Сергей Владимирович Волков's Blog, page 63

salery @ 2013-07-08T21:52:00

Порадовался за оправдавшую мои ожидания египетскую армию. Вот что значит, когда армия – не просто «полагающийся» институт и не несколько высших генералов, а монолитный и самоценный организм. Тогда отставками с ней не справиться. Турецкая вот это качество утратила…
Единственно что они малость поторопились. Следовало бы предоставить противникам Мурси самим разобраться с исламистами, благо напор и численность не оставляли сомнения в исходе (такие вещи решаются в столице, а деревня с исламистским электоратом значения не имеет), а потом, когда правительственные объекты были бы взяты штурмом или хотя бы счет убитым пошел на сотни, вмешаться под предлогом «прекращения кровопролития». А так кровопролитием придется (уже, вроде бы, приходится) заниматься самой армии под стенания европейских придурков и каналий о загубленной демократии. «Армия свергает демократически избранного президента» - это ужас-ужас-ужас. А когда демократия сама с собой разбирается – это то, что надо.

salery @ 2013-07-07T15:10:00

Управление белым человеком, хотя бы и очень сильно испорченным, имеет свои неудобства. Съезд пресловутого «фронта», от которого много ждали, прошел месяц назад как-то совершенно незаметно. Все-таки, несмотря на духовное родство и сильнейшую тягу к азиатчине, в китайские игры, не будучи китайцем, играть несподручно.
ОНФ сначала рисовался сборищем цзаофаней, какого-то (символизировавшегося холманскими и светами-из-иваново) уж совершеннейшего хамья, только ждущего команды «Огонь по штабам!» (т.е. по ЕР), на которое должен опереться вождь против не оправдавшего себя окружения. Это в свете идеологического оформления последекабрьского «нового курса» было бы вполне логично, хотя и вошло бы в противоречие с фактическим строем жизни. Но жизнь, похоже, берет свое, и при ближайшем рассмотрении фронтовики оказались не такими страшными: не только не антагонистами ЕР, но и возглавленными ее представителями. И даже пугало друзей народа Юргенс каким-то боком там прилепился.

Это только Горбачев мог быть одновременно и президентом, и генсеком, и лидером оппозиции: совмещение этих функций первым лицом идеально для развала системы, чего в данном случае не предполагается. И потом, целиком и полностью опираться на хамье могут позволить себе только достаточно «продвинутые» люди, а недостаточные по этой части всегда вынуждены сохранять при себе что-нибудь типа «буржуазных спецов», а в неблагоприятных условиях – и считаться с ними.

Но информационную войну они, похоже, проиграли, да и какие бы ресурсы ни были брошены, а очевидность такова, что делает их смешными (ну какое там «народное единство» в тотально коррумпированной стране, какие «инновации» в советоидной экономике, какая международная значимость у власти, платящей дань собственным окраинным ханам). Кроме как запретами это не компенсировать, и можно ожидать, что осень порадует нас множеством мелких и средних пакостей по этой части.

Впечатления от академической реформы

Проект реорганизации госакадемий встретил противоречивые отклики – от «окончательно гробят науку» до «давно пора разогнать старых маразматов». У меня он не вызвал сильных чувств - по той же причине, что и поползновения в образовательной сфере. Но все-таки занятно…
Проект сводится к объединению АН с медицинской и сельскохозяйственой и реорганизации прочих трех (образования, архитектуры и художеств) и имеет в виду передачу функций управления их имуществом специальному правительственному агентству (для новой РАН) или соответствующим ведомствам, а также назначению директоров институтов правительством же.

Как и большинство затеваемых реформ в РФ, она в принципе разумна и логична, но в конкретных условиях страны меняет лишь выгодополучателя из равно малосимпатичных конкурентов. Подобно тому, как правила приема в вузы означают в одном случае (экзамен при вузе) обогащение университетского начальства и примыкающей профессуры, в другом («чистое» ЕГЭ) – образовательного начальства «субъекта федерации», в третьем (как сейчас планируется, ЕГЭ + балл аттестата) – также частично и школьного, так и тут речь идет о том, кто это будет: чиновники Минобра или верхушка академии.

О последней я думаю очень и очень плохо, да и вообще управлять имуществом и деньгами должны не ученые, а чиновники и «менеджеры» (тем более, если все деньги – государственные). Но – если они действительно чиновники и менеджеры, а не то, что они есть в РФ. У нас же, как и до 91 г. начальство что «ведомственное», что «научное» - одного поля ягоды (черты и того, и другого, конечно, несколько изменились, но – «пропорционально», так что отличий друг от друга они не приобрели). Поэтому материальное положение рядовых ученых от реформы не изменится.

Вообще, говоря про АН, важно пояснять, что, собственно, под этим имеется в виду: ее члены или сотрудники. Конечно, никаким «научным сообществом» АН давно не является: с тех пор, как ее разгромили в 1929 г. Ее члены – это, за небольшим исключением, «клуб директоров». Среди них всегда было и есть какое-то количество настоящих (и даже действительно выдающихся) ученых, но в массе своей эта среда – подвид отраслевой советской номенклатуры, со средним уровнем никак не выше, а ниже рядовых «обычных» ученых, вход в которую определяется должностным положением, связями, интригами и т.д.

Если бы их действительно разогнали и попытались создать действительно «научное сообщество» на иных принципах и основаниях, это можно было бы только приветствовать. Но как раз «разгонять старых маразматов» не только не планируется, а совсем наоборот – предполагается увеличить их число втрое и повысить им содержание. Это, надо сказать, находчиво: поскольку на больших деньгах сидит в АН довольно узкий круг – не более сотни-другой, а реально несколько десятков лиц, то повысить вдвое-втрое содержание паре тысяч, обеспечив их поддержку – ход правильный.
Сейчас помимо зарплаты «большие» академики (АН) получают 50 тыс. (член-корр. 25), а «малые» (отраслевых академий) – 30 (ч-к. 15). Теперь же 435 «малых» академиков, 776 «больших» ч-к. и 430 «малых» ч-к. – все станут «большими» академиками и будут получать по 50 (а еще 442 ч-к. РАО, архитектуры и художеств – «малыми» и вместо 15 – 30 тыс.). Решили, что на это 514,2 млн. в год не жалко, пусть даже нынешние «большие» обидятся: все-таки уровень усилий (даже оставив в стороне науку) для достижения их статуса и отраслевого ч-к. (которые могут даже докторами не быть) существенно разный.

Если же под «академией» иметь в виду сотрудников ее НИИ, то их положение может несколько ухудшиться. Конечно, и среди них большинство следовало бы выгнать (а в гуманитарной сфере – так и до 80-90% дураков, пустобрехов и бездельников), но это практически единственная среда, где и были до 91 г. и еще действительно есть УЧЕНЫЕ.
Более того, по нашим условиям – единственная, где они реально могут существовать, поскольку популярная идея, что наука должна делаться в университетах, для РФ абсолютно нереализуема: нормативы нагрузки и уровень зарплат (заставляющий бегать «по урокам») не оставляет для того никакой возможности. В коммерциализированных прикладных НИИ заниматься «чистой» наукой тоже нельзя, и только здесь на небольшой зарплате сидят еще кое-где энтузиасты, которых, по крайней мере, не трогают, а позволяют заниматься тем, что им интересно.

Вот они могут пострадать. Во-первых, реформа предполагает сокращения (три списка НИИ, один из коих – к упразднению), а в ходе таковых выгонят, естественно, лучших. Во-вторых, попасть под начало «рационального» чиновника-менеджера, каковыми намечено комплектовать директорский корпус, ученым гораздо хуже. Каким бы дураком, невеждой и хамом ни был начальник «из академиков», он вышел или долго был связан с этой средой и понимает ее специфику (что надо «давать жить» людям). А вот сторонний «эффективный менеджер» начнет, пожалуй, «строить» подчиненных, предъявлять к ним дисциплинарные требования как в какой-нибудь фирме, формализовать их деятельность, привязывать ее к каким-то дурацким показателям и т.д. Во всяком случае, будет делать все это с гораздо большей вероятностью.

Поэтому едва ли рядовые научные сотрудники пострадают материально (может, даже несколько зарплату им прибавят), но вот то, что жить им в случае осуществления реформы станет гораздо менее уютно, я почти не сомневаюсь. Мне лично, в общем, на все это наплевать (давно при первой возможности ушел из академии), но оставшимся там многочисленным знакомым, видимо, придется посочувствовать.

Впечатления от некоторых инициатив в образовательной сфере

Из Минобра вновь потянуло какими-то новациями: как по части ученых степеней («докторов исторических наук» предлагается оставить, а зато кандидатов - именовать «докторами истории», такая вот «реформа»), так и правил приема в вузы (дополнить ЕГЭ средним баллом аттестата и сдачей норм ГТО). Занятны тут не столько эти нелепости, кроме подобных которым ничего и не может появляться (образование в РФ такая же фатально провальная сфера, как в СССР сельское хозяйство, куда человека бросали на заведомое «не справился»), сколько реакция публики, принявшейся всерьез их обсуждать. Тогда как обеспечить у нас действительно качественное образование можно разве при наличии практически невыполнимых условий: сочетании у людей власти глубокого знания историко-социальных реалий, развитого интеллекта и железной руки, и, конечно, при полном игнорировании всякого «общественного мнения» (потому что создание системы такого образования противоречит представлениям либо интересам абсолютного большинства населения).
В прошлом году, кстати, враги народа из ВШЭ с привлечением иностранной агентуры сварганили книжку о зарплатах профессуры госвузов в разных странах. РФ по этому показателю ожидаемо в самом конце (после эфиопий, нигерий, малайзий и т.д.) с менее 1 тыс. долл. (в Канаде, Индии, США, Южной Африке, Италии, Малайзии, Англии, Саудовской Аравии и т.д. от 7,4 до более 9), но она при этом еще оказалась единственной страной, где преподавателям вузов платят меньше, чем в среднем составляет ВВП на душу населения – всего 60% (в большинстве стран - вдвое больше среднего ВВП, а в бедных – так и во много раз больше). Эта экзотика (когда ученые и преподаватели вузов получают меньше медсестер, не говоря о врачах, и школьных учителей) имеет, впрочем, традицию в смысле совковой нелюбви к «умникам», да и соответствует нынешнему духу поношения «креаклов», и ее одной совершенно достаточно, чтобы лишить смысла любые разговоры о «прорывах».

Но суть проблемы, конечно, глубже ее формального зарплатного выражения. Она, собственно, в том, что если каким-то чудом зарплаты нашей профессуры вдруг сравняются с нормальными (т.е. вырастут на порядок) – КТО ИМЕННО будет тогда профессурой. Это кому же будет позволено получать в месяц 300 тыс., неужели людям типа philtrius’а? Природа нашего строя такова, что этих-то как раз вычистят, а места, ставшие, наконец, действительно респектабельными, будут заполнены главным образом «интеллектуалами» володинско-дугинско-холманского уровня (а то и выдвиженцами типа «Светы-из-Иваново»), средней руки кавказскими бандитами, совсем уж никудышными детьми полу- и четверть-олигархов, вышедшими в тираж силовиками и чиновниками, ну и вообще представителями того слоя, которому и сейчас позволяется без особых усилий иметь сопоставимый уровень дохода.

В рамках нашего общества «образовательные» проблемы в принципе нерешаемы, и рассуждать тут, что будет лучше, а что хуже – напрасный труд. Коль скоро независимая и объективная оценка знаний по политическим соображениям невозможна, добавление к ЕГЭ «среднего балла аттестата» или вузовского экзамена по профильному предмету – есть вопрос лишь о том, с кем заставить областное образовательное начальство поделиться взятками: со школьным – или с вузовским.
Забавно, что большинство озабоченных «судьбой образования» интеллигентских пустобрехов (помню, где-то с месяц назад ими был облаян philtrius, чьи идеи на этот счет были сочтены недемократичными) воображает, что ратует в пользу меритократии. Всегда удивляло, что люди, любящие рассуждать о социальных лифтах как функции высшего образования и ратующие за его максимальное расширение, не понимают, что эти вещи находятся в прямой оппозиции друг другу.

Получение образования может выполнять функцию «соцлифта» только в том случае, если людей, получивших образование определенного уровня, относительно немного, и они образуют соц. группу, высшую по отношению к большинству (в развитых странах в «массовом обществе» таков слой «профессионалов», занявших нишу прежнего дворянства). Лифт же не обязательно должен вести на последний этаж – попасть в 10% или даже в 20 – уже более чем завидный успех.

Но если образование соответствующего уровня имеют все или большинство, то подниматься на таком «лифте», собственно, некуда. Дипломоносители остаются продавцами и охранниками. Образование функцию «соцлифта» полностью утрачивает, а начинают ее выполнять совсем другие вещи – связи, родство, взятки, принадлежность к клиентелле влиятельных лиц и т.п. Меритократия тут, как говориться, и не ночевала. Но интеллигентское дурачье, привыкшее выступать «за все хорошее» и думать, как бы всем было хорошо, этого не понимает.

Вообще почему-то связь между ограниченностью какого-то ресурса и его реальным статусом осознается крайне слабо. Помню, как в 90-х «в целях повышения престижа науки», увеличили вакансии в АН. Страна вдвое сократилась, а «членов» стало чуть не вдвое больше; в 3-4 раза, стало быть престиж «возрос» (а артистических званий – так в 6 и 12 раз: «народных-заслуженных» в 70-80-х давали в среднем по 20 и 30 в год, а в РФ – более 60 и около 180 соответственно, а в нек.годы до 400). Или как к 50-ю ВОВ опустили до юбилейной медали, раздав его поголовно всем дожившим, орден «Отеч.войны», дававшийся в свое время за конкретные подвиги и отличия. Но считается, что чем "хорошего" больше – тем лучше.

salery @ 2013-05-21T22:50:00

Закончил, наконец, ввод в базу чинов последнего из министерств по данным на 1913-1916 гг. - Министерства юстиции (так что теперь на это время пофамильно известны все офицеры и большинство классных чиновников, в т.ч. почти все от колл.асессора, – всего порядка 450 тыс. чел.). По Минюсту (более 9 тыс. чел.) имеются данные как по возрасту и образованию, так и происхождению.

Что касается последнего, то казалось что в этом ведомстве лица дворянского происхождения превысят половину. Однако (вот что значит разница между первым впечатлением и полным обсчетом) их оказалось только 38,2% (я не ожидал, что профильный для Минюста Демидовский лицей давал почти исключительно недворянский контингент, в еще большей мере, чем университеты). Это больше, чем в МНП и Госконтроле (27-30%), но не намного.

По качеству своего состава предреволюционный Минюст, безусловно, даже в это время выделялся среди других ведомств: около 97% его чинов имели высшее образование (для сравнения: в конце 1933 г. в аппарате государственной юстиции СССР лиц с высшим образованием насчитывалось 13,7%). Но именно его чины после 1917 влачили наиболее жалкое существование: они (в силу характера советской юстиции) не только не были востребованы, но и третировались как одна из самых «криминальных» групп (к 1929 г. в НКюсте доля служивших в дорев.аппарате, причем не только в бывшем министерстве, составила менее 6% - одна из самых низких по ведомствам).

salery @ 2013-05-18T19:41:00

Недавно в ленте имела место небольшая дискуссия между двумя френдами, которые уличали друг друга в противоречиях с точки зрения «право-левой» понятийной системы. На том, что давно пора вместо столь абстрактных (и теперь увы, малозначащих) определений говорить об отношении к тем или иным конкретным вещам (тем более, что реально люди сплачиваются по симпатиям этого уровня), останавливаться не буду. Это само собой. Подумал о другом:

1. Питая приверженность к каким-то явлениям, образцам и ценностям, самое, наверно, главное – найти адекватную времени форму их существования. В противном случае они становятся смешны и нелепы (как нынешние «ряженые»). В «макромире» это часто происходит само собой (как, например сословная структура традиционного общества сменилась современной, ничуть не менее очевидной), но у людей, организаций и сообществ получается довольно редко.

2. Совершенно не обязательно ожидать (и тем более требовать) от человека, определяющего себя тем или иным образом, соответствия всем пунктам «программы» соответствующего «изма». Одни ее положения и черты он может принимать, другие – лишь терпеть, третьи – вовсе отвергать. Вообще, «последовательная правоверность» дает образ вполне идиотичный (типа футбольного фаната).

3. Важно не путать эстетические симпатии к тем или иным историческим формам культуры и государственности с политическими взглядами и отношением к современным реалиям.

4. Нелепо частному лицу выступать с позиций интересов не своей соц.-проф. группы, а «всеобщего блага», «государства», «общества», «народа» и т.п. Вот когда все пекутся больше о себе, то наверх попадают те, кто вынужден сколько-то заботиться «о государстве» (потому что они туда попадают в результате межгруппового компромисса), а когда все заботятся не о себе и своей группе, а «о народе» и т.д., то те, кто наверху, могут спокойно заботится в основном только о себе.

salery @ 2013-05-16T11:13:00

Имел тут место некоторый всплеск эмоций по поводу правительственного распоряжения об иностранных грантах (иностранцы, желающие облагодетельствовать кого-то из ученых, должны обращаться за разрешением в гос.органы, и если те сочтут тематику неактуальной, то грант давать не разрешат), воспринятого как вершинное достижение идиотизма (типа с какой стати полудуркам определять, что в науке «приоритетно», тем более, если деньги чужие, да и вообще взаимоотношения между учеными как частными лицами – не их собачье дело).

Ну и правда, можно живот надорвать, представив ситуацию, когда, скажем Массачусетский технол. ин-т собирается дать человеку грант на исследование некой физико-технической проблемы, а какое-то свиное рыло заявляет, что она «не является приоритетной» и получать грант запрещает На фоне признания государством существования в стране таких гигантов мысли, как И.Пономарев, чья 20-минутная лекция стоит 30 тыс.евро, а письменный доклад - 450 тыс., это выглядело бы особенно впечатляюще.

Только никакого идиотизма тут на самом деле нет. Потому что описанная ситуация, конечно, едва ли возможна (вопросы физики межзвездной среды свиным рылам безразличны). Вся затея имеет в виду только гуманитарные исследования. А вот тут для стремительно ресоветизирующегося режима, было бы как раз чистым идиотизмом, перекрыв зарубежное финансирование гуманитарным организациям, оставить возможность использовать его для проведения идеологически вредных исследований частными лицами (без денег, глядишь, поленятся). Так что эти распоряжения абсолютно логичны и потешаться над ними неуместно.

При определенного рода эволюции режим становится идеологически все более ранимым, его пропаганда – все более тупой и прямолинейной, методы противодействия – все более «административными». Вот уж лет 7-8 это идет. Помню, одно интернетное агентство взялось было запрашивать мое мнение по разным вопросам и где-то помещало наряду с другими. Но после того, как я сказал, что думаю о проблеме "фальсификации истории", меня больше никогда и ни о чем не спрашивали.

salery @ 2013-05-09T12:56:00

Отставку Суркова, заметил, по обыкновению приписали «борьбе группировок», которую вечно видят там, где на самом деле имеет место смена имиджа. Группировки, может, и есть, а вот борьбы между ними при существующем положении дел быть не может: суверен просто меняет на постах членов той или иной в зависимости от потребностей момента.

Сурков был, конечно, лично одной из наиболее необычных и интересных фигур. Но он и ему подобные ниже рангом (типа Глеба Павловского), занимаясь идеологическим строительством «суверенной демократии» (реставрацией Совка) объективно работали на самоликвидацию: по мере восстановления совковой эстетики во все большей полноте они сами стали неуместны. В Совке сколько-то близко от власти таких не было (а одни только сечины-володины-холманские), вот его и не стало.

Кстати, как я недавно и предположил (зная эту породу, ошибиться и трудно было), возня вокруг «возрождения исторических наименований воинских частей» имела, конечно, советское содержание; нелепая нашлепка на 154-й комендантский полк (носящая по отношению к истории скорее глумливый характер) предваряла действительное восстановление во всей красе «орденов Ленина и Окт.Революции» (это с особым смаком отмечалось телеведущим) дивизий имени Калинина и Андропова.

Жаль, что в своем практическом измерении сдохнувший физически Совок не может быть восстановлен в полной мере хотя бы ненадолго (это имело бы огромный воспитательный эффект), но, лежа в виде гниющего трупа, может весьма долго отравлять атмосферу и не допускать появления здоровых ростков. Он не способен доставить столько реальных неприятностей, как живой, зато вонищи…

Безнадежное дело

Посмотрел видеодискуссию о самообороне между Сапожником и представителем ЕР. Последний, кстати, производил лично вполне приличное впечатление и откровенно изложил государственную точку зрения на дело (да, власть исходит из того, что виноват тот, кто меньше пострадал).

Люди, которые пишут законы, сидят в безопасности, и на себя возможные ситуации, понятно, не проецируют. Но их отношение к происходящему между подданными может быть все-таки различным. Они могут придавать значение разнице между преступниками и законопослушными, а могут не придавать, могут исходить из того, что есть люди одного рода и есть – другого, а могут - из того, что любой способен на любое и т.д. От этого, собственно, и зависит идеология похода к законодательству и следственной практике.
У нас от советского времени унаследовано отношение к жителям как к «солдатам дела партии». Естественно, виновным признавался тот, кто по факту нанес ущерб партии и государству, лишив ее потенциального бойца или уменьшив его боеспособность, а то, что тот сам первый собирался сделать нечто подобное – роли не играло (не сделал же). В соединении с эгалитаристской идеологией и «гуманистическими» веяниями времени это дало то, что имеем.

Презумпция вины нападавшего (по нашим понятиям преступник становится таковым не тогда, когда грабит или насилует, а когда его, если поймают, осудят) была оппонентом Сапожника отвергнута («а вот если я человека на нападение спровоцирую, то что же – потом убить могу?»). О презумпции здравого смысла (ведь на самом деле практически всегда дело уже по составу действующих лиц совершенно ясное; перестрелки между бандами по статье о превышении обороны не рассматриваются) никто не вспомнил.

Ну есть вот, например, описанная в литературе ситуация: если девушка совершает в борделе определенные действия сексуального характера, можно заключить, что это проститутка, но можно, конечно, предположить, что это честная подруга вызванного туда для ремонта водопроводчика, который почему-либо не нашел другого времени и места заняться с ней любовью. С точки зрения здравого смысла вероятность этих предположений, мягко говоря, разная. У нас же применительно к делам о самообороне законы исходят из того, что вероятность обоих предположений одинакова, а следственные органы и вовсе практически всегда основываются именно на предположениях второго рода.

В нормальном обществе, ну хоть в старой России, если, скажем, земскому кассиру, едущему в бричке через лес, случилось бы уложить из револьвера пару личностей без определенных занятий, следствию никогда не пришло бы в голову предположить, что это он в зарплатный день отправился поохотиться на грибников. У нас же оно совершенно нормально заключит, что девушка специально голосовала на дороге, чтобы зарезать подвозящего, или что женщина с ребенком в коляске (при всей ее возможной нелюбви к гастарбайтерам) может бродить по городу с целью их отстрела.

Едва ли является большим секретом, что существует т.н. «шпана», склонная к хулиганству, или лица, в силу особенностей национального менталитета при первой возможности пыряющие ножом, а, скажем, преподавательницам классической филологии вовсе не свойственно грабить прохожих в подворотнях. Но юстиция наша об этом понятия не имеет, и коли «свидетелей нет», а «труп есть», охотно допускает, что это пожилой профессор астрономии напал на компанию подвыпивших качков, а не наоборот.

Некоторые же шоколадки на торте «оборонного» законодательства просто восхитительны. От жертвы требуется «соотнести угрозу с противодействием» – спросить разве что: «Ребята, вы как, до смерти бить будете, или только почки отобьете?» (а ребята и сами не знают – как получится). И как отвести обвинение в нанесении вреда «по причине внезапно возникшей острой личной неприязни», если у человека, которому приставляют нож к горлу, именно такая неприязнь и возникает?
В чем я с Сапожником не согласился бы – это в упованиях на суд присяжных. Увы, и власть успела воспитать, да и сам по себе в массах достаточно укоренен «гуманизм» известного рода («да он же только позабавиться хотел, ну переборщил, подумаешь, потерпела бы, не убыло бы от тебя, а ты, сволочь, такого парня жизни лишила»).

Они там еще говорили о разрешении оружия. Ну, это дело совсем дохлое: этого власти не допустят по причинам уже своей собственной безопасности. Но т.к. сказать об этом стесняются, в ход идут привычные аргументы типа «да на что вам пистолет, преступник же лучше оружием владеет» (существование людей, которые предпочли бы погибнуть в перестрелке, чем быть зарезанными подобно барану, как бы не предполагается). Ну и конечно - «трупов будет больше».

Их, положим, и так столько, что прибавка мало повлияет, но «качество» их несколько изменится: в их число наконец-то попадут и те, кого трупами видеть весьма желательно. Помню, несколько лет назад писали, что в Москве был задержан какой-то азербайджанец, которому нравилось калечить людей; ничем особо не рискуя (здоровый был), он провоцировал драки и искалечил более 30. Имей хоть кто пресловутый «короткоствол», его забавы кончились бы на 5-м -6-м, ну в крайнем случае на 10-м - 12-м. Однако же драгоценная жизнь этого выродка ныне и присно гарантирована законом на 100%.

Ну а коль скоро урки и государство выступают на одной стороне, бывает приятно, когда хоть случайно кто-то из таких получает по заслугам. Недавно рассказывали мне такую историю: ехали два братца на «мерсе» последней модели, в полном сознании своей крутости, и когда кто-то замешкался уступить им дорогу, принялись палить по нему из травматики. Но у мужика машина хоть и похуже была, зато ствол получше – он им ответил из Макарова и одного укокошил. Его не нашли. А я порадовался…

Простота хуже воровства

Речения и инициативы государственных мужей в последнее время производят большое впечатление на интеллигентную публику (пост навеян недавним разговором с одной знакомой, да и по ЖЖ заметно), но относительно природы этого явления часто различным образом заблуждаются: «Откуда взялось столько идиотов?» (во-первых, не идиотов, во-вторых, они всегда были, просто им дали говорить). «Ну не настолько же он глуп…» (да нет же – именно «настолько», только не глуп, а… прост). «Ну не может же нормальный человек так думать» (нормальный, простой человек думает как раз именно так).

Это власть не дураков, а – простых людей.
Простой человек – не обязательно глупый. В житейском смысле – по части «срубить бабла» или каких-то аппаратных интриг он может быть вполне умен и, соответственно, успешен. Но это ум, так сказать, «ближнего действия». Сознание простого человека устроено определенным образом и ограничено его культурным потенциалом (он может считать вполне допустимым существование каких-то вещей, существование которых невозможно, в то время как какие-то вещи находятся за пределами его понимания и т.д.)

Даже в вершинных проявлениях «идиотизма», типа физкультурничества или воспитания хоровым пением, есть некоторый «близлежащий» смысл – в каких-то пределах это работает. При возникновении проблемы, описанной в известном анекдоте («Да что думать? – трясти надо!») в каких-то случаях помогает тупо «трясти». Глупые люди управлять государством не могут, а простые – могут, хотя, конечно, «при прочих равных условиях» неконкурентоспособны и со временем, по исторически меркам совсем недолгим (в зависимости от внешних обстоятельств или объективных условий), терпят крах.

Во власти (не на уровне «политбюро», конечно, оно последние 90 лет вполне «простое») есть всегда и некоторое количество интеллигентных людей, которым иногда дают порезвиться, когда-то задвигают. Когда (как в данный момент) нет необходимости стесняться и что-то из себя изображать, позволяют говорить в полный голос себе подобным (что гораздо приятнее), и словесное оформление становится адекватным сущности. Полагаю, что года четыре они еще вполне могут позволить себе это удовольствие и обходиться без каких-нибудь юргенсов.

Причина же заблуждений, с которых я начал, состоит, по-видимому, в том, что «непростой» человек почти никогда не имеет опыта жизни среди простых людей (не как турист наблюдает аборигенов, а – чтобы жить одной с ними жизнью и не иметь возможности в любой момент покинуть их общество) и плохо представляет себе их образ мыслей. Ему кажется, что он в общем такой же, только «чего-то они не знают». Но он в принципе другой, потому что это «чего-то» слишком велико.