призывает крупные континенты худеть

средняя линия разрасталась, любовь
призывала крупные континенты худеть
а крыша театра оборотнем обернулась
вот только оборотни вне закона
посему компетентные органы правопорядка
надели на крышу наручники, так что если знаешь
хорошего адвоката, звякни, будь добр, помоги оборотной крыше
но когда пришел на него поставить, оно
делось куда-то. что же до континентов
желающих похудеть, у них в головах
застряло столько книг о диетах,
что в результате одна головная боль.
любовь, однако, зовет. ты лишь
подключись к ней и дальше смотри
на цветовые пятна и звуки улавливай.
можно снимки добыть, на которых представители правопорядка
надевают на крышу наручники. можно в рамки
вставить и доказать друзьям, что закон не бездействует.
зов любви найдет тебя все равно.
крупные континенты станут изящными,
и ты снова влезешь в них с полпинка.

(Слушая саундтрек Джерри Голдсмита к "Бандолеро!")

Bad Horror Films Of Love, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
Дурные ужастики любви

под душем я умею расслабиться
только в обществе миссис Бейтс
ну, молчит все время — подумаешь.
мы смотрим любви дурные ужастики
а мужчины и женщины в гневе потрошат друг друга целыми днями
во имя чего-то глубокого
оно так глубоко, что у тебя от него
головные боли и тахикардия
весьма банальные власти выяснили, что научились мускулами играть
а мы по сей день ждем, когда же курьер (мальчик либо мужчина)
получит свой гонорар.
настрой свою страсть на ярость, сынок,
и когда-нибудь вскоре вели вечеринку созвать
там танцорки роскошные с экзотических берегов
там великаны запиханы в шкуры карликов
там столько джаза, дурные любви ужастики
раскрутите любимую пленку
пусть большой белый кит хоть раз вернется домой
он не прочь бы передохнуть — скажем, на выходных
Времяжизнь с гордостью представляет сгоревшие города, 15 томов
прости, папа, книжный шкаф у меня забит, если есть вообще
у меня мартышка, а у тебя шарманка
пошарманим на славу, девочка
когда скорая помощь веселым зигзагом
помчит сквозь мгновенье
я и рад бы твоему хору подпеть
но едва открываю рот, чтоб подхватить твой гимн
птица прыгает мне на язык

Apocalypse Hootenanny Fan Dancers, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
Танцорки с веерами на сабантуе в честь апокалипсиса

(эдакий мюзикл — зависит, видимо, от настроения и от того, кто рядом)

огни бегают вверх и вниз по холму
огни, чем их не задабривай, не желают смирно стоять
столько огня внутри женщины, внутри мужчины
столько огня, перегруженного вниманием и значением
гори гори с ясностью, что тебя пожирает
метрдотель принципиально не бреется
глава головных фонарей, имени по сей день так никто и не выяснил
они носятся вверх и вниз по пожарной лестнице
ищут меню, способное утолить
бог у себя устроил ночной стриптиз
обещали много горячего кофе
танцорки с веерами на сабантуе в честь апокалипсиса
будут на торте вишенкой
такие худые, такие усталые
вопрос только в том, который кусок достанется
огни завьют тебе волосы
огни спрашивают, когда ты вернешься
одного пристрелили за то, что сказал "француз"
а хотел-то сказать "А Раб"
Ахав
один одноногий какой-то
топочет по белому дому
брось, не думай
о крупной китовой особи, о тиране
обещали много горячего кофе, честное слово
ты чашку-то захватил?
может, им хватит любви
нас посадить под замок

16 марта 2003

hula hoop done got bloody, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
хула-хуп нынче весь в крови

заводите колонну беспомощных. пусть постоят позади
возле ямы. туда просочатся особые ароматы.
хула-хуп нынче весь в крови. а скаут-волчонок
потерял выкидуху. где-то бросил
в этом климате не по сезону. спасение говорит, ему вроде
хватает, чтобы слинять под залог. я чего-то
пообтрепался. я понимаю, вам бы только чтоб приходили
чеки, а динозавры скоро взаправду
вымрут. кто из вас, чудоглазых существ, танцевать научен
запихал в один ящик все, что нельзя кантовать. подойдите
чуть ближе, болваны беспомощные. я хочу полюбить вас всех,
пока точатся зубы. хула-хуп весь в крови и собирался
здесь отпраздновать день рожденья. дракон дышит огненной эзотерикой.
подведите к костру дочерей. поднесите блестящие
упаковки для завтраков, до отказа набитые криками. Вы,
когда пали, миновали пункт невозвращенья.
Ну, вперед. Покажите, как вы улыбаетесь. Да,
улыбайтесь, это приказ.

some dust bowl, some champagne, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
глоток пыльной лоханки, глоток шампани

видал коридоры длинные
часами морочат голову
наконец приползаешь к матрасу, где, казалось бы,
настает утешенье
ой, утешенью настал конец сколько уж дней тому,
едва удержали его от побега, измучились страшно.
ну ладно, говорят офицеры, отправленные на задержание,
глоток пыльной лоханки, глоток шампани,
споры ждут, им пора оплатить счета,
видал этих дылд,
тянутся на еще одну полку выше
где играют планеты.
я поиздержался,
но мои пристрастия не отказались
обещает всех выставлять по-честному,
и мы меняем свободу на влагоустойчивую
беспокойную хижину под названием "безопасность".
дитя, говорят мои руки, я, пожалуй, долго
не продержусь. ты дурак, поет будущее дитя,
это я ведь тебя держу. поставь другое кино.
говорят, актеры пришли.
глоток сочувствия наспех и глоток
методичных ответов. где одиноким планетам
толком некогда поиграть
взаправду. глоток пыльной лоханки шампани.
я путь проложил на своей коже и в ней отыскал твой дом.
я вниз спустился по своему кровотоку и в нем
нашел твое сердце.
говорят, в итоге мы все придем.
беспокойный ответ сочувствия.
вниз по длинному коридору неспешных времен.
чувствуешь теплую воду, что течет по спине?
охлаждающий трубопровод рассудка
прислушайся
как на клочки разодранный воробей
возрождается из ничего
как раз к выступлению.
прислушайся к нам,
мы — на глоток капризов и крика глоток
мы
приходим
и причисляем
себя
к тем
кто якобы
жив.
и жизнь нас
потрясает
возможностью.

(Слушая, как Роберт Шварц поет «Погуляй со мной поутру по росе»)

dark lunchboxes full of rage, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
мрачные завтраки полные ярости

составлены грудами по четыре на изящном прилавке у кассы,
когда мы по кроличьей длинной норе ковыляем домой.
вечеринка и выкидуха
только что поженились, и постоянный состав оркестра
говорит, проветри ослабшие кости,
на них надвигается дождь, и никто
не помнит, кому полагается сбегать за жрачкой.
наверняка заявится кое-кто,
полюбопытствует, как узнать тебя очень близко.
меня лучше знать подальше, я вписался ногой
в эти мрачные завтраки, и меня
забавы подобного рода радуют мало...
в последних иннингах радость слегка оглохла
и не расслышала важной команды всезнай,
так что меню остается прежним, пока
свет подумывает запрыгнуть на товарняк, последний на юг...
кое-кто обещает прийти,
и если хочешь, чтоб тебя разглядели, пойми, кто ты есть;
если хочешь, чтобы услышали, слегка вытряси тайну из сердца...
безумцы — это здравые люди, что перегрелись на солнце,
поделись со мной меркнущим светом, если сумеешь,
мы течем единой колонной отсюда и до конца,
и к тому, что поджидает на дне, падение будет
долгим,
может быть, впереди гомонит застолье,
может быть, лучший фильм, в котором ты снялся,
кое-кто продолжает гулять по трущобам,
кое-кто тебя просит не петь ни за что
кое-кто застопорил тучи
дождь прольется
дождь зальет твой предвечерний побег
кое-кто кровоточит дуэтом
кое-кто выкрикивает свои имена
мемуары пишет в пыли
может, это любовь сердитая
может, это тихое небо
кое-кто просто катится
Земля научит тебя ненормальной воде,
что плывет в крови
оглушительно.


(Субботний вечер,
некий дождь в Западном Л.А.)

Bookburners Of America Literacy Test Hoedown, by Scott Wannberg

Скотт Уаннберг
американских сжигателей книг проверяют на грамотность в ритме вальса

от злых или грубых слов мой пес негодует и охвачен анархией
бунтарство автора псу перекосило мозг
пса пора спасать, он сам не умеет. сожжем все работы автора
и какого же автора? и в какой же стране твоя грустная кровь
заплутала?
пес лежит на полу и к шуму
прислушивается философски
с тех пор, как собак научили читать,
так оно и идет
объясни, что такое грубое злое слово, пускает он слюни
объясни, что такое негодование или анархия
это я, что ль? да я просто мимо иду
с пачкой книг, которые пали с каких-то небес
книг, что смеются и плачут
книг, что сжирают тебя до костного мозга
вы же, ребзя, не собираетесь жечь и меня
я б их бросил
но так интересно их трогать
и под пальцами неизъяснимая красота
когда щупаешь переплет или обрез
врешь, они говорят, разводя костры
они пали не с каких-то небес
а с твоих личных
нет у меня никаких небес, огрызаюсь я
может, вам, ребзя, охота прикупить неба,
а мне и на простецкой земле неплохо
пес ведет меня погулять
чудные они, говорит, какие-то
что читаешь сейчас, интересуюсь
Пинчона, "Радугу тяготения"
сам, говорю, пока за нее не взялся
слишком толстая, тяжкий труд
ну так эй, улыбается пес, я люблю тяжкий труд
гав-гав, вирджиния, ну а то
тяжкий труд я переживу, говорю, но зачем таскать тяжести?
мне бы Денниса, скажем, Лехейна
или же Майкла Коннелли
почитай, пес кивает, Уильяма Гэддиса и Макэлроя
не, говорю, мне лучше Эндрю Вэкса и Ларри Брауна
мы гуляем, за нами летит вертолет
очень шумный, охвачен анархией и негодует
в нем сидят ребята с переносными кострами
думают, мы приведем их к великой библиотеке любви
считают, что нам известен книжный тайник
страна, где сжигают книги,
полна отчаяния
отчаянная страна рискует ранним инфарктом и усыханьем нутра
пес, ты по-прежнему лаешь стихи?
ну конечно, Скотт, пускает он слюни, полаять тебе?
только если они негодуют и склонны к бунтарству
пес улыбается и давай лаять