Max Nemtsov's Blog, page 230

blame Canada

Читатель Толстов о “Стране коров” Пирсона

еще читатель об “Арбузном сахаре” Бротигана

ну и запредельно прекрасное от наших просвещенных читателей о “Кошках” Буковски, заслуживает приведения целиком:

Идею поняла, но не сюжет. Не знаю, что и сказать. Буковски написал о кошках, но дельного сюжета я не обнаружила. Некий справочник о кошках, при чем нудный.

Filed under: talking animals

un peu de something

53-я серия подкаста “Пинчон на людях”: книга 3, эпизоды 23-25

Буковски продолжает проникновение в широкие народные массы

наш расширенный выпуск вестника ДВ-музыки. вот чем сейчас занимается Александр Симдянов, экс-“Восточный синдром”:

и еще один трек “Не вашего дела” нам в коллекцию:

Filed under: pyncholalia, talking animals

some comic relief

вот еще, оказывается, какой Бродский вышел аж в прошлом году, я не знал

вчера в Голосе Омара были воспоминания о книжке Элиф Батурман “Одержимцы”

портрет второго тиража Лориной книжки – уже в наличии, если кому не хватило

некто косплеит Пинчона

обещанное в заголовке комичное – мне этот ресурс современного интеллектуализма раньше не попадался, незачем было, а вот, достойно цитирования целиком:

В этой книге Коу неплохой сюжет и плотный красивый язык, хоть и переведенный по нашей привычке с разными словечками типа «эдак», что в теории должно сокращать дистанцию, а на деле звучит несколько фальшиво. Но, если честно, я ожидала от книги чего-то большего. Либо тема и характеры за последние годы несколько устарели, либо все, о чем пишет Коу, просто очень далеко от меня. Герой, оказавшийся в плену мечты и безденежья в незнакомом враждебном городе, связанный с непредсказуемой шлюхой, которая его то хочет, то не хочет. Вдобавок у него на глазах из-за его собственной тупости убивают друга. Все так, но подобная коллизия уже знакома и не очень интересна, я и раньше много читала про такого героя, а чего-то нового, ошеломляющего, искреннего про него я у Коу так и не увидела.

этот чудесный наброс сделан “прозаиком и сценаристом, лауреатом премии Национальный бестселлер”. я не знал, что в премии сейчас берут  людоедок-эллочек, чей словарь не превышает, как известно, двухсот слов (и слово “эдак” в нем явно отсутствует). кроме этого Высказыватель Опубликованного Мнения саму книжку-то не читала, потому что излагаемое тут как-то мало соответствует тому, что в романе действительно происходит. не, ну что ж, какой у нас нынче “нац”, такой у этого “наца” и “бест”, ничего удивительного.

дополнительные глупости – уже о другой книжке – там произносит и некий культуртрегер – о “Шандарахнутом пианино” Макгуэйн. стоит ли говорить, что и она книжку не читала. ну или не смогла прочесть:

Из всех многочисленных работ нашего современника Макгуэйна издатели выбрали самую заметную: роман-пикареску и роман-трип с по-настоящему запутанным и абсурдистским сюжетом, разобраться в котором, не свернув шею, сможет лишь пытливый и искушенный читатель. Да и не совсем в сюжете дело, а в странном нагромождении слов и смыслов, которое рождает совершенно новые, незнакомые прежде ощущения от прочтения, в том числе и по причине обилия бытовых мелочей, которые в излишестве фигурируют на каждой странице и подробно смакуют повседневную жизнь Америки шестидесятых. Это языковой балаган, и, важно отметить, — сложно переводимый, насыщенный игрой слов и подвижных структур, что попытались передать переводчики, действительно фанатеющие от своего дела. Что получилось — решать читателю. Но как бы то ни было, книга эта — отличная возможность вкусить плоды мастерства живого классика постмодернизма, роман обласканный критиками вплоть до сравнения с самим Луи-Фердинандом Селином.

тут что ни слово, то ядовитое, как видим (да, они научились так сочетать эти слова, что снаружи вроде хвалят, а на самом деле нет; высший пилотаж спецпропаганды, браво). как уже не раз было замечено, с такими друзьями и враги не нужны

а из приятного то. что вчерашняя реца Сергея Морозова на “Карликов смерти” – на первой полосе, рядом с Маргарет Этвуд:

в утешение нам – вот полный концерт Аманды Палмер и Эдварда Ка-Спела в Лондоне:

Filed under: pyncholalia, talking animals

a fireworks display

Jak Thomas Pynchon nie przyszedł odebrać National Book Award

на полку книголюба

вот удивительное: переводчик как явление, ну да. в модном и как бы запретном “телеграме”. я не знаю, кто это, но этот кто-то явно знает про меня чего-то такое (это как водится, чего уж там)

а это приятное: Люба Сумм о книжках “Скрытого золота ХХ века”

“Восточный экспресс” Магнуса Миллза – мнение редактора Марины

Mind in Itself о “Короле” Доналда Бартелми

Сергей Морозов о “Карликах смерти” Джонатана Коу

а феминистки рекомендуют “Гриб на краю света”, о как

вестник портового рока. сегодня в программе Сдвиг, человек-оркестр:

а это он в сборном магаданско-владивостокском составе “Восточного синдрома”, чью пластинку на днях перезапустили:

Filed under: pyncholalia, talking animals

our ragged recreations

Damned to Fame: the Life of Samuel Beckett by James Knowlson
My rating: 5 of 5 stars

Одна из лучших биографий всех времен и народов (не только нами признано — ну и да, худшего нам не надо). Ноулсон начинал как литературовед, а одним из условий Бекетта было то, что он авторизует свою био, только если автор ее будет хорошо разбираться в его работах — и Ноулсон этому условию просоответствовал. Да и 20 лет разговоров с самим Бекеттом не помешали. Прекрасная пара к Эллмановой био Джойса.
Исходя из текстов самого Бекетта, возникает ощущение, что он жил в некоем вакууме, на своем нобелевском олимпе, ни с кем не общаясь и стремясь только к «сокращению, вычеркиванию и ухудшению». Так-то оно так, но лишь до некоторой степени. Ноулсон скрупулезно хронометрирует все его путешествия (иногда вполне лихорадочные) по Европе и некоторым другим частям света, запутанную личную жизнь и исчерпывающе описывает всю нейросеть дружеских и родственных связей. При этом тщательно сверяя все с перепиской и личными календарями. Но в простоте и обычности своей жизнь его приблизилась к настоящей святости — и это среди суетливого Парижа и осмысленной активности вплоть до последних месяцев, а не в каком-нибудь горном святилище. И не считая того, что он сам был практически свят в своей доброте. (А последние страницы книги натурально разбивают сердце.)
Ну и да — это еще были те времена (видимо, последние), когда театр еще был искусством, к нему еще можно было относиться всерьез и по-настоящему его любить. Это важно. Потому что во внешнем своем проявлении именно в театре Бекетт был подлинным господом богом.

Живу беспокойно… Из дневников by Evgeny Shvarts
My rating: 5 of 5 stars

В своих дневниках (с их непростой историей, см. сам текст) Шварц исходил из ряда вполне практических задач: научиться писать прозу — научиться писать о себе — писать о себе интересно — и при этом не врать. А вот это, говорит нам сам мемуарист, как раз невозможно. Но мы теперь понимаем, что ему все удалось. Его воспоминания о детстве — это будет посильнее страданий юного Вертера, а страницы о блокаде Ленинграда и эвакуации — среди лучшего, что об этом написано вообще.
В отличие от предыдущего нашего оратора, Шварц, судя по всему, что мы о нем знаем, человек вполне приличный. Он не кривляется, не кокетничает, о себе пишет жестко, но без показного самоуничижения. Не сравнивать с дневниками Чуковского невозможно (такова, собственно, и была наша читательская задача).
Ну и здесь мы находит прямое подтверждение собственно недоброты Чуковского. На той книге я как-то постеснялся говорить о его отношении к детям, решив, что не мое это дело — выносить какие-то суждения (и был, конечно, прав): дневники сильно усечены наследниками, я много не знаю и вообще. Но оказывается, и тогда я все понял правильно: Шварц открытым текстом пишет о ненависти Чуковского к детям вообще и своим в особенности (за исключением Муры, которая рано умерла). При чтении даже санированной версии дневников Чуковского это очевидно, так что не бойтесь доверять себе. А в юбилейном (к 130-летию) томе воспоминаний о Чуковском воспроизведены оба текста Шварца о нем: тот, что был «датским», и тот, который скомпилирован из этих дневниковых записей и опубликован где-то не в СССР. Легко догадаться, что наследники больше верят агиографии, а мотивации Шварца подвергают в комментариях уничижительному анализу: личная вражда, зависть, юношеское непонимание патрона, все вот это вот. И завершают свой наброс: «непонятно, что Шварц хотел этим сказать». Ой ладно — все там понятно: что Шварц хотел сказать, то и сказал. Если он в дневниках (вот уж где нет сомнений, что они для публикации не предназначались; ну и мы не забываем, что и они санированы публикаторами) выражается нечетко, то, как правило, тщательно это оговаривает: мол не хочу или не могу писать о каких-то годах или людях. Кокетничать ему резона не было, и не замечать этого — значит сознательно возводить поклеп на автора.
Кстати, о литературоведческой памяти Чуковского Шварц тоже скверного мнения — ее попросту не было, как он говорит: Чуковский часто сочинял, его анекдоты проходили… ну, не литературную обработку, хотя и ее тоже, а многократную обкатку в разговорах, заимствовались и выдавались за собственные наблюдения. Но тут Чуковскому все же удалось нас обмануть.
Приходится признать, что в вопросах перевода Шварц не очень компетентен. Роман Пруста (который им и комментаторами упоминается в аграмматичной и архаичной форме: «В поисках за утраченным временем»), например, считает непереводимым и продолжительно о его непереводимости рассуждает (хотя есть у него точное наблюдение о подмене лексического пласта в переводе Франковского, кому и принадлежит это «за» в заголовке), а перевод «Пиквика» Иринархом Введенским считает совершенно гениальным (но тут явно синдром мамы-утки). Кстати, он же употребляет дикую форму названия известного рассказа — «Падение дома Уошеров». Откуда это вообще взялось? Комментаторы тупо повторяют нелепицу, но они вообще странные: рукопись этих дневников называется у них почему-то «подлинником», аллюзия — «аналогией», а самом дневникам приписана «сложная структура».
Хотя ничего сложного в ней, конечно, нет — это просто дневник + автобиография + мемуары + портреты с натуры, размеченные датами. И дай нам бог всем так уметь писать о людях — Шварц старался вытащить из всех своих персонажей, находящихся в нечеловеческих обстоятельствах (после революции, конечно), в первую очередь человеческое. Нечеловечие среды он, кстати, прекрасно сознавал, а потому писал преимущественно о «косном быте», «жизни как прежде», но осознание это прекрасно читается в его дневнике. В то свинское время нужно было очень стараться оставаться человеком. Самому Шварцу, судя по всему, это удалось.

Сколько хочешь крокодилов by Юрий Коваль
My rating: 5 of 5 stars

Даже не знаю, каким бы у меня было детство, если бы вместо какого-нибудь Михалкова я читал стихи Коваля, потому что они как-то совсем мимо меня прошли (я даже гениального мультика про сундук не видел, как выяснилось). Он, конечно, великий наследник обэриутов и сам собой лирический абсурдист. Как поэт, к тому же, он совершенно бесстрашен – например, не боится оставлять детское (вроде бы) стихотворение без драматической развязки, а уж с моралью там вообще все хорошо.
И да – он совершенно, наивно музыкален.

  

  

  

  

ну и немного культурного фона из адских 80-х

Filed under: just so stories

blasting away

теперь по-русски, от “пыльцы”

еще один портрет дома, где родилась “радуга” (presumably)

откуда не ждали – о “Женщинах” Буковски:

Единственное, что в данном романе произвело впечатление, так это некоторые фразы, которые действительно умны и интересны и давно разошлись на цитаты. Они оригинальны, в авторском стиле и манере.

ну и вообще там видна трудная работа мысли

Filed under: pyncholalia, talking animals

some additional else

Алла и Игорь на радио в странном формате – с почетным упоминанием Джонатана Коу и его “Карликов смерти”

Клуб друзей книг упоминает их же и “Шандарахнутое пианино” Макгуэйна в числе новинок

а вот примечательное о “Бродягах Дхармы” Керуака:

А затем пошла полная банальщина, с увеличивающимся количеством современных слов, типа: “хреновина “, “трахаться “, “дерьмо ” и тому подобное, от которых тошнит в действительности и не хочется встречать этого в книгах, последние 90 страниц прочитала по диагонали.

и если вы уже подумали, что это сказано о переводе “того, который”, то нет – это о версии Умки, что на глаза мне попалось случайно. так что дело, как видим, часто бывает не в переводчиках, а в читателях

Filed under: just so stories, talking animals

on music

сегодня в Голосе Омара – концерт сводного хора укрепления дружбы между ирландскими и французскими литераторами

триптих от Владимира Вертинского

ЮРО Лоры прорастает из реальности, а вы сомневались?

ну и последняя покамест серия лабиринтов чтения:

“Почтамт” Хэнка. тут тоже. ничего так пока, но это ЛайвЛиб

а это Лабиринт. so far so good. а вот с этим изданием все гораздо хуже (там вообще интересная социология – идиоты, как правило, покупают издания подешевле):

Мое отношение к Буковски не однозначно… С одной стороны простота изложения и правдивость бытовых ситуаций, с другой стороны, даже не знаю как это назвать, матерный перевод М.Немцова, перевод, который опускает писателя до уровня какого-то маргинала… Честно говоря, я не представляю как можно что-либо написать за 20 ночей находясь в страшном подпитии, а ведь он написал… Могу сказать определенно – мне нравятся его книги… и эту могу рекомендовать тем кого не отпугнет мерзкий перевод г-на Немцова…. Это не ханжество – просто необходимо соблюдать элементарные приличия… А книга замечательная… Полна жизненной силы и специфичного юмора… Читайте и не пожалеете…

в рассаднике интеллектуализма мейл.ру задаются интересным вопросом

а тут была лайвлибовская на “Женщин”, но ее съела цензура. я не знал, что на ЛайвЛибе есть цензура

вот адекватный отзыв на издательскую политику “Эксмо” по тому же поводу:

Такое ощущение, что “Эксмо” сошло с ума. Если Буковски и его “Женщины” – это классика юмора, то значит издательство даже не задумывается над тем, что оно выпускает. И, наверное, не читает. Выпустить этот роман в такой серии – это нечто. В общем, уважаемые читатели, любители классики юмора, будьте бдительны. Буковски – это далеко не юморист-сатирик.

тут отзывы на них же в ассортименте, но в целом ок

здесь, как ни странно тоже, но в этой подборке самый прекрасный отзыв – символический для всего этого проекта:

Оформление данного издания столь же необычно, как и сам автор! Потрясающая матовая обложка, приятная на ощупь, с глянцевыми буквами. Женские ножки, обутые в туфли на высоких каблуках, будто бы выгравированы на обложке, недвусмысленно указывают на пристрастия главного героя. Непривычный, глянцевый, голубого цвета корешок книги станет ярким цветовым акцентом на любой книжной полке. В книге есть все то, что так любят почитатели Буковски… Книга нестандартного, уменьшенного размера, бумага достаточно светлая, текст удобен для чтения, отступы небольшие. Наслаждайтесь!

вот “Письма о письме” – на единственную опечатку они тоже обратили внимание, конечно, красавцы, из чего, естественно, делается вывод, что переводчик говно. им тоже не хворать

ну и “О кошках” прекрасно:

Все хорошо, только корректорских ошибок многовато. А так забавно

это они об авторской пунктуации наверняка

Filed under: talking animals

booking on

Шаши в Голосе Омара о “Городке и городе” Керуака

Стас Жицкий о “Южнорусском Овчарово” Лоры Белоиван

а вот Линда о “Блокноте в винных пятнах” Буковски. смотрите, какая разница с “мнением читателей” в лабиринтах потемках сознания:

Книга скорее не понравилась:
– введение, которому самое место в заключении;
– никакой работы с текстами, а ведь их можно было рассортировать не только хронологически, там прям напрашивается деление по герою или хотя бы жанру (эссе в кучу с художественной прозой);
– довольно своеобразный перевод, который делает всё, чтобы испортить простоту слога Буковски и русский язык в принципе;
– серая бумага.

зато “Музыка горячей воды” его же таких “мыслей” не вызывает. хотя нет, что это я. вот тут у нас возникает наш преданный читатель “Леонид Сергеев”:

Несколько дней назад я поняла, что ненавижу… Немцова. Максима. Переводчика. Авангардиста. Который слово fuck, вошедшее в Америке и в литературу, и в кино и не вызывающее претензий, умудряется переводить пятью (!) разными МАТЕРНЫМИ словами у нас. Более того – переводит он коряво, сравнивала с оригиналом – ДОСЛОВНО, хотя сам в интервью говорил, что “тексты поганят переводом”. Он типа пытается передавать стиль автора. Но боюсь его огорчить – стиль автора передается не переводом слов подряд, а все же художественно. В английском предложения строятся иначе. В итоге… Немцов переводил многих авторов и у всех – одинаковый стиль. Его стиль, Немцова. Он ломает текст авторов и делает все однообразным и корявым! Что такое местоимение и как оно употребляется – он, кажется, не слышал. Так что не посоветую “Музыка горячей воды” хотя бы из-за отвратительного переводчика! Поберегите свой мозг.

определилась бы эта сущность со своей половой принадлежностью хотя бы для начала, что ли

а вот “Первая красотка в городе”:

В процессе прочтения данной книги в настоящее время. Что-то в его рассказах есть. Да, много откровенности и даже пошлости, однако, это как раз и цепляет. Но сразу же захотелось прочесть его в оригинале, поскольку такой стиль перевода наводит на сомнения о возможном полученном различном эффекте от чтения на родном языке автора и в трактовке русского переводчика…

ну и “Леонид Сергеев”, как же без нее:

Я очень не люблю Буковски и читать никому не советую – это мое искреннее пожелание. Проза очень пошлая, вульгарная, чрезмерно пафосная и грубая. Если хотите откровений – прочитайте “Лолиту”, но никак не Буковски. Не считаю его прекрасным писателем, хотя все на любителя. Эта не та книга, которая может запасть в душу.
Издание тоже оформлено грубо – рисунок не нравится. Переплет твердый, книга не очень тяжелая, удобно носить с собой. Бумага шершавая, но плотная. Шрифт крупный, печать яркая.

про другое издание оно тоже не смогло промолчать:

Самый ужасный переводчик на свете – господин Немцов. Фу.

а в этой версии как-то обошлось:

Говорят, Буковски относится к этакой “мясной школе” (кровожадненько звучит, согласитесь!). Писатели этого направления пишут без прикрас, буквально все “нагишом”, режут правду матку.
А если автор пишет про люмпен-пролетариат, только степень вашей фантазии в состоянии представить, какие сюжетики выберет для своих рассказов провокатор Буковски. Но извиняюсь, кое-чего ваша фантазия будет не в состоянии выдумать – по мне, самое мягкая характеристика парочки историй, “извращение”. Но вот рассказ “Первая красотка в городе” – хорош. Любите Буковски – читайте, вам понравится.

ладно, пока хватит. вот дискотека:

Filed under: talking animals

on something else

еще раз – сегодня открытие выставки Шаши, если придете, будем рады

вчера в Голосе Омара были воспоминания о неплохой книжке Эдит Гроссмен

а это ролик дружественного тель-авивского магазина – посмотрим, сколько знакомых можно найти на его полках

Линда Блинова о первом томе “1?84” Мураками

Filed under: talking animals