Сергей Владимирович Волков's Blog, page 43

Очередное сирийское перемирие

В Сирии, стало быть, очередное, третье уже, «перемирие». На сей раз, принудив Путина демонстрацией его бессилия к тому, чего от него всегда в Сирии и требовали, Трамп дал ему возможность, однако, отчасти сохранить лицо, позволив представить «перемирие» как его собственную инициативу. Всякий раз перемирия случались после серьезных угроз Путину (то турецко-саудовской интервенцией, то введением США «бесполетных зон») и имели основной целью прекращение бомбежек им «хороших» исламистов и сосредоточения ударов на «плохих». Тогда как Путину – чтобы сдать Асада за возможно более дорогую цену – требовалось усилить его как можно больше (закрепить за ним возможно большую территорию и максимально ослабить «хороших» исламистов).

Собственно, единственно разумным поведением было сосредоточить усилия на зачистке западных территорий (ликвидации анклавов под Дамаском, Хомсом, на юге и максимально потеснив исламистов в Идлибе), сделав территорию Асада монолитной, а с Халифатом предоставить разбираться американцам силами курдов и иракских шиитов (поскольку большинство занятых Халифатом территорий все равно Асаду не достанутся). Но именно этому были призваны помешать перемирия, после которых Путину приходилось бодаться преимущественно с Халифатом. Путин, однако, оба раза со временем успешно выходил из положения (в т.ч. и благодаря тому, что среди «хороших» исламистов тоже много «плохих», которые срывали перемирия), и усилия на западе возобновлялись (и даже с крупными успехами).

Но после взятия Алеппо и разговоров о большом наступлении на Идлиб дальнейшие успехи Путина-Асада в этом регионе были сочтены неприемлемыми и последовало то, что последовало: удар Трампа и новое перемирие. Возможно, благодаря непримиримой «Нусре» (отморозки не подводят) удастся снова возобновить продвижение на западе (ее позиции малоразличимы с прочими). Однако на сей раз положение кажется серьезнее: изначально планировавшиеся американцами «бесполетные зоны», похоже, все-таки создаются, и не исключено, что будут защищать даже и «Нусру» (а иначе чего было и огород городить – понятно же, что воюя с «Нусрой» Асад будет занимать территории «хороших»).

Ситуация интересна и тем, что план создания «зон» (если осуществится) означает закрепление раздела страны на ее естественные части и откровенное глумление над «принципами» и заклинаниями о сохранении территориальной целостности подобного рода искусственных государств. О чем, по правде говоря, трудно пожалеть.

О проповеди аскетизма

Одна из распространенных ошибок (если это именно искреннее убеждение), полагать собственные взгляды и предпочтения совершенно «нормальными», свойственными и большинству окружающих. Отсюда часто проистекают, в лучшем случае, неоправданные ожидания, что люди могут и будут вести себя определенным образом, в худшем – стремление заставить их вести себя подобным образом. Для частного лица такой подход лишь повод для разочарований, но для политика – непростительная ошибка, могущая дорого обойтись возглавляемому им сообществу.

Я вот проповеди аскетизма терпеть не могу (если возможности позволяют, всяк имеет право жить по потребностям, сколь бы далеко они ни простирались) но сам, хоть дети меня за это и презирают («привык нищенствовать в своем СССР, так и не научился себя любить») всегда вел самый скромный образ жизни, довольствуясь минимумом житейских благ. Не то чтобы я их презирал или отвергал (если вдруг откуда-то случались, с удовольствием принимал), но никогда не страдал от их отсутствия и жертвовать ради их получения малейшими усилиями или временем не считал нужным.

Не говоря об удовольствии от чувства независимости (иметь возможность при необходимости послать подальше любое начальство – это здорово), это дает возможность не бояться всяких «кризисов», т.к. спокойно могу жить и на пресловутую минимальную пенсию (многие годы, когда до 8-9 часов приходилось проводить в архивах и библиотеках, я довольствовался утром парой бутербродов с плавлеными сырками, а вечером – оставшимся от детей гарниром; да и вообще на ежегодную недельную поездку у нас уходило столько, сколько на все питание за год).

Однако мне никогда не приходило в голову, что «так и надо жить», что, живя таким образом, «человек» только и может быть счастлив (я бы даже и мало кому это посоветовал), и что такое поведение может быть приемлемо для сколько-то заметного числа индивидов (если только не является для них вынужденным). Т.е. свою в этом плане «ненормативность» я всегда вполне осознавал и поэтому никогда не ошибался в прогнозах относительно поведения не только «народных масс», но и тех или иных конкретных групп людей или конкретных лиц.

Но вот достаточно большое число лиц, прикосновенных к власти (или пытающихся навязать ей свои представления) пребывает на этот счет в приятном для себя заблуждении. Распространенные утверждения (да ладно бы утверждения, но ведь – и убеждения), что молодежи кто-то (враждебные силы) «навязывает» психологию потребительства, сексуальной раскрепощенности и т.д. вполне смехотворно, потому что желание красиво одеваться, вкусно есть и вдоволь трахаться не нуждается в навязывании, оно совершенно естественно. А вот самоограничение или самопожертвование во имя отвлеченных идеалов или чужих интересов таковым не является, и в «навязывании» как раз и нуждается.

Это приходится делать, поскольку политика состоит именно в том, чтобы заставить людей делать прежде всего то, что нужно субъекту манипулирования, а не им самим (его объекту), и занятие людей, делающих это в своих интересах или по долгу службы в принципе не вызывает возражений. Профессионалы обычно делают это с ясным пониманием человеческой сущности и потому – изобретательно, считаясь с нею и по возможности оставляя объекту воздействия как можно больше отдушин.

Но вот чтобы при этом еще и искренне полагать, что обставляя недолгое человеческое существование максимальным количеством запретов и ограничений, ты способствуешь его душевному здоровью или чему-то такому, надо быть полным идиотом (и в этом случае навязывают тупо, грубо и неэффективно). А именно такое впечатление производит абсолютное большинство наших что официальных, что добровольных радетелей «духовных скреп».

salery @ 2017-04-29T14:45:00

Вышел первый (из составленных мной по просьбе «Посева») двух небольших (страниц по 300) сборников воспоминаний о Гражданской войне (второй появится месяца через два и будет, вроде бы, выглядеть и называться как-то иначе). Собранные тут тексты (почти все очень небольшие) посвящены не описанию хода операций или «политике». Это очень личные незатейливые воспоминания рядовых участников о частных эпизодах, так сказать, «живые картинки», но хорошо передающие эмоциональный настрой и умонастроения людей определенного склада (на которых, собственно, и держалось Белое движение). Такие, я бы сказал, «кинематографичные» (если кино снимать, не надо никаких специальных сценариев, воспроизведи картинки — и всё). Поскольку задачи создать какую-то целостную картину не ставилось (это именно калейдоскоп эпизодов), тексты сгруппированы достаточно условно. В первую книжку вошел 18-й год и Восток, во вторую — Юг 1919-1920. Выглядит книжка так:




«Свет во тьме...» В Борьбе за Россию. 1917-1922. — М.: Посев, 2017, 305 с.
Тираж 1200. ISBN: 978-5-85824-215-4

salery @ 2017-04-21T21:27:00

Как-то упоминал я о таком явлении, как Университет Дмитрия Пожарского - никто не верит, что частный вуз не берет плату, а еще и стипендию дает, обычно спрашивают: «А в чем тогда подвох?». Подвох (исходя из нынешних представлений об образовании), конечно, есть: программы сложные, и ун-т, независимый не только от г-ва с его «планами выпуска», но и от денег обучающихся, за последних не держится, и может себе позволить за неуспешность спокойно отчислять. Так что это не для тех, кто полагает, что раз он деньги заплатил, пресловутую «образовательную услугу» ему обязаны в любом случае оказать. УДП оказывает ее «из любви к искусству» и только тем, кто окажется ее достойным. Я это к тому, что послезавтра, 23 апреля, в 14.00 УДП проводит День открытых дверей (Нахимовский пр.,47, ауд. 521). Там, в частности, выступят руководители магистратур (физ-мат-экономической, антиковедческой, по традиц.Китаю и египтологической) и состоятся неск. открытых лекций (в т.ч. и philtrius’а о традициях иезуитской школы).

О «непредсказуемости»

В связи с недавним позором бессилия Путина, в одночасье уничтожившего весь тот имидж непредсказуемого и опасного «возродителя величия», который он создавал внутри страны и которым пугали друг друга на Западе (вот, кстати, для тех, кто был в этом заинтересован, теперь проблема – как пугать дальше), заметна некоторая эйфория («ну, теперь уж скоро конец режиму»). Такой же позор бессилия Трампа (вот не надо было ему на Кима кулаками махать, раз заведомо ударить не мог, это он напрасно сделал) прошел менее заметно. Между тем оба этих события отражают одно: пределы возможного. Потому что на самом деле сфера «непредсказуемого» крайне узка, если вообще существует. Надо лишь понимать, кто есть кто.

Про Путина стали говорить, что вот де, «хулиган может резвиться только в отсутствие полицейского». Что не вполне верно: хулиган и полицейского может грохнуть. Но это если он действительно хулиган, а не изображает его из себя. Путин располагает несравненно большими возможностями по части «хулиганства», чем Ким, и способен причинить Западу неприемлемый ущерб и без ЯО. Но Ким может выстрелить, а Путин – нет. Потому что никогда и не помышлял об этом. Он на самом деле не хулиган. И потому стопроцентно предсказуем. Иногда говорят, что у того же Трампа все внешнеполитические акции подчинены исключительно интересам внутренней политики. Но в гораздо большей мере это можно сказать про Путина.

Людям, придерживающимся противоположных убеждений, часто свойственно сходиться в оценке «реалий», которые на самом деле с реальностью ничего общего не имеют. Всегда поражало, что как те, кто у нас (со знаком «плюс») почитает П. борцом против «Запада» и те, кто считает его таковым же (со знаком «минус») на Западе, ухитряются игнорировать очевидные вещи: как вообще возможно помышлять о «борьбе» со странами, где держишь свои семьи и капиталы, и которые враз могут лишить тебя последнего?

Все помыслы Путина и созданной им элиты даже в случаях болезненных ударов (типа укропереворота) всегда сводились исключительно к тому, чтобы «договориться» (в крайнем случае – попытаться напугать, т.е. набрать активов для торга с той же целью), и сколько бы в евроструктурах не унижали (не выносили судебных решений, резолюций, лишали права голоса и т.д.), вопрос о выходе из них никогда не стоял. Вот если бы вдруг подданным РФ (и прежде всего видным лицам) запретили владеть на Западе собственностью, учить там детей, держать семьи, если бы РФ покинула всякие «европарламенты» и вывела бы государственные авуары из западных банков и облигаций, то можно было бы что-то такое заподозрить (и то не факт, что речь шла бы о намерениях «бороться», т.к. и такие меры вполне могут быть лишь «пугалками»).

Трамп (да, собственно, и до него реально мыслящие люди, для которых просто порог допустимых неприятностей несколько выше, чем у Т.) в отличие от идиотов, всерьез допускающих, что Путин может захватить Польшу, знает пределы возможностей П. (не военных, а именно в смысле намерений, обусловленных тем, кто на самом деле есть П.), и знал, что, нанося удары по Сирии, ничем не рискует: П. ни в коем случае не осмелится сбивать американские самолеты-ракеты (тем более, что одним из мотивов сирийской авантюры была возможная сдача Асада в обмен на уступки по «федерализации» Украины). Если Трамп всерьез захочет убрать Асада (что еще не решено окончательно) и будет продолжать бомбить, Путин из Сирии послушно уйдет (объявив операцию «успешно завершенной»), даже не добившись за сдачу Асада никаких уступок по Украине (возможно, выторговав за участие на подхвате у США в борьбе с Халифатом кусочек территории с базами).

А вот с Кореей Трамп дал маху. Потому что тут тоже все очень предсказуемо. Ну зачем было говорить, что если Ким испытает ракету, то по нему вдарят? Тот предсказуемо не испугался и ракету испытал (пусть и неудачно), а удара - не последовало. Теперь вот приходится стыдливо говорить, что «и не собирались», а будут действовать «дипломатически». Но как ни действуй – а все равно ничего с Кимом не поделаешь, потому, что это хулиган «настоящий». И он, в случае чего (если даже Трамп, встряхнув повисших у него на обеих руках Ю.Корею и Японию, какой-то удар нанесет) – ответит. И от ЯО и ракет никогда не откажется, сколько его ни бомби.

Даже если Трамп, нанеся свои «удары», сможет повредить ядерные установки (а они глубоко спрятаны), через какое-то время Ким с помощью Китая (без коего и не мог бы создать бомбу) все восстановит. Если вдруг сам Китай надавит, Ким для виду, может, и согласится, а потом все равно вернет свое (потому что у настоящего хулигана и с Китаем зависимость взаимная). Причем, прошу заметить, даже в случае обмена ударами «большой войны» от того не проистечет, и КНДР с карты не исчезнет: китайцы, даже позволив Трампу нанести воздушный удар (а Китай и не заявлял, что этого «не допустит» - нынешний Китай, от в отличие и от П., и от Т., и от «последних серьезных предупреждений» Мао скуп на слова, но относится к ним весьма ответственно), никогда не позволят ликвидировать Кимов режим (а в сухопутной войне США против Китая бессильны).

Но вот та эйфория, о которой я упомянул вначале, совершенно напрасна. Потому что для Путина внешнеполитические «проказы» и власть в стране – вещи абсолютно разных весовых категорий. Вовне он в случае решительных действий оппонента всегда отступал (когда ситуация чуть менялась – пытался «тормозить» и вновь активничать, но, получив суровое предупреждение – вновь отступал): как с приездом Буркхальтера, с первым «Минском», с турецко-саудовским ультиматумом год назад, так и теперь. Даже лукашенко-назарбаевским претензиям он неизменно уступал (в последний раз заговорили было, что «похоже, у П. кончилось терпение», но напрасно – в этих случаях оно безгранично).

Но вот власть он не отдаст, на это никому надеяться не стоит. И то огромное унижение, которое он претерпел в Сирии, мгновенно превратившись из «властителя судеб Ближнего Востока» в «голого короля» (которому за сдачу «союзника» предлагают не обмен сфер влияния, а всего лишь «допуск в общество»), поколебать его положение внутри страны никоим образом не способно. Вообще, все пороки путинского режима означают только то, что он не может быть успешен во внешней экспансии, в серьезном противостоянии с внешним миром. Но внутри они не помешают ему существовать. Играть в игру «после Путина» (читал, что придумали такую по типу «Монополии») явно преждевременно.

О справедливости

Всегда испытываю чувство неловкости (недавно был повод), когда у вполне разумных людей встречаю без кавычек упоминания о «социальной справедливости». Это примерно как увидеть их вдруг в стельку пьяными. Что такое вообще «справедливость»? Ничто иное, как стопроцентно субъективное представление о должном распределении благ одной из сторон. И если разговоры о том, что данное поведение или решение не только выгодно, но и «справедливо», годятся для вящей мобилизации своей стороны, то, будучи обращены к другой стороне, они совершенно бесполезны и смешны. То есть всегда находятся индивиды, склонные признать справедливыми интересы противной стороны (обычно желающие сменить сторону) или чудаки, полагающие, что существует какая-то «надсторонняя» справедливость, но соображениями таковых дело никогда не решается.

Положим, можно признать объективно справедливым, когда за изготовление одинакового количества одинакового качества гаек люди получают равную плату. Но если один делает гайки, а другой – болты, то относительно того, какие изделия делать труднее и насколько именно, или какие изделия ценнее - уже могут быть очень разные мнения. Да даже и в первом случае о справедливости равной оплаты найдутся желающие спорить: допустим, один холост, а у другого несколько детей, каковое обстоятельство кто-то считает нужным принимать во внимание, кто-то – нет («а кто его просил плодиться?»).

В большинстве же случаев активы, которыми обладают люди, слабо или вообще никак не связаны с их личными усилиями. А между тем для индивида обычно более значимы, чем разница в зарплате. Справедливо ли, что физически привлекательный мужчина может иметь множество женщин, тогда как доля непривлекательных - «что осталось»? Что красивая женщина имеет несравненно большие возможности устроить свою жизнь, чем некрасивая? Справедливо ли, что одни мерзнут в Заполярье, тогда как другие живут в краю, где нужно только протянуть руку, чтобы сорвать плод? Справедливо ли, наконец, что некоторые даже с «вредными привычками» живут до 90 лет, а кого-то и без таковых к 60 постигает какой-нибудь рак? Ну неужели же вот такое не обиднее, чем «у них денег куры не клюют, а у нас на водку не хватает»?

И как с такими несправедливостями бороться? Законодательно запрещать «мачо» иметь более одной женщины, «чтобы и другим досталось»? Делать за государственный счет косметические операции и всякие «фитнесы» некрасивым девушкам? Переселять чукчей в Грузию? Умерщвлять людей с отменно здоровым организмом по достижении определенного возраста, чтобы болезненным «не обидно было»? Пусть бы кто-нибудь попробовал…

Да и надо ли «общественно» бороться, когда люди сами как-то приспосабливаются, запуская и используя разного рода «компенсационные механизмы» пусть даже морально весьма сомнительного свойства. Что поделать, людям свойственно бороться за свои интересы не сообразуясь с тем, насколько эти интересы кажутся справедливыми другим. Тем более, что в разных обществах отношение к «компенсации» (не без зависимости от того, как понимается эта самая справедливость) могло и может сильно отличаться.

Понятия о том, кому из «несправедливо обделенных» и что простительно, тоже ведь достаточно субъективны. Приезжает тот же пресловутый «мигрант» в страну, где видит уйму «белых проституток», которые, по его предположению, кому-то «дают», а ему – нет (что несправедливо); во исправление таковой несправедливости, он берет сам. В одном случае ему вломят по полной (а если очень не повезет - то и какой-нибудь «суд Линча» схлопочет), в другом – пожурят и в худшем случае вышлют из страны. В одних обществах власти вешали даже карманников, в других – сами лишали людей собственности, а занимающихся тем же воров и разбойников объявляли (вполне логично) «социально близкими».

В отношениях же между сообществами понятие «справедливости» выглядит и вовсе смешно. Справедливо ли, что у одного государства много людей, но мало территории, а у другого – наоборот, и не следует ли по справедливости перераспределить жизненное пространство? Справедливо ли, что кто-то сидит на запасах всяких «ископаемых», а кто-то – на каменистом плоскогорье или бесплодной степи; не правильно ли будет перераспределить и их (при том, что ни один народ доставшиеся ему ресурсы не создавал, а практически любая территория не «исконная», а кем-то когда-то была завоевана)? Должны ли народ с народом или государство с государством «делиться» - или как? Будет ли «справедливой» война за такое уравнивание?

Нет ничего глупее, чем ставить вопросы, заведомо не имеющие адресата. Потому что каждый народ, государство, сообщество и т.д. заранее знает ответ – в свою пользу. И другим он не бывает, даже если сообщества близки или даже объединены в одной структуре. Если кто помнит, в СССР не раз поднимался вопрос о «повороте рек»: а зачем редкому северному населению столько воды, когда у многочисленного южного она в дефиците; но вот тем и этим населением он «почему-то» решался противоположным образом. И решаться он будет всегда – по возможностям сторон утвердить свой собственный взгляд на «справедливость». Поскольку же сообщества никуда не исчезнут, не думаю, чтобы и «мировому правительству» удалось установить какую-нибудь свою субъективную «справедливость», не ломая через колено то или иное из них.

Двойная оплеуха

Не люблю «нацлидера», но по-человечески не могу не посочувствовать. Опустили его по полной. В дружбу с Трампом он, думаю, и сам не верил, но такой оплеухи, боюсь, не ожидал. Ну если б еще просто неожиданно – не так унизительно было бы («враг хитер и коварен»), а тут обе стороны признали, что «предупредили». Как бы это могло выглядеть? Т.: «Завтра долбанем твоего друга-подопечного!» А П. - что на это? «Ну ладно, позволь только моих убрать, а этих - что поделать...»? Такой вот защитничек, «своих не сдающий». Срамота…
Но существеннее другое: удар-то был нанесен аккурат во время торжественного ужина Т. с китайским вождем, ни малейшего сожаления по этому поводу не высказавшего. Вот это уже, что называется – «с особым цинизмом» (пощечина от Си, пожалуй, больнее будет). И перед всем миром «поднявшегося с колен» унизили, и старший партнер сдал. Утрется, конечно. Это ж у него такой, как известно, всегдашний «хитрый план».

Навеяно написанием предисловия к книге philtrius’а

Интересно, много ли людей, готовых сказать о себе, что тем, что они собой представляют, они обязаны школе, вузу или чему-то еще вне себя и семьи, что их «сделало»? По факту (вне зависимости от готовности это признать) таких людей, если судить по комментариям к разным выступлениям philtrius’а, видимо, очень много, ибо один из наиболее частых аргументов «в опровержение» сводился там к: «А откуда же ты тогда такой умный взялся?» Мысль о том, что не только взгляды, но и знания могут быть результатом главным образом «индивидуальной инициативы», людям как-то не близка. Мне по собственному опыту такое небрежение возможностями личности кажется довольно обидным.

Если даже кто-то сомневается в том, что советская школа вовсе не намеревалась взращивать philtrius’ов, то уж воспитывать антисоветчиков и антикоммунистов она точно намерения не имела. Тем не менее, я уже школьником был лютым ненавистником как коммунистической идеи, так и советской власти. Вот во время пребывания в детском саду я вынес убеждение, что «самое главное в жизни – это мама и коммунизм, а остальное – ерунда» (из записанных родителями моих детских высказываний). А как читать научился…

При этом до окончания школы я не читал ни «тамиздата», ни «самиздата», никогда не слышал в семье ни единого «крамольного» слова (родители были абсолютные лоялисты, бабушка не высказывалась), не слушал «голосов» (у нас не было коротковолнового приемника), не водился ни с «диссидентствующими» сверстниками, ни с вольнодумной «золотой молодежью». Абсолютно все, что я читал, было издано только в СССР.

Просто я читал ОЧЕНЬ МНОГО. Еще в первых классах перечитал в районной библиотеке и у знакомых всю, что только мог найти, историческую беллетристику – от детских книжек про Полтаву и 1812 г. до толстых томов сочинений типа «Иван III – государь всея Руси», к 6 классу освоил все вузовские учебники по всеобщей и русской истории, 15 т. «Истории» Соловьева, 8 т. «Истории XIX века» Лависса и Рамбо и т.д., с 9 лет просил выписывать политические еженедельники («Новое время» и «За рубежом»), позже – ряд журналов («Военно-исторический», «Азия и Африка сегодня» и др.), в 7-9 классах поглощал специальные монографии и сборники документов, отлично знал и историю КПСС (гораздо больше вузовского курса).

Вот все это, так сказать, и «сформировало». Получил, кстати, возможность вполне оценить мудрость начальных большевиков, запретивших по приходе к власти изучение истории (и совершенно напрасно, разрешив в середине 30-х, понадеялись на «правильную интерпретацию»: если хорошо знать «фактуру» никакая интерпретация не поможет).

Ну и при чем тут школа? Не только там, но и в вузе я не мог бы получить и 5% тех познаний, которые обрел самостоятельно. Школа, в лице учителей «общественных» предметов, к тому, что я знаю больше них, относилась, кстати, разно: некоторые уважали, другие очень не любили (то, что я не только знал все страны мира от Гамбии до Гондураса, но и где какой режим, и каковы его отношения с СССР, полуграмотную географичку, например, ничуть не радовало, она с удовольствием ставила мне «тройки» за неаккуратно закрашенные контурные карты, и в аттестат - ту же оценку).

Вот почему, когда людей типа philtrius’а почитают продуктом советской школы, я воспринимаю это как личное оскорбление. Все знакомые мне люди, которые реально что-то «знают», абсолютно преобладающую часть своих познаний получили самостоятельно; школа в смысле образования вообще ничего не дает, вуз – разве только «ремесло» - необходимые для практической работы умения и навыки (человека, почитающего себя образованным лишь на том основании, что он окончил советский гуманитарный вуз, можно воспринимать лишь как «мещанина во дворянстве»). Поэтому я скептически отношусь к дискуссиям по поводу государственного образования. Наверное, оно может быть иным (когда-то было или где-то есть), но иным должен быть его социальный формат, а с этим - достаточно безнадежно.

Глупость против тупости

Тут все озадачились неожиданно и экстремально молодым составом демонстрантов. Конечно, и повод, и смысл, и объект протеста – все это сплошная подростковая глупость (другое дело, что пресловутая «коррупция» есть на самом деле основа и суть соцполитсистемы РФ, поэтому всякое выступление против «коррупции» носит однозначно антигосударственный характер, что властью совершенно адекватно и осознается). Но протестуют-то они ВООБЩЕ (не понимая ни политического расклада, ни перспектив развития ситуации). Это тоже глупо.

Но что же может быть естественнее, чем неприятие молодежью, пусть сколь угодно глупой и невежественной, но человечески совершенно НОРМАЛЬНОЙ, той беспросветной тупости, той омерзительной советско-«духовно»-запретительской смеси, которая с советской же тупостью навязывается ей путинским агитпропом в виде «скреп»? Старшим поколениям это вполне привычно (они знают, что идеологии разные бывают) и не вызывает особых эмоций, но людьми, родившимися уже при Путине, эта бредятина, с которой они сталкиваются впервые и как с единственной государственной идеологией, воспринимается весьма остро – и вполне здраво – именно как неудобоваримый бред, которого они «не хотят».

Государство и революция

В нескольких постах 64vlad затронул тему отношения вышней власти к событиям 1917, сделав заключение, что «государство» в своем отношении к ним еще не выработало четкой позиции. Мне представляется, что оно (в лице П.) с позицией-то вполне определилось, но, во-первых, стесняется от первого лица ее однозначно демонстрировать, а, во-вторых, сама эта позиция внутренне противоречива.

Напомню, что официально революция теперь «Великая» и «русская», т.е. нечто, отрицательного оттенка априори не несущее (в новом подходе несомненно верно лишь то, что это была действительно единая революция, а не две разных). В современном западном понимании «революция» - это всегда хорошо, ибо «прогресс». Нашей властью все, что связано с революциями, переворотами, свержениями властей сейчас воспринимается негативно, но это достаточно ситуативно: пока П. никто свергать не собирался, этого не было.

К «старому режиму» П. ни малейшего пристрастия не питает (за исключением спорадического использования «красивых побрякушек» - типа сталинского мародерства с погонами), тем более, что при даже теоретическом продолжении чего-то такого ему там нет места. Поэтому наследование чисто февральскому этапу, когда основы нормального быта и экономики еще не взорваны, а политически власть может быть у каждого, его вполне бы устроило (и он, и вся нынешняя элита ныне, собственно, и живет «как при царе, но без царя»).

Но он, в отличие от некоторых наивных людей, считающих, что Февраль был «либеральным», а себя почитающих продолжателями русской либеральной традиции, хорошо знает (как явствует из обнародованного уже тезиса о единстве революции), что одного Февраля без последовавшего Октября реально быть не могло, поэтому формулировать отношение приходится ко всему вместе. А тут сложнее, потому что, с одной стороны, и лично он связан именно с Октябрем, и вся легитимность РФ – на 100% «октябрьская» (ни от «старого режима», ни от керенской «демореспублики» в ней нет ничего), но с другой – Октябрь есть полное отрицание всего строя современной жизни (и наоборот, она – Октября), той жизни, при которой в т.ч. благоденствуют П. и его элита.

Отношение П. к Октябрю (а значит и ко всей «Великой русской»), по большому счету сделавшему возможным его власть, может быть только однозначно положительным (ибо возможность самой власти первична, а связанные с ней возможности - вторичны), и эта позиция вполне четкая. Но вот открыто обнародовать ее невозможно, поскольку это вступило бы в очевидное и скандальное противоречие с реальным социально-экономическим строем страны, которая (что невозможно отрицать ни тем, кому это нравится, ни тем, кому не нравится) есть страна «буржуазная», «капиталистическая», а никак не «социалистическая».

Откровенное одобрение властью социалистической революции (а она и на февральском этапе была такой: с первых дней реальная власть принадлежала социалистам - эсерам, эсдекам, нарсоцам и др. в лице Петросовета; ничего дополнительно «буржуазного» в ней не было – все «буржуазное» уже было при царе, а тут, напротив, введен рабочий контроль и прочие прелести) не только провоцировало бы закономерный вопрос, почему же тогда не вернуться к идеалам социализма и какого черта лично он, П., их предал, но и дало бы сильный импульс настроениям, прямо угрожающим благосостоянию этой власти («раз так - чего тут делают все эти миллионеры»?).

Вот будь внутреннее отношение П. к революции отрицательным, ничто не мешало бы таковое обнародовать, тем более, что по факту это полностью соответствовало бы принципиальным основам нынешней жизни, на которые нынешняя власть никоим образом посягать не собирается. К тому же, когда откровенные сторонники и наследники революционной традиции – коммунисты демонстрируют свою «оппозиционность» к власти, для последней не было бы ничего логичнее, чем не стесняться.

Но вообще-то всякое лишнее упоминание о той революции, а особенно нынешний круглый юбилей, властям жутко неудобны. Им хотелось бы считать, что вместо нее было сплошное «правопреемство» и «единство нашей истории», хотя и с небольшими издержками и недоразумениями. Я как-то обращал внимание, что революция в программах осталась, а вот революционеры куда-то подевались, и «героической борьбы рабочего класса под руководством ленинской партии (а ранее – «революционной демократии») против царизма», как бы и не было, а вот если кто и играл в этом «единстве-правопреемстве» отрицательную роль (и были единственными революционерами) – так это «либералы».

Но лично озвучивать соответствующий конспирологический бред П., разумеется, постеснялся (да и не с руки ему, провозгласив формально либеральную экономическую программу, ругать либералов) и передоверил эту задачу выполняющим ее по влечению души прохано-кургиняновцам и леонтьевым (которых несколько лет назад по случаю и на период ссоры с «Западом» обильно выпустили на экраны), а для более приличной публики - журналистам типа Мкс.Соколова. А ТВ-пропагандистам первого ряда предписано было высказываться предельно неопределенным образом (чтобы у любого могли остаться иллюзии в пользу собственной версии о позиции власти).

Думается, что и осенью (если только не изменится общая обстановка внутри и вокруг РФ) П. постарается избегнуть активного личного участия в «праздновании». Но позитивное отношение его («государства») к имевшему место событию будет выражено в максимальном благоприятствовании всем тем, кто захочет и будет прославлять «мечтавших осчастливить человечество», предоставлении им полной свободы действий, максимального числа площадок и т.д. и пресечения инициатив противоположного рода.