Сергей Владимирович Волков's Blog, page 47

Складная карта

Видел недавно выпущенную «Айрисом» такую вот занятную складную карту, на которой весьма подробно демонстрируется процесс формирования территории России от XIV до начала ХХ в. (под катом — изображение обложки карты). Не помню, чтобы до сих пор выпускалось что-то подобное. Издана она была в качестве учебного пособия (профиль издательства). С «непрофильным» книгоизданием у них сейчас стало сильно хуже: боятся затовариться в условиях падения покупательной способности (второй том офицерских мемуаров о ПМВ, который должен был отправиться в типографию еще в апреле, отложили на октябрь, если не совсем; работа над трехтомником воспоминаний о  917-м годе пока ведется, но судьба их тоже весьма туманна).



Увеличить складную карту «Территория Российского государства в XV-XX веках»

salery @ 2016-09-14T12:15:00

Читал у кого-то, что Путин рассчитывает «пересидеть» Запад. На него, вообще-то, похоже. Но перспективы тут, в сущности, сводятся к вопросу в том, что будет прогрессировать быстрее: экономические трудности в РФ или идеологический идиотизм на Западе. Хотя в РФ экономическая ситуация и ухудшается, некоторые испытывают надежду, что идеологический маразм вызовет у супостатов если и не крах, то серьезные проблемы, при которых им будет не до РФ.

Страна, в которой слово «либерализм» является ругательным – экономически неконкурентоспособна (многочисленные эксперименты последнего столетия не оставили в этом никаких сомнений) и выиграть не может. (Людей, полагающих, что это не человеческий частный интерес движет дело, а какие-нибудь идейно-озабоченные «госхозяйственники» способны управляться лучше, в очередной раз ждет разочарование.) С другой стороны, идиотизм «толерантности» - сила весьма разрушительная и при определенных обстоятельствах способен свести на нет экономические преимущества. Но только процесс этот может быть столь длителен, что и путинской жизни может не хватить.

Ближайшая же перспектива, когда и если половиной белого мира будут вертеть две обуянные мессианской дурью омерзительные бабы, не сулит Путину ничего хорошего. Потому что своей (специфически советской) дури у него хватает, но с мессианством (предполагающим готовность идти на реальный риск) - сильно хуже. К тому же, если тетки эти - лишь витрина своей общности, и личное положение там не принципиально, то для П. оно самоценно, что предполагает гораздо большую осторожность.

Представляется, что если он не предпримет в самое ближайшее время, в октябре-ноябре (во всяком случае, до конца года) чего-то такого («очень страшного»), что создало бы ему мощный «задел» и резко подняло бы планку, с которой придется в дальнейшем торговаться, то обречен будет «сдуваться» и капитулировать по всем направлениям. Что, конечно, не создаст угрозу его власти, но психологически будет крайне болезненно (он уже успел войти во вкус). Предшествующее поведение не дает особых оснований полагать, что он на что-то такое отважится. Впрочем, ему всегда везло и, несмотря ни на что, может везти и еще какое-то время.

Во всяком случае, борьба «худшего с худшим» («политкорректная» дурь клинтонш-меркелей, пожалуй, стоит путинской совковой) - дело в любом случае симпатичное. Если в их столкновении будет посрамлена хотя бы одна из них – то оно и хорошо, а еще лучше – если обе вместе. Страшно подумать, сколько глупостей могло бы торжествовать бесконечно, если бы не приходилось им сталкиваться с реалиями жизни. А столкновения - не только с проявлениями здравого и рационального начала, но и с другими глупостями – и есть такие реалии, излечивающие тех, кто способен излечиться, и отправляющих в небытие неизлечимых.

«Элитарная школа» в постсоветском исполнении

Был совершенно потрясен и озадачен тем, какое место заняла в умах эта самая 57-я школа (о существовании которой я лично никогда ранее не слышал). Вот уже вторую неделю о ней говорят столько, как если бы произошел переворот в Китае или началась бы большая война между Ираном и СА. Даже в моей мизерной ленте, где регулярно пишуших едва ли дюжина, половина сочла необходимым высказаться по этому поводу, а в ссылках так вообще фонтанирует с одной стороны какое-то дикое ханжество, с другой – поношение «элитарности». По мне так существо скандала вовсе не заслуживает внимания; показались интересными разве что представления о том, что такое элитарная школа.

Тема сексуальных контактов между учащимися и педсоставом мне знакома плохо, а «развращения детей в элитарных школах» - так и вовсе не знакома. Мне доводилось слышать лишь о трех случаях таких контактов (да и то в рядовых школах и в 70-х годах), причем происходивших по инициативе «снизу», в т.ч. в двух речь шла об изнасилованиях молодых учительниц, промолчавших о том именно вследствие презумпции виновности «старших по положению» (в одном случае инициаторы прямо на это и рассчитывали). Меня, кстати, всегда несколько коробило употребление термина «дети» в отношении 15-17-тилетних отморозков, т.е. той возрастной среды, которая держит первенство по жестоким преступлениям, совершенным «из хулиганских побуждений».

Но, судя по преобладающему в обсуждениях мнению, «элитарные школы» есть то самое место, где происходит совращение «детей» педагогами по согласию с родителями (хотя тезис, что «элитные» родители снисходительно к этому относятся потому, что иначе их дети не получат элитных знаний и не поступят в элитный вуз показался мне сомнительным: детям таких родителей для поступления нет необходимости в каких-то сверхзнаниях). Но какая школа в представлении публики является «элитарной» и чем элитарность 57-й?

При любом из рациональных и поддающихся объективной оценке подходе к понятию «элита» («лучшие по профессии», высшие по соц.статусу или положению) элитарной является такая школа, в которой либо учатся дети особо одаренные и отобранные через жесткий экзамен именно по этому принципу, либо очень значительную часть составляют дети высокопоставленных родителей – реальной статусной элиты. И даже в СССР в мизерном числе школы обоих этих типов были: в лице, напр., 2-й ФМШ и нескольких языковых московских спецшкол. О них я имею некоторое представление (на моем курсе было по неск. их представителей, да и кузины мои в одной из них учились, а во 2-й - мой близкий друг), и для «совращений» там не было почвы, т.к. преподаватели не могли иметь такое значение для судьбы учеников (в одном случае - по однозначной продвинутости самих учеников, в другом – по положению их родителей), чтобы «пользоваться служебным положением».

Но 57-я, как выясняется (пришлось поинтересоваться, раз такой шум), ни одному из этих критериев не соответствует (на один из них тянет лишь маткласс, составляющий мизерную часть всего состава); там учатся из «не простых» дети не правящего слоя, а некоторой «тусовки» и просто сколько-то богатых людей. Она элитарна лишь в том смысле, в каком ее руководство, педсостав и, видимо, часть учеников сами себя считают элитой - как истинных носителей Красоты, Добра и Правды, особо просветленных Личностей и т.д. Критерий вполне извинительный (почитают же себя солью земли русской какие-то полуграмотные недоумки), но объективному измерению не подверженный. Поэтому затеянный в связи с событиями поход общественности против «элитарности» выглядит довольно глупо. Впрочем, если возмущенное народолюбивое чувство признаёт элитой именно эту среду, т.е. сходится с ней в понятиях, то чего бы и обижаться на ее заносчивость.

Судя по всему, в 80-х это была очень неплохая школа, действительно выделявшаяся среди обычных советских школ. С удивлением узнал из воспоминаний одного выпускника (ныне модного публициста красно-националистического толка, сталиниста и путиниста), что в начале 90-х там даже преподавали очень приличные и в более ранние времена близко мне знакомые люди. Но потом, видимо, она решила из себя изобразить нечто такое, чему по не зависящим от нее причинам соответствовать никак не могла.

По нынешнему же общему впечатлению сей самозваный РФ-ный «Итон» представляет иное по культурному уровню, но в социологическом смысле типологически то же явление, что и РФ-ное «светское общество» (впечатление о котором мне как-то случилось излагать http://salery.livejournal.com/2010/10/17/). Ну не может быть в РФ чего-то адекватного ни Итону-Винчестеру-Харроу, ни Царскосельскому лицею, ни даже доброй старой губернской гимназии. Помимо всякой «филологии» должно быть некоторое «чувство» или «понятие», что ли… Которого нет. И которое с унаследованной от «комиссаров в пыльных шлемах» пресловутой «рукопожатностью» ничего общего не имеет (а даже, пожалуй, и совсем напротив находится).

Причуды пацифизма

К причудам человеческого сознания, желающего одновременно несовместимых вещей, относится и стремление к революционным переменам записных пацифистов. Замечено, что многие авторы, прославляющие прогрессивно-очистительную роль революций и толкующие о «праве народа на восстание», имеют обыкновение резко осуждать «поджигателей войны». Война – это плохо, и ее хотят плохие люди. Революция – это хорошо, и ее жаждут люди хорошие. Но революция – это всегда война, потому что те, против кого она происходит, вовсе не обязаны капитулировать – «примиряться и соглашаться». «Мирных» революций не бывает (что-то такое – это всегда передача власти по внутриэлитному соглашению).

Причем, в отличие от поклонников революций (о которых и идет речь), сами революционеры понимали свое дело достаточно адекватно (Марс восстание коммунаров в Париже вполне резонно именовал «гражданской войной во Франции», а большевики видели осуществление своей революции именно как превращение межгосударственной войны «в войну гражданскую»). При этом еще полагается считать, что если власть хорошими людьми уже захвачена, то сопротивление такому захвату есть развязывание войны со стороны плохих людей.

Нынешние российские рассуждения о людях, силах и государствах, «желающих войны» несут на себе отпечаток именно такого подхода. Ну да, нас же учили, что войны хотят только плохие люди. Поэтому никому не казалось странным, что «мировой капитал», который как жил себе, так и хотел продолжать, - вот он хотел войны, а СССР, чьим смыслом существования было совершение мировой коммунистической революции, которая сама как-то все не случалась, всю жизнь за мир боролся.

Всякая война (что внешняя, что внутренняя) – лишь средство для изменения какой-то ситуации, так что вопрос желания-нежелания именно войны тут вторичен. В желании же воевать ради самой войны вообще мало кого можно заподозрить, а уж целое государство – тем более. Да и ни одна сторона, непосредственно воюющая, «войны» не хочет, она хочет ПОБЕДЫ. Начать войну непросто: надо хорошенько подготовиться, обеспечить сплоченность в своих рядах, просчитать расклад и последствия и т.д. А избежать - очень просто. Надо сразу сдаться – и войны не будет. Но почему-то так поступают относительно редко.

Хочет войны тот, кто хочет что-то изменить. Не хочет ее не тот, кто «хороший», а тот, КОГО УСТРАИВАЕТ СУЩЕСТВУЮЩЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ. Что внутри страны, что вне ее. Это недовольные какой-нибудь властью поднимают восстание, а власть всегда жаждет исключительно «мира и согласия» и всегда против того, чтобы «раскачивали лодку». Пресловутая «классовая борьба» имеет по той же причине, так сказать, одностороннюю инициативу: если рабы могут хотеть убить своего хозяина, то ему их перебить - никакого резона нет, если стремление крестьян ликвидировать владельца земли, которую желательно «отнять и поделить» понятно, то намерение феодала истребить своих крестьян трудно представимо и т.д.

А вот тем, кого положение НЕ устраивает (а почему оно должно их устраивать, и почему им не плюнуть в морду тем, кто говорит им, что оно должно их устраивать?) – приходится воевать. Не Англия в свое время ни с того ни с сего вдруг решила начать войну против заокеанских подданных, а это они захотели от нее отделиться – и начали «войну за независимость». С какой бы стати даже самое воинственное государство стало бы желать войны с побежденным конкурентом, с которым оно уже сделало все, что хотело? Это в побежденной, территориально обрезанной и униженной стране мечтают о реванше (если мозги побежденных не промыты до такой степени, чтобы искренне считать себя обязанными в этом положении и пребывать).

Понятие «справедливости» самое субъективное из всех, и чтобы люди, считающие свое дело справедливым, в меру своих возможностей не воевали за него, представить себе довольно трудно. Поэтому следовало бы отдавать себе отчет в том, что устремления «хороших» людей влекут за собой тот же результат, что и устремления, приписываемые (по их особой злой сущности) «плохим». Но это само по себе ни хорошо, ни плохо, а лишь… неизбежно.

Кидалы

Ну что, сирийских курдов американцы демонстративно (пожалуй даже, «с особым цинизмом») кинули. Ибо, как уже приходилось писать, не США могут давить на Эрдогана, а он на них - угрозой сближения с РФ и выходом из НАТО. Поэтому как только Турция пошла на решительный шаг (заручившись «дружественным нейтралитетом» РФ, Ирана и даже Асада), как пришлось курдов сдавать (и даже Гюлена норовят сплавить куда-то из страны). Курды, конечно, жутко обиделись: два с лишним месяца прогрызали при поддержке амер. спецназа и авиации коридор на соединение с западным анклавом и осаждали Манбидж, понеся огромные потери, а тут – раз (это еще к вопросу о непостоянстве союзов), и союзничек ультимативно приказал им не только сдать его протурецким исламистам, а и вообще убираться за Евфрат, очистив все отвоеванные территории. Они, впрочем, люди темные, а то не так бы обижались.

По другому-то обычно и не бывает, и если кинутыми оказываются государства, они не особо и обижаются (а если другое важнее, то иной раз даже обиды не показывают); с «бесгосударственными» субъектами, конечно, хуже, но на их обиды никто и вовсе внимания не обращает. Несмотря на то что США в свое время добились независимости только благодаря Франции, они тут же кинули ее при первом удобном случае, заключив сепаратный мир 30 ноября 1782 без ведома Франции, за год до окончания войны (3 сентября 1783). Англия, со своей стороны, бросила сражавшихся за нее лоялистов (их имущество было конфисковано, покрыв более трети расходов на войну, а более 100 тыс. пришлось вовсе бежать из США). И т.д.

Но, до чего бы ни договорились Путин с Эрдоганом, а теперь ничто не мешает последнему столь же изящно кинуть РФ и вернуть ситуацию к февралю-марту, когда он вместе с США и СА заставили Путина капитулировать и прекратить наступление под Алеппо. Тем более, что за благосклонность к подавлению курдов РФ не выговорила прекращения поддержки турками исламистов в Идлибе и Алеппо (во всяком случае они этого не прекратили).

Теперь же, когда турки и их подопечные создали прочную зону на всей границе, из которой их уже никто не выбьет, и полностью исключили возможность создания своей таковой курдами, в самый раз подружиться с США хотя бы в Сирии, и не дать Асаду отбить Алеппо. И Путину будет некуда деваться, едва ли он даже вновь порвет экономические связи. Но, коль скоро, благосклонность к турецкому вторжению была куплена лишь пропагандистскими выгодами («ни в какой мы не в изоляции»), то, может, оно и не так для Путина важно: какой-то кусок на побережье за ним останется, а «терр. целостность Сирии» в любом случае подразумевала лишь недопущение создания курдской автономии (немыслимо же сохранить за неисламистским Дамаском, хоть и не Асадом суннитские территории).

salery @ 2016-08-21T11:26:00

В Сирии, казалось бы, с военно-стратегической точки зрения – полный идиотизм творится. Некоторые люди в блогах вот не понимают, как можно, имея тающую на глазах без всяких перспектив пополнения сирийскую армию, вместо того, чтобы удержать хотя бы то, что можно, или сосредоточиться на одном из ближайшем к нему фронтах (напр. алеппском) – пытаться наступать на расходящихся направлениях – брать Пальмиру, идти в поход на Ракку… что же это за советники такие? Тут не принимается во внимание, что цели-то могут быть совсем другие.

Некоторые русские генералы осенью 1917 тоже вот недоумевали, почему большевики, уже захватив власть, продолжают разваливать армию: ну ладно, пока они были в оппозиции, понятно: она могла быть использована против них, но теперь-то, когда они – власть и она в их власти, она же им потребуется, чтобы продолжать войну с немцами. Люди не понимали, что б-ки – не просто «одна из левых групп», что можно иметь цели, совершенно отличные от интересов национальной государственности, лежащие вообще вне этих интересов – какая там война с немцами, когда речь идет о мировой революции.

Так и тут наблюдатели почему-то считают, что война со стороны РФ ведется действительно ради сохранения целостности Сирии под властью Асада. Но она ведется не для того (иначе помощь была бы оказана в 2012-2013 гг., когда и решила бы дело, а теперь вот уже и открыто говорят, что за Асада и не особо держатся, лишь бы «мирное урегулирование»). А ведется она как раз ради пропагандистских эффектов и получения активов для торга с США по другим вопросам. Поэтому концерт Гергиева в Пальмире гораздо важнее блокады Алеппо или продвижения в Латакии.

Мудрость тупизны

Как часто приходится слышать (вот и только что Сапожник отметился), что нынешняя пропаганда побила все рекорды тупости, рассчитана на совершеннейших дебилов и т.д. Да, конечно, она достигла уровня советских образцов, а местами и превзошла их (освобождение Савченки «по просьбе вдов» и т.д.). Однако это нам смешно, но объективно-то она неплохо работает, потому что обращена на тех, на кого и рассчитана – на «дебилов», а вовсе не на интеллектуалов и не людей с собственной позицией, которых агитировать не надо, потому что для них (по малочисленности) вполне достаточно какой-нибудь 282-й.

Так что то, что кажется нам глупым и неразумным, на самом деле может быть весьма эффективным. Таковы обычно системы, которые работают «по площадям» (в этом случае нет необходимости вникать в конкретные обстоятельства чтобы иметь нужный эффект) и, несмотря на сколь угодно многочисленные издержки в основном и главном свою функцию выполняют. Потому что работают «на опережение» и устроены так, что «по закону больших чисел» ошибиться не могут. И как бы ни казались нелепы какие-нибудь анкетные вопросы о «родственниках на оккупированных территориях», а свой КПД (пусть паровозного уровня) имели. Из систем, основанных на этом принципе, например, вполне успешно работали «фильтрующие».

Вот, скажем, рождается в Стране Советов этакий продвинутый мальчик, который с ранних лет жутко интересуется тем, что делается в мире, читает запоем от всевозможной прессы до монографий и т.д. Вознамеривается он, будучи прекрасно подготовлен по предметам своего «профиля», поступить в престижный вуз, и тут советская власть мальчика со всеми его познаниями – шмяк: мордой - да в дерьмо (предпочтя ему «нацкадры» и «от станка»), и оказывается он в армии, где опрощается, и утрачивает свои амбиции. И СВ в данном случае поступила абсолютно правильно. Потому что мальчик (просвещенный в том числе и в области доктрины и практики этой власти), ее ненавидел. При этом и о чувствах к ней этого конкретного мальчика власть ничуть не подозревала, и не одного его из «продвинутых» так опустила, и даже в том числе и тех, которые, напротив, мечтали ей служить.

То, что у нее на службе не оказалось много «продвинутых» - это лишь «издержки производства». Важнее было предотвратить возвышение политически значимого числа потенциальных противников. И вот эту задачу система отбора прекрасно выполняла. Отдельные-то, конечно, могли попадать (в т.ч. и потому что были детьми высокопоставленных лиц, против которых система отбора была бессильна), но такие исключения были не страшны, а вот заполнив свои ряды большим числом «продвинутых», СВ рисковала получить уже некоторый «процент» недоброжелателей.

Перед нынешней властью не стоит ни проблема отбора «надежных», ни недопущения «ненадежных» (при всей приверженности советчине, это не идеократия, требующая строго однородного контингента). Но та, которая стоит (предотвращение недовольства массы) решается тоже достаточно просто: тупой, но всеохватной пропагандой. Идеологические схемы, сколь бы ни были фантастичны и нелепы, - просты и легко усвояемы тем контингентом, на который и рассчитаны. Не стоит полагать, что это они ВАМ говорят, и смеяться над глупостями, которые рассчитаны совсем на других.

Три разные вещи

Не раз уже приходилось обращать внимание на то, что отношение к властям (уважение, презрение, одобрение, ненависть и т.д.), в т.ч. и открыто высказываемое, поведенческая лояльность по отношению к ним и вера в правильность тех базовых установок, на которых эта власть объявляет себя стоящей – три совершенно разных вещи, которые не следует смешивать или путать. Поэтому по одной из них судить о позиции, которую «в случае чего» займут те или иные люди, не следует; три эти вещи могут переплетаться самым неожиданным на первый взгляд образом. Да и квалификация конкретного человека как «лоялиста», «диссидента» или «внутреннего врага» часто бывает проблематична.

Можно сколь угодно плохо думать о правителях, но против них не выступать и не только не дезертировать в случае призыва, а и добросовестно воевать. Можно и «выступать» - по возможности делать им гадости (ходить на антиправительственные митинги, саботировать, вести антивластную пропаганду и т.д.), но в свержении их ни в коем случае не участвовать и такового не поддержать, - если, напр., в этом случае окажутся под угрозой те идеалы, которые власти (пусть, по мнению данного лица, фарисейски) постулируют. Можно с полным презрением относиться и к самим идеалам, а власти ненавидеть, но все-таки оставаться (не по страху, а вполне сознательно) вполне им лояльным – если то, чему они противостоят, кажется «еще хуже». Можно, напротив, участвовать в свержение власти, относясь к ней по человечески с полным уважением, но считая ее носителем неприемлемой идеологии. Или, будучи вполне ей единомышленным в идеалах, способствовать ее свержению потому, что она неспособна продвинуть эти идеалы, а кто-то сделает это лучше. И т.д.

Поэтому что формировать свое отношение к человеку, что оценивать его возможное поведение исходя из того, что он, напр., «за Путина» или «против» – довольно неразумно, ибо и «за», и «против» можно быть по самым разным соображениям. Опять же, кому что дороже: кому-то важен исповедуемый идеал, кому-то «порядок», кому-то – моральные качества правителей. Мое отношение к РФ-ной власти, как и его причина, известно, но я никогда не ставлю своего отношения к людям в зависимость от факта того или иного их к ней отношения, во всяком случае до достоверного уяснения его причин.

Есть, напр., такой известный журналист Максим Соколов, ныне «путинист», которого большинство симпатичных мне знакомых теперь «не в силах читать», а кое-кто просто возненавидел. Я, однако, делаю различие: когда он из лоялизма «мочит» оппозицию (которая, кроме повешения, ничего и не заслуживает), это одно, а вот когда начинает солидаризироваться с идеологией режима - другое. Хоть и противно видеть его в нынешнем качестве, но т.к. в его сознательное советофильство я еще не вполне поверил, то и определенной толерантности к нему не утратил. Или вот мне совершенно чужда враждебность к представителям личного состава каких-то учреждений и институтов СССРФ по самому факту их к ним принадлежности. Вот личную приверженность к отвратительной мне идеологии ничто в моих глазах искупить не может, а «просто вор», «просто бандит» - это «человеческое».

Попытки же прогнозирования на основе всяких «за и против» событий и поведения в них тех или иных групп населения, которые вроде бы придерживаются определенных «взглядов», кажутся вовсе неплодотворными. Что, казалось бы, может быть более простого и определенного, чем национализм – а даже вполне случайные конъюнктурные события разнесли его по разным лагерям. И среди «либералов», и среди «социалистов» часть ориентируется на власть, считая, что она в перспективе эволюционирует в «свою», а часть ей категорически не верит и укоренилась в оппозиции. Учитывая же, что власть может поворачиваться со временем разными сторонами и порождать, соответственно, разные ожидания, расклад соображений о ее поддержке или неподдержке и для отдельного индивида, и для целых групп может перемешиваться еще сильнее и неопределеннее.

О непостоянстве

Смотрю, стали тут шутить над резким поворотом отношений с Турцией… Ну, к смене риторики-то (без изменения отношений), конечно, не привыкать (вчера «фашистская хунта», сегодня «уважаемые партнеры»). Но и в смене отношений от враждебных к союзническим (насколько таковые вообще бывают искренними и прочными) ничего такого нет. Другое дело, что давненько мы не видали таких поворотов, слишком привыкнув к постоянным противникам и забыв о временах, когда их не было, а были только постоянные интересы. Да и что государственному агитпропу, что тяготеющему к возможно большему примитивизму народному сознанию удобно представлять дело таким образом, что «вот эти» всегда были врагами (соответственно, любое эпизодическое столкновение в отдаленном прошлом, коих не меньше было с другими, подается в духе, что «вот, еще тогда»).

Между тем как при наличии на карте нескольких примерно однопорядковых субъектов постоянное изменение отношений между ними совершенно нормально, и, хотя между отдельными государствами могло существовать иной раз довольно длительное противостояние, но и в этом случае коалиции моли меняться чуть не ежегодно самым причудливым образом, тем более, что для радикальной «смены фронта» достаточно было прихода к власти в той или иной стране нового правительства или смены монарха.

Традиционных соперников Францию и Испанию мы видим к 1701 в союзе против Англии, Австрии и Голландии. К 1724 Россия, Австрия и Швеция дружат против Англии и Дании, а через 2 года Швеция уже на другой стороне; к 1727 Англия, Франция, Швеция, Дания и Голландия против Австрии, Испании, Пруссии и России, но через 2 года Испания – уже с Англией и Францией, а к 1731 Австрия, Испания, Англия, Россия – против Франции, Турции и Швеции; в 1743 только что воевавшая с Россией Швеция просит у нее войск против Дании. В начале 1740-х Англия, Австрия и Россия против Франции и Пруссии, а к сер. 1750-х – Австрия, Франция и Россия – против Англии и Пруссии; в 1765 Россия, Пруссия, Англия, Дания и Швеция собираются дружить против Австрии, Испании и Франции, а в 1780-х Россия уже дружит с Австрией и Данией против Англии, Пруссии, Голландии и Швеции. И т.д. и т.п. Да и во 2-й половине XIX в. ситуация постоянно менялась, и чуть ли не до самой ПМВ конфигурация могла сложиться иначе (сколько-то уверенно она сложилась только лет за 6-7 до нее).

Вот после ВМВ, когда независимых от пары «тяжеловесов» (отношения между которыми еще и были окрашены мессианской идеологией) игроков почти не осталось, с этим стало «скучно», и в общественном сознании, которое вообще не мыслит временными категориями далее где-то полувека (сознательной жизни одного поколения), представление о постоянстве вражды и дружбы и закрепилось.

Но к настоящему времени ситуация объективно поменялась. Сильно продвинувшийся уже с 70-х годов процесс «девестернизации» закономерно привел к расцвету исламизма, ставящего его адептов в равно враждебные отношения с любыми иными субъектами (как та же иранская революция, ставшая наиболее знаковым проявлением процесса – с обоими «тяжеловесами»). Всемирное банкротство коммунистической идеологии покончило с идеологическим противостоянием, упразднив понятие «лагерь социализма». Отход от соответствующей практики Китая, позволившей ему стать первой по объему экономикой мира, создал условия для далеко идущих геополитических амбиций. США даже при отсутствии равноценного противника чем дальше, тем больше проявляют неспособность контролировать ситуацию в мире (чему в огромной степени способствует патологическая боязнь людских потерь при очевидном бессилии «бесконтактного оружия» и «войны с воздуха» против отлично мотивированной «пехоты»).

Все это объективно создает предпосылки для более свободных (тем более, что лишенных идеологической составляющей) в смысле «дружбы-вражды» отношений между субъектами, руководствующимися только своими реальными интересами данного момента. «Реальной политике», которая была почему-то объявлена достоянием «прошлого», хотя никогда не переставала быть единственно возможной (если какие-то страны объявляли о ее неактуальности для них, то за их спиной стояли другие, которые ее именно и проводили) все меньше имеет смысла стесняться самой себя, и она получает шанс выступать в более откровенном виде.

salery @ 2016-08-06T16:11:00

Смертниками ныне никого не удивишь. Но вот количеством… Кто-то подсчитал, что на сирийско-иракских фронтах ежемесячно их взрывается порядка тысячи. Судя по сводкам, оно и похоже. Но ведь когда государство или сообщество располагает таким числом, это ОЧЕНЬ круто. До такой степени круто, что приобретает новое качество. В связи с этим вызывает интерес судьба Халифата как территориального образования. Ведь то, что составляет Халифат (исламские фанаты), не только никуда не может исчезнуть, но и обладает неограниченным резервом пополнения. Так что лишившись большой целостной территории в пустынях БВ, он, как можно ожидать, переместится на небольшие во множестве других мест (их и сейчас несколько имеется).
Смертникам, надо полагать, безразлично, где взрываться. Пока вся их масса задействована в Сирии-Ираке, их нет или крайне мало в других местах. Если территория на БВ со всеми ее фронтами будет Халифатом утрачена, они смогут найти себе применение в других местах, хотя бы вот в Европе. Происходи теракты в какой-нибудь Франции раз в неделю, это ничего не изменит. Но 1000 (ну хоть 500, хоть 300, хоть 100) ежемесячных поставит, пожалуй, Европу на уши. Интересно, не заставит ли это кого-нибудь умерить рвение в ликвидации БВ фронтов?