Max Nemtsov's Blog, page 114

towel day notes

приятно знать, что не одни мы вчера отмечали

Деклан Кайберд, наш несомненный герой, о нем. (а это Дилан в 1963-м, когда я родился)

а тут прекрасный текст о той части лирики Дилана, которую мало кто замечает (русские переводчики особенно)

…а на “Книгу томления” Коэна, оказывается, возник отклик читателя “Лайвлиба”

меж тем, “Тоннель” Гэсса на “Озоне” покупают только какие-то деревянные игрушки, прибитые к полу, судя от их откликам. в “Лабиринте” ее, впрочем, тоже лишь фотографируют

Dylan Day etc.

(разворот из знаменитых “Джинсовых тетрадей” Александра Городнего)

окололитературные литерати сегодня поздравляют Дилана с днем рождения, но путаются в показаниях:

В 2017 году издательство «Музыка» выпустило книгу «Хроники» Боба Дилана.

для коллекции: наши добрые читпокупатели о его “Хрониках” и “Тарантуле”. редкий день, надо сказать, обходится без того, чтобы мне не хотелось “швырнуть о стену” некоторых из них

на “Лайвлибе” “Тарантула” читали глубокомысленно и даже свысока похваливали переводчика. ну а “Хроники”, в общем, как обычно

ну и о другом:

приключения Леонарда Коэна в одних руках (фото Левы Каца и Анны Синяткиной)

меж тем, канал с корявым и непроизносимым названием продолжает изучать “Радугу тяготения” и публиковать свои находки, измышления и гипотезы

измышления, впрочем, хлеб насущный для любого настоящего пинчоноведа

как, впрочем, и мысли и наблюдения. вернее, наоборот

…кстати, возможно, “Телеграм” оправдает свое существование. сегодня (я медленный, да) обнаружил в нем специальную компанию для чтения “трудных” книжек. “Радугу” (среди прочего) они уже прочитали, теперь намерены читать “Тоннель”. радует как раз тот способ “распределенного чтения”, о необходимости которого я толкую уже давно (да и не я один, конечно)

ну а здесь Майя прочла “Токийские легенды” сэнсэя. а если вы спросите меня, зачем я обращаю такое пристальное внимание на отдельных читателей и их мнения, я отвечу: я бы с удовольствием обращал внимание только на мнения и публикации легитимных критиков, литературоведов и обозревателей , если бы они у нас были в достаточном количестве и качестве. а на бесптичье и мнение каждого вменяемого читателя ценно – они и составляют саму ткань литературной жизни. поэтому смиритесь

remains of our rare recreations

Преподаватель симметрии by Andrei Bitov
My rating: 3 of 5 stars

Еще один текст советского классика, полный павлиньего самолюбования. Рамочная фабула отзвучивает поисками Хэнком Джона Фанте, но ни того, ни другого Битов, конечно, не читал (иначе б не писал так скверно). Вообще в постмодернизме тема мертвого, но не умершего творческого отца торчит, конечно, зримо: от Бартелми до Данилевски и недавнего Кофмена.

Никакой стилизации под “перевод” там тоже, конечно, на наблюдается, я даже не знаю, кого этим можно было обмануть и зачем. Хотя корявые фразы, свойственные дурным переводам, конечно, присутствуют – но они есть в русской литературе везде, это просто свойство скверного и небрежного письма. …Впрочем, нет, кажется, понимаю: это все та же мастурбационная фантазия, влажный сон о единстве русского совка со всем цивилизованным миром. Сделаем вид, что мы в Европе, а не парии всей планеты, совсем как в советских трэше и палпе 20х годов. Ключевая фраза тут: “Я много путешествовал”. Так что преемственность прослеживается, и традиция жива – весь мир стремится к России как к центру притяжения, а особенно приехать в Ленинград, конечно. Перевод как форточка… даже нет, вентиляционное отверстие – к свободе. Слишком узко, корпулентному руспису в нее не пролесть, застревает, как это видно по Битому (эх, какая фамилия пропала…).

Подтверждается это и рассуждениями о свободе языка и литературы, в которых фигурируют запиканные точками слова, только подчеркивая нелепость и слабость авторской позиции. Интересно, понимал ли он сам, до чего глупо выглядит?

К тому ж понятно, что все персонажи, несмотря на декларируемую фантазийность, остаются неизбывно советскими, да еще и такими достаёвски извилистыми и натужными, что зубы ноют от тоски. Возможно, единственное исключение – “Гумми”, который есть попытка привить к речевому аппарату Достоевского Фолкнерова дикаря, да еще и в контексте буддистской недуальности. К сожалению, поистине выйти за двойственность восприятия автору в силу его запрограммированности марксизмом-ленинизмом и отравленности материализмом (как будто это хорошо), так и не удалось. Это и не удивительно, ибо успех подрывал бы декларируемую художественно-идеологическую задачу: попытку изобразить “мир зарифмованный и многократно отраженный”. Конечно, трогательно, но непонятно, зачем множить сущности. Все это лила и сансара, сплошь игры мары, пусть даже попытки вычленить “того, кто наблюдает” за этим миром, из собственно наблюдений за этим миром, или теория времени и его поршня и были бы вполне достойны Большой Умной Литературы. Однако еще ироничнее все окажется, если вспомнить, что “Человек, упавший на Землю” к моменту написания уже давно снят, и вот его-то наш модный автор запросто мог посмотеть с прищепкиной озвучкой.

Впрочем, будем благодарны за маленькие милости. На этом месте мог бы оказаться свинцовый соцреализм. А заканчивается все неинтересным и каким-то вымученным натужным сюрреализмом, да поминанием всуе имени Джойса, до которого Битому, будем честны, как до Китая раком.

Хуйня:
“крошечные японские садики, живые икебаны”,
Джеймз Биллингтон, директор Библиотеки Конгресса США, с какого-то хуя у него вдруг “лорд”,
“метр” Шарко,
в Тибете у него почему-то “монастырь Дарумы” (ааа?),
“чувство покинутости”,
довольно безграмотный английский там, где он должен быть правильным, а не игровым,
глагол как член предложения,
bansai (?),
на верхушке мачты у него почему-то расположен мостик,
“раскуривают трубки, с портвейном и черри” (??), который дальше у него превращается в безграмотный шерри, конечно,
“игра в паззл”,
“сикстет”,
никто не объяснил автору, что inheritage – это не наследие,
“отбытие „Куин Элизабет“ из Сингапура” (автор, конечно, не в курсе, что КЭ была в этом порту ровно один раз – перевозила британские войска в 1940 году),
“оканчивал Оксфорд за Кембриджем” – глупость даже для риторики,
издания “Британники” 1911 года не существует (а не только ее тома на букву Ш),
шотландец Кэмпбелл,
Саутгемптон (но в той же строке почему-то правильный Хэмптон-Корт),
ленч,
“странное слово birdy” (в котором нет совершенно ничего странного)

Нино и Джем by Алексей Шеремет
My rating: 5 of 5 stars

Такое редко бывает (но еще бывает), когда, читая, ржешь, фыркаешь, трясешь головой ай-да-Пушкин, зачитываешь куски родным и близким, вот это все. Это как раз такая повесть, спасибо автору.

Если раньше референс в связи с текстами АШ у меня был на Расселла Хобана, то тут это прямо Бротиган, не меньше. Вернее – так, если бы Бротиган писал “Дом, в котором…” с учетом “моно-но аварэ”. Чувство языка тут такое, что тихой этой интонацией кепарь с башки украдкой срывает, я не преувеличиваю: не успеешь оглянуться, а его уж нет. Такому и захочешь научиться, не научишься – здесь должен быть врожденный музыкальный слух.

that and this

на двухтомник Коэна уже играют в шахматы

читатели “Радуги“ прирастают числом

ну и умением

они наконец сообразили, что Пинчона можно Просто Читать

  

…ну или просто генерировать корявенькие мемасики

за пределами русскоязычного пространства это отчего-то получается лучше

лестница, конечно, не та, но теперь уже значения не имеет

а это наша сегодняшняя страничка юмора. тут косноязычная девушка сначала долго рассуждает о романе, проиллюстрированном выше, заканчивает тем, что ей его хочется сжечь, потому что не такого главного героя она ожидала, а потом начинает учить бабушку сосать яйца. что она говорит дальше о “Писателях и любовниках” Лили Кинг, я честно говоря, не осилил. потому что сил смеяться у меня больше не было. смотрите книжных влогеров – неизменно превосходный результат для поднятия настроения

Митя Волчек дал блистательное интервью ресурсу имени Отца матери, в котором выдал мне прекрасный аванс за “Трилогию лорда Хоррора” Дейвида Бриттона. спасибо на добром слове (дайте ее кто-нибудь почитать девушке из видео выше, ей будет что сказать по этому поводу, несомненно)

еще одна страничка юмора. у художника все пьющие писатели отчего похожи на грузин (а Хэм так просто вылитый Буба Кикабидзе)

пока мы ждем переиздания нескольких томов Бротигана, в Италии выходит про него графический роман

Natty’s Songs 31

01 | 02 | 03 | 04 | 05 | 06 | 07 | 08 | 09 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30

and here is a good way to help Lora’s Seal Rehabilitation Center

THE FIFTY FIRST WINTER OF NATHANAEL FORKIN
by Lora Beloivan

ON REPAIRS, NEIGHBORS, AND WHITE MOTH BUTTERFLIES

I’m gonna launch me some repairs
Already bought meself some paint and a brush
And various limes fer me ceiling
At first, I wante’t to whitewash me walls, too
But I won’t
Not nice
If there’s some dried blood on the white

I won’t paste no wallpapers, too
I’ll just paint meself some walls, and that’s it
Better this way one hunnert times

I also have a water pump close to me house
Like, very near it
Almost in it
I’d lai’t meself some waterworks, too
Right into me house
Easy-peasy
I have meself some working hands
But I won’t

Why do I need them waterworks
If I have that pump close by
Although that’s not the point

Like, I’d lay those pipes
Spend the money
This and that
And me house burns down all of a sudden

Nope

While I have those winos on the other side of me wall
No waterworks fer me
I wish there was some way to evict them
Or at least poison them
Not their half of the house a-tall

This half belongs to the Queen of the Cemet’ry
She lets in everyone and their cousin
Like lodgers
Or feck knows
Some winos
Meself, I’ve not touch’t the bottle fer three months
But them, pissing right on their half
Shiting right inside
Bestial parasites
Like pissing in your house
Is that right a-tall?
And also they have one room for the trash
From the junkyard up to their ceiling
Smelly

Yesterday, me sitting in me kichen
Drinking meself some tea
And I look, and there are black midges
In a swarm
Hovering in that swarm
The whole bunch of them flying around
Where did they come from?
From their half, that’s where

Some fleas come around, and some leeches
Some white moth butterflies
There was never nothing
But here they come

Meself, I live clean
Scrub me the floor
Wash meself those dishes
Why should there be them fleas and moths?
They come from them
Everything comes from them
I’m afraid they burn the whole house down some day
And the waterworks
I’m afraid fer them pipes to burn

Our barracks is the young one, 20 years old
The rest of them are 60 years old
A fellow came to me once
Let’s, he sez, do and exchange
I sez, Feck you, man
He sez, But me rooms are bigger than yours
So that to hurt me

I curse’t him away anyways
And he left

Why do I need bigger rooms?
I have two of them, and a kitchen
One room is small
I live in it
The other one is big
I don’t live in it

I even boarded the door up

There’s no furniture in it
Me dad died in it
So I buried me dad
And drank the furniture away

But now I’ve been dry fer three months already

There used to be a wall unit there
So I drank the wall unit away
A carpet
Some cut glass
A TV set
A tape recorder
A curtain

I buried me dad and somehow went on a binge
And came to after the wake only
With no curtain
To hell with it
And them wall units are out of fashion anyways
Unlike before
In the USSR
But now
Feck them wall units
And the same with the cut glass
So I nailed that door shut

And I chiefly sit in me kitchen
When I’m home
Eating me soup or some ‘taters maybe
Or just sleep in me small room
Enough fer me
I don’t need more

But those fleas
And them white moth butterflies
And them bigfoot leeches trampling everywhere

I even decide’t to paint me walls because of them
It’s easier to pick off the paint
Although it’s a pity with me ceiling
But what’s to do here
There’s no way to do it all in glazed tile

Alright, I’ll just whitewash it
So I bought meself all those limes
And a brush
It’s time to do me some house repairs

It’s the springtime after all
Five years without any whitewash

angels everywhere

сегодня с утра сдал новому издателю вот что для перевыпуска. хоть имена они и просят уродовать, это издание, как и две предыдушие книжки (“На дороге” и “Бродяги Дхармы”) будет с пропэтченным справочным аппаратом и указателем прототипов. ну и остаточные косяки исправлены, так что издание будет ближе всех к дефинитивным

  

  

  

  

  

  

  

  

 

  

  

  

  

  

  

  

  

 

always ready

Мозговой ражжиж: Поэзия и проза фуистов by Борис Перелешин
My rating: 3 of 5 stars

Удивительный сборник бесшабашных и пламенных западносибирских графоманов-доппельгангеров: мы-то больше знаем других Несмелова и Перелешина. Последний, кстати, пишется через ё в третьем случае и гнил в том же Моргородке на пересылке вместе с Мандельштамом (а роман его и рассказы я уже читал). Печатались они все, впрочем, в типографии ГПУ. Третий участник, Лепок, – тоже “уроженец Дальнего Востока”, что почти так же прекрасно, как “сын турецкоподданного” или “отца-юриста”.

К их чести, игра с внезапными среди революцьонного вербиажа рифмами (преимущественно неточными) и словообразованием у этой, местами по моде того времени пафосной томской компании, понаехавшей завоевывать столицу, была вполне потешна и занимательна. В общем, самоназвание их себя оправдывает полностью и без обмана: это гибрид (эго)футуризма и похуизма, пытавшийся выстоять против “наиболее квалифицированных идиотов”.

My Life in CIA by Harry Mathews
My rating: 5 of 5 stars

Прекрасная пародия на то, что сейчас известно под модным погонялом “автофикшн” (как все заемные термины, слово лишенное всякого смысла). Автобиографией же это никогда и не притворялось, так что непонятно, с чего вся эта “брухаха”. Этим “мокьюментари” Мэтьюз попросту продолжает дело Лоренса Стерна, а то, что оба они мыслили насмешкой, в 21 веке вдруг стало восприниматься всерьез и породило “жанру”, в которой так блистательно выступил Эггерс ср своим “ДРТОГом”.
Изумительно и сверкающе, в общем, и как “шпионский роман”, где шпионаж – форма деятельностного искусства, а сам по себе сюжет – прихотливый побег на стволе Пинчона, конечно. …Хотя нет, предлог не тот: это побег по стволу.

Пушкинский дом by Andrei Bitov
My rating: 4 of 5 stars

Текст многословный, болтливый и витиеватый, сумбурный авторский голос с его дармовыми фиоритурами, то и дело сбивающийся на сюсюканье или достоевское косноязычие, решительно неприятен и раздражает, потому что эмулирует красующегося перед зеркалом Набокова, который при этом если не хлопочет лицом, то корчит рожи. Эдакое “ни слова в простоте” сходило за образец “высокой литературы” разве что в начале 70х. В общем, недаром я его так и не дочитал 40 лет назад. Тогда история взросления и становления образцово-показательного советского интеля и потомственного мудака не казалась такой актуальной – этой соглашательской бесхребетной мрази и так вокруг было навалом, на ней весь строй держался. Зато сейчас все подернулось флером ностальгии и представляет явный энтомологический интерес. Эдакий Гэссов “Тоннель” по-советски. Вот только “прозревает” он в конце под водку, конечно, неубедительно.

Но вместе с тем, роман это не столько “петербургский”, сколько “обывательский” и “филологический”, а также роман пресловутого “билдунгса” – ну и “энциклопедический” заодно, в том изводе, в каком его понимали тогда советские интеллектуалы, стремившиеся выползти из-под бетонных глыб ебаного соцреализма. До настоящего постмодерна, однако, он все ж не дотягивает, потому что в нем маловато, в общем-то, менипповой сатиры, но уж сколько есть.

Зато пародии на советскую филологию хоть отбавляй, несмотря на то, что она подается с о-очень серьезными щщами, на которые купилось не одно поколение читателей. Это невнятное литературоведческое бульканье (“Пушкину и знать было не нужно, раз у него было… Тютчев… хотел, чтоб у него было, но у него не было”) невозможно, конечно, воспринимать всерьез. Особенно же показательны подозрительно связные монологи очень пьяных людей, которые на самом деле – авторские редакционные статьи, торчащие даже в таком вихлявом тексте зелеными мозолями (а это всегда признак скверного стиля). Ну и мета-нарратив тут Битов включает, куда ж без него: некоторых авторов хлебом не корми, а дай пообъяснять, как это они пишут то, что пишут. Однако часто это происходит не потому, что автору действительно есть что сказать или чем-то ценным поделиться, а потому что их просто распирает чувство собственной важности. К сожалению, Битов лишен свойства даже посмеиваться над собой, а в те времена это еще почиталось за доблесть. Потому-то “Пд” и граничит с вербозной графоманией, прямо наследующей т.н. психологической прозе, проросшей из мелкотемья т.н. русской классики, чьим предпочитаемым занятьем было ковыряться в пупках разных малоинтересных личностей. К счастью, мы знаем, что не весь русский постмодернизм таков.

Мелкая хуйня: поднимания наверх, самые худшие, довления над всеми, пинки ногой, японская ниндзя (what?), струйки облак (what??) неприличные слова, затертые многоточиями (хотя, думаю, эти ряды точек автор туда вписывал изначально сам, на их месте никаких слов и не предполагалось).
Зато: “к бениной маме” уже употребляется, а прогностическая сила рассуждений о том, что от милиционера убегать незачем, потому что “не убьет”, велика. А вся концовка – натуральный гистерон-протерон великой Силиной песни “Никак не могу кончить”. Но единственная живая лихость возникает только в энтомологических комментариях, поэтому их как раз читать, я бы решил, обязательно: только там и получаешь истинное удовольствие.

20 Lines A Day by Harry Mathews
My rating: 4 of 5 stars

Отчасти дневник, отчасти автоматическое письмо, отчасти стихотворения в прозе, отчасти размышлятельные заметки (то, что называется pensées, включая рассуждения о миктурировании и дефекации) человека между двумя культурами (как и мы все), – но все это не вполне. Если поставить себе урок каждое утро писать по 20 строк, борясь с писательским затыком (чем, очевидно, Мэтьюз и занимался по завету Стендаля), такое вот и получится. Небезынтересно, особенно анекдоты и притчи, которые он там иногда рассказывает. Ну и про писательский быт УЛиПо вообще – как раз, когда он писал “Сигареты” (иногда в поезде, но неизменно с кайфом).
В общем, прекрасный образчик женитьбы алгебры с гармонией.

[image error]

остальная музыка и кино как-нибудь в следующий раз

я и забыл про эту версию “Подмовсковных вечеров”, а она жива:

Natty’s Songs 30

01 | 02 | 03 | 04 | 05 | 06 | 07 | 08 | 09 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29

and here is a good way to help Lora’s Seal Rehabilitation Center

THE FIFTY FIRST WINTER OF NATHANAEL FORKIN
by Lora Beloivan

A BROWNIE

It happed’t once before the Army
I was with some girls, late
Even later
Came home at five in the morning
And me mom’s in the kitchen, not asleep a-tall

Me mom
In the kitchen, not asleep, wrap’t in a blanket
Sits
And shivers like all over

Here, she sez, I just saw a brownie
At first, he pull’t me blanket
Pull’t and pull’t
I can’t get it
As soon as I doze off
Me blanket goes to the floor
I woke up twice
And the third time, he tramped
Right across me feet

That’s what me mom sez

And then
I was wide awake of course
Anyone will be
When he tramps like so

I saw him
We had a kitchen table right by the window
You could see it across from their bedroom
So he starte’t roaming over that table
Hither and thither, this way and that
Little like so
All hairy like a dog
With the window back of him, it was a clear view
So me mom got herself scare’t
Almost to her death

Me auntie sed later
It happen’t to her, too
And he came to strangle her quite recently
Exactly like so
But me auntie’s so formidable
That she ask’t him straightaway, fer better or fer worse
And the brownie sez, Fer Worse

But nothing happen’t
No war, nothing a-tall

So I think
You’ve got to fecking curse them
Straightaway, no questions
As he comes to pull on your blanket, you go, Feck you
Fer if you talk with every little shit like so
Your talking will soon run out, feck’s sake

more on books etc.

   [image error]

еще пара откликов на наш вечер Коэна (один удаленный)

Татьяна Трубина о “Шансах есть” Руссо как ожидаемой книжке мая

а тут она же о “Миссис Калибан” Рейчел Инглз (4:48) и “Писателях и любовниках” Лили Кинг (17:07) (я, кажется, пропустил апрельскую серию)

из Омска пишут о “Сакре Блё” Криса Мура

и хахачки про него и предпочитаемые лабазы

немного вестей портового рока. Breaking Band наконец-то свели альбом, который, насколько я понимаю, называется “Список 2” – и это, по мнению руководителя оркестра “лучший блюзовый альбом России за последние 313 лет”. я бы согласился, пожалуй, плюс-минус пара лет

Natty’s Songs 29

01 | 02 | 03 | 04 | 05 | 06 | 07 | 08 | 09 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28

and here is a good way to help Lora’s Seal Rehabilitation Center

THE FIFTY FIRST WINTER OF NATHANAEL FORKIN
by Lora Beloivan

A PUSSYCAT

As I was gathering firewood
I froze meself very much
Not the whole of meself though
But hands and fingers
I though they freeze away and fall down
Especially this one, on the side
I had it broken
And it freezes when it comes to that
Even when it’s hot sometimes

And so it did
Sure enough
I needed the firewood after all

The point is, I was bedridden
Fer some days
Din’t fire me furnace and din’t eat almost nothing
So it was minus two in the house
And the reason I knew it
Was that the water froze in me glass
Like it always does when it’s minus two
It’s the law of nature when you have to get up and fire the furnace
But no firewood, see

So I went
But it was fecking cold like
I even though I’d die there
Last year it wasn’t that cold
Me hands froze especially
Especially me fingers
Especially this little one on the side

And there was a bit of a fence there
As you turn right into the Sukhanka
Remaining after a fire
I was surprised meself
As I thought it got stolen long ago
But no, there still stood some
So I broke meself off a coupla bits
Enough to heat meself a house
And as carried it home
I felt there was the end to me finger
That’s too bad, I thought to meself

And here comes Pasha the Towser
Where, he sez, you’re going, home?
Nope, I sez, to the restaurant
Oh, he sez, right
He really thought I was going to the restaurant
Although it was a different way away
In the village center, in the square
Run by those ones
Who left fer good
They also had the store

But me hands were frozen already like you don’t believe

But I carried the fence bits home alright
Threw them in me yard
And ran to me neighbor
Knocking and praying fer him to open
I knew he had hisself a pussycat
A pussycat is the first remedy
If you freeze yourself something

Glory be, he open’t
I sez, Is your pussycat home?
He sez, Step right in
So I did, and lifted meself his pussycat from the floor
And the wonder was, it all went away
As I stuck me fingers under that pussycat
As she lay’t her tummy on them
And grab’t me finger to her with her front paw
‘Cause she was smart, that’s why
Some fingers with one paw, other fingers with the other
Purring
A good one

So I warm’t
Went home
Took the fence bits
Fire’t the furnace

Although it still was minus two in the house fer some time
The water din’t melt all at once