Сергей Владимирович Волков's Blog, page 18

salery @ 2021-11-07T21:37:00

Поколенные изменения в обществах, переживших за сравнительно короткий по историческим меркам период радикальные потрясения, бывают наиболее значимыми еще и потому, что со временем утрачивается и адекватное общественное представление о том или ином периоде. Вот мое поколение – практически целиком совковое, и когда оно отойдет от власти, изменения неизбежны. И это прекрасно. Но, с другой стороны, люди моего поколения – последние, кто еще застал в живых "настоящих" людей – живших в РИ. И когда они уйдут, живая связь с той эпохой окончательно умрет. Точно так же, родившиеся в последние годы не будут иметь представления о Совке. Эти эпохи (и сейчас уже наполняемые самым фантастическим содержимым), окончательно превратятся в прибежище мифологии, в абстракции, лишенные реального содержания.

Разумеется адекватное представление об эпохе серьезным исследователям вполне доступно. Настоящие ученые, всерьез изучающие тот или иной период истории страны (хотя бы даже инокультурной), не только способны знать и чувствовать дух ее вплоть до бытовых привычек и анекдотов, но и иметь представление о том, "что это на самом деле было" лучше большинства обывателей, живших в данном государстве в то время. Но это всегда остается уделом единиц, не способных оказать на эти представления ни малейшего влияния, а живая "связь эпох" неминуемо утрачивается.

За здоровый образ жизни

Последнее время новости все только о ковиде да о ковиде, а тут вот порадовали оглашением претензии на "новую" идеологию. Теперь это называется "разумный консерватизм". Что это такое (что хоть "консервировать"-то) – не говорят. Вроде как противостояние модным безумствам, т.е. нечто "от противного", а "позитивное" собственное содержание формулировать проблематично: эта анекдотичная по противоестественности смесь взаимоисключающих посылов в головах-то (такие головы) уживается, а вот на письме изложить стеснительно.

Несколько ранее это называлось "суверенной демократией" (зачем изобретать новый термин – ну, видимо, раз Сурков вышел в тираж, кто-то претендует на его место). Суть-то предельно проста: не трогайте нас, дайте спокойно досидеть, не надо никаких революций и вообще потрясений.

Так ведь никто и не трогает. Ни изнутри (ожидавшие каких-то потрясений от выборов в бессчетный раз ожидаемо оконфузились), ни снаружи (надежды на новую американскую администрацию в плане экстремального "давления на режим" обернулись полным пшиком). Никто его свергать не собирается (вот даже и соловьи попритихли). Просто через какое-то время они начнут кучно умирать… и всё кончится. Так что если кому интересно – надо постараться самим не помереть раньше.

salery @ 2021-10-12T21:09:00

В своем блоге ivanov_petrov решил обсудить что такое "лучший учитель". Ну и там начались славословия разным учителям и Учителям… Хотел было тоже высказаться, но постеснялся вносить диссонанс. Мне понятие "Учитель" всегда было чуждо и ненавистно. Мне много приходилось преподавать – в самых разных заведениях (почти исключительно – по просьбе симпатичных людей, которым трудно было отказать), но я это занятие всегда терпеть не мог. И не только потому, что говорю я плохо. За этим всегда стоит навязывание некоторого мнения, взгляда на вещи. Преподавание, если не считать обучению языкам и другим чисто прикладным вещам, так сказать, "ремеслу" всегда несет это. А это мне всегда претило. В этом аспекте (в том, что касается свободы мысли) я самый крайний либерал.

Я готов охотно делиться результатами своих изысканий и своими размышлениями, но – "Я думаю так, а вы – как хотите". Вообще против индивидуальных консультаций, обмена мнениями с заинтересованными людьми, готовыми "говорить про науку", я ничего не имел. Но излагать что-то группе незнакомых и не мной отобранных людей, да еще потом проверять на экзамене, как они это усвоили – совсем иное. Единственный раз, когда преподавание доставило мне удовольствие – когда я читал спецкурс по традиционной дальневосточной адм.системе студентке (дочери хорошего знакомого), занимавшейся тем же самым по своей стране, которая по ходу приводила известные ей детали, обогащавшие мое собственное знание.

Не помню, чтобы когда-то приходилось впечатляться чьими-то мыслями (я их просто игнорировал, изучая фактуру). Своими учителями я если и считал кого – то людей, которых никогда не видел. Случалось восхищаться тем, что они сделали (и как сделали) – и задумывал сделать что-то подобное в сфере своих интересов.

salery @ 2021-10-05T22:03:00

Недавно у philtrius'а была дискуссия, стоит ли держать в ленте лиц с противоположными взглядами и вообще их читать. Моя образовалась вообще вне связи со взглядами юзеров, но некоторых антиподов (кроме, конечно, советских павианов, которые в принципе не могут быть интересны), я иногда читаю. Потому что те из неглупых людей, чья замороченность "ценностями" не носит патологического характера, некоторые вещи схватывают иногда очень хорошо, пусть даже их мировоззрение мешает сделать правильные выводы.

Вот, например, мое внимание привлекла публикация в "Снобе" В. Иноземцева. Он полагает, что задачей режима является, с одной стороны, "восстановление квазимонархической формы правления", а с другой – восстановление "империи". Однако, "сколь удачным оказался опыт подавления демократии, столь же провальной стала попытка территориальной экспансии" (территория России приросла на 0,14% без дальнейших перспектив).

Последнее совершенно справедливо, по факту именно так всё и обстоит. По внутреннему содержанию режим абсолютно авторитарен с полной зачисткой любых альтернатив, а перспективы "воссоединений" при нем - нулевые. Разве что вот задача территориальной экспансии П. на самом деле не ставилась – это новация последних лет и то лишь на уровне пропагандистской риторики (впрочем, эта неправда автору простительна: в его среде положено думать только так, потому что именно "экспансия", а не "диктатура" является для нее главным злом).
Последнее обстоятельство, впрочем, дела не меняет, потому что в принципе-то (если вынести за скобки конкретно П.) действительно авторитарное правление и возвращение утраченных территорий взаимосвязаны: второе невозможно без первого, а первое имеет единственным оправданием достижение второго. Это схвачено Иноземцевым совершенно верно.

И вот он рассчитывает на то, что "унылость монархии вкупе с невозможностью империи когда-то станет тем бинарным зарядом, который взорвет нынешнюю российскую систему так же, как убожество коммунистической реальности вкупе с желанием открытости миру взорвало Советский Союз". Ожидание вполне логичное и сколько-то распространенное (видел статью с названием "Европа предпочитает подождать нового Горбачева, чем иметь дело с Путиным").

Только вот с этим выводом я бы не спешил. Да, конечно, суждение "Зачем нужен П., если он не возрождает империю" совершенно справедливо (и многие уже в П. из-за его реального поведения в этой сфере разочаровались). Но оно свойственно лишь тем, кто действительно озабочен этой проблемой. Но для абсолютного большинства "авторитаризм" вполне себе самоценен и вне "империи".

Пусть при П., при хронической "недостаточности" режима (в виду отсутствии нормальной экономики), "воссоединения" не случится. Ну так что с того? Достаточно, если и оставшись в прежних пределах вождь будет символизировать "суверенитет" и "собственную гордость", укрощая ненавистных массе "олигархов" и "либералов" и обещая вот-вот совсем их извести. В том же Китае, перед которым задача "возвращения утраченного" не стоит, экономика практически "нормальная", а "диктатура" круче, чем в РФ, большинство против последней ничего не имеет.

salery @ 2021-10-02T01:27:00

Некоторое время назад был весьма удивлен сообщением, что вместе с проворовавшимся начальником УВД где-то на Камчатке были отставлены двое московских генералов – не начальники его или связанные с ним по службе, но – давшие в свое время ему хорошие рекомендации. Это ж надо же… Нет, прецеденты, конечно, бывали. Вот в Китае эпохи Сун (X-XIII вв.) старшие и высшие чиновники были связаны системой перекрестных характеристик, от которых (поведения протеже) зависела их собственная карьера (и этот период считается наименее "коррупционным" в китайской истории).

Но в РФ такое непредставимо (если подобные последствия имели хотя бы те случаи, которые были обнародованы – что бы вообще осталось из этого контингента), поэтому когда устраняется сразу некоторая "группа", реалистичнее, наверно, видеть в этом проявление какой-то клановой борьбы. Тем более, что в большинстве случаев не то, что кто какие отзывы давал, а и кто непосредственно лоббировал то или иное назначение, обычно не сообщается.

Хотя в особо экзотических случаях это было бы интересно знать. Вот на днях случился некоторый скандал: девушка с внешностью эскортницы – вице-президент Сбербанка, а до того зам.министра просвещения - бежала с любовником-иностранцем, похитив, будто бы, 50 млн. руб. (это вместо того, чтобы получать, как у них там принято, ок. 600 млн в год). Понятно, что красивая женщина в иных рекомендациях не нуждается, но почему-то кажется, что никто по этому случаю в отставку отправлен не будет.

Вообще же проблема назначений совсем не такова, чтобы особо зубоскалить по этому поводу. В ней на самом деле гораздо больше естественной, "природной" правды, чем представляют себе люди, склонные обсуждать, а тем более возмущаться разного рода скандальными инцидентами. Хотя, конечно, скандалы, тоже приятны – это такие доступные нам "маленькие радости".

Хуже, чем недомыслие...

Расстроил меня недавно один вполне симпатичный автор. Когда начинают рассуждать о переворотах и революциях в связи с "феодализмами-капитализмами", мне всегда становится скучно. Это хуже, чем недомыслие – это марксизм (который никак не выветрится из голов некоторых даже относительно приличных людей; хотя, казалось бы, не так трудно сообразить, что если само бредовое "учение" со всеми его прогнозами и ожиданиями потерпело полный и повсеместный крах, то столь же неадекватна и предлагаемая им историческая картина). Все эти "социально-экономические формации" – густопсовый бред, над которым, рассматривая конкретные реалии, остается только потешаться.

Вот почему "буржуазной" почитается февральская 1917 в России? Потому что таковая "должна" предшествовать социалистической, а т.к. таковая имела место в октябре того же года, то предшествующая – какая же еще может быть. При этом никто не в состоянии сказать, какие такие "завоевания" Февраль принес "буржуазии": чем же это ей стало жить лучше, чем при царе, чего она получила, чего не имела прежде? Напротив, абсолютно все действия постфевральской власти - от введения на предприятиях рабочего контроля до реформы местного самоуправления, вычистившей из него цензовый элемент (эту самую "буржуазию"), - были направлены к ее ущемлению и умалению ее общественной роли. Но не может же быть две подряд "социалистических" революции…

И, кстати, Франция перед своей "великой" революцией находилась во главе "буржуазного" развития; французская буржуазия в конце XVIII в. экономически прекрасно себя чувствовала и для своего благополучия вовсе не нуждалась в якобинцах. С последними принято связывать высший пик революции – это они, стало быть, самая-самая "буржуазия"? И кто тогда "термидорианцы" – "феодальная реакция"? Революция вполне очевидно была антимонархической, антисословной и антирелигиозной. Но для интересов "буржуазного" развития она вовсе не была необходимой. Оно просто шло, как шло бы в любом случае. Как шло с неменьшим успехом в странах, монархических, сословных и религиозных – той же Англии.

С английской "буржуазной", кстати, совсем смешно. Почему-то принято думать, что раз против короля восстал парламент, то она "такая". Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что буржуазия, обладавшая большими привилегиями, была как раз вполне лояльна, а все вожди парламента были… крупнейшими в стране земельными собственниками, да и вообще английский парламент не только тогда, но и столетия спустя был орудием землевладельческой аристократии. И даже в середине XIX в. через 200 лет после "буржуазной революции" по-настоящему богатыми в Англии были только представители этой страты. Некоторым палиативом «буржуазной революции» можно считать разве что избирательный акт 1832 г. хотя и он не сильно изменил ситуацию.

Те или иные формы экономического развития обязаны своим преобладанием прежде всего технологическому прогрессу, климатическим и природным условиям, идеологическим установкам, развитию наук, просвещения и т.д., и нет никакой нужды приписывать их изменение сознательной деятельности каких-то больших социальных общностей. Перевороты и революции вообще никогда не совершаются таковыми, единственной причиной их является наличие некоторого числа (не миллионов или сотен тысяч, а просто тысяч и сотен) дееспособных людей (образующих "антиэлиту" или представляющих часть самой элиты), по самым разным соображениям (политическим, идеологическим, корпоративным или чисто "шкурным") заинтересованных в их совершении и формирующих потребные для того структуры ("революционные организации").

Юбилей

Последние годы августовские события не принято особо вспоминать, но круглый юбилей обойти было трудно. В условиях, когда власть, с одной стороны, происходит непосредственно от «разрушителей», а с другой – считает это разрушение трагедией, тональность освещения, конечно, не могла быть иной, чем была. Разве что несколько более благожелательно высказались о ГКЧП – типа они хотели спасти страну, но их действия спровоцировали ее распад. Об условиях и реальном механизме распада не было сказано ни слова – и опять потому, что они (вследствие наследия, которого придерживается нынешняя власть) остаются актуальными и для РФ.

В свое время я очень внимательно наблюдал за развитием событий (до сих пор сохранилась дюжина толстых папок с вырезками), да и поведение основных лиц (кто как на что реагировал, в каких обстоятельствах что говорил и делал, как готовилось «общественное мнение») было достаточно очевидным. С самого начала было понятно, что тенденция к либерализации несравненно быстрее продвигает процесс территориального распада, чем десоветизации (прибалты уже открыто объявляли о независимости, а солженицынские опусы о Ленине все еще не разрешали публиковать).

Процесс территориальной дезинтеграции осуществлялся Горбачевым вполне сознательно и последовательно, причем он не сделал на этом пути ни одной тактической ошибки, и я, со своей стороны, ни разу не ошибся относительно того, каким будет его следующий шаг (что и отражено в моей публицистике 1989-1991 гг.). Другое дело, что колхозный дурак, возможно, вполне искренне полагал, что, отделив Прибалтику, он сможет превратить остальное во что-то типа «Британского содружества наций», где будет играть роль английской королевы.

Но если в сфере высокой политики адекватные соображения о возможном и невозможном ему были недоступны, то в аппаратных интригах он был искушен в высокой степени (иначе и не стал бы генсеком), и, прекрасно зная, с кем имеет дело (интеллектуальный уровень, менталитет и типы рефлексии советских вырожденцев были ему хорошо известны), мастерски подставлял и выводил из игры противников: провоцируя сторонников сохранения СССР на силовые действия (типа он с ними, но стесняется), каждый раз их сдавал и от них открещивался (первое, что я подумал 19-го, увидев танки – «это какая-то горбачевская провокация»).

Ключевым моментом распада был, конечно, не ГКЧП, пытавшийся помешать заключению «Нового союзного договора», а сам этот договор, условия которого не оставляли места для сохранения государственного единства: с таким объемом полномочий центра (это даже не «конфедерация») существование государства невозможно. Собственно, главным рычагом дезинтеграции и стала идея о «необходимости» НСД. (Вот с какой бы стати вдруг такая «необходимость»? Причем дело было подано так, что «старого» уже как бы не существовало, и те, кто не подпишут новый, автоматически оказываются вне Союза).

Основой же такой идеи (и, соответственно, самой дезинтеграции) стало положение о «первичности республик», которые, якобы и «создали Союз». Это, между прочим, очень важное положение, несмотря на абсолютное несоответствие историческим реалиям (это «республики» были созданы в Москве для реализации «ленинской национальной политики»), имеющее принципиальное и универсальное значение и дальнейшие перспективы.

Едва ли многие сейчас помнят, что и РФ (основанная на принципах той же политики, что и СССР и после его конца продолжающая его традиции), тоже вдруг в начале 1992 г. обнаружила себя созданной не как нибудь, а «субъектами федерации», которые заключили «Федеративный договор», «добровольно передав часть своих полномочий центру», и с которыми последний должен вести переговоры «о разграничении полномочий». Последние лет 15 это как-то не принято было акцентировать, но устройство-то осталось прежним, и при желании ничего не стоит сместить акцент на «первичность субъектов».

Не столь важно, что в РФ нет «права выхода»: оно и в СССР только в общем виде декларировалось, а когда в «перестройку» были приняты юридические положения о порядке такого выхода, на них просто наплевали, и все «республики» вышли из СССР не «законно», а просто на основании собственных деклараций. Что было воспринято подготовленным идеей их «первичности» «общественным мнением» абсолютно нормально.
Преобладающая идейно-политическая установка при соответствующем ("федеративном") национально-территориальном устройстве и наличии самих «субъектов» всегда бесконечно важнее каких-то юридических формальностей. Нет никаких сомнений, что при проявлении в РФ установки на дезинтеграцию, таковая будет осуществлена по той же универсальной схеме, что и тридцатью годами ранее.

"Большая сделка"

После встречи П. с Б. разные (а тем более склонные к конспирологии) люди у нас принялись говорить о т.н. "Большой сделке", хотя и понимают ее по разному. Национал-большевистские идиоты трактуют БС как обман наивных российских политиков коварным "Западом", уподобив ее февралю 1917 и горбачевщине (а вот "Молотов-Риббентроп" и Ялта-45 – это не БС, это то, что надо). Патриоты-путинисты, напротив, воспринимают ее с энтузиазмом как торжество путинского "возрождения", заставившего супостата на эту самую БС пойти (а ненавистники П. по тому же поводу посыпают голову пеплом, сокрушаясь о наивности Б.).

Но о чем, собственно, речь? Б. в условиях фактически достроенного СП и желая поправить испорченные при Трампе отношения с Германией, перестал препятствовать проекту. Все остальное – далеко идущие, но безосновательные домыслы. Нет никакой "Большой сделки", да и быть ее не может. Такие сделки происходят в условиях, когда стороны, во-первых, имеют реальные возможности произвести какие-то действия и мерятся этими возможностями друг с другом, во-вторых, формулируют совершенно конкретные намерения ("тебе – то, мне – это"). Все известные соглашения о "разделе сфер влияния" так и происходили.

В данном же случае подобные условия отсутствуют. Слишком уж неопределенны взаимные требования, мелки и ничтожны возможные цели. Б. нечего предложить П., и он ничего не может с ним сделать. А П. ничего особо и не хочет (разве чтобы в покое оставили). С одной стороны – импотенция, с другой – фригидность.

Предполагается, что Б. дал достроить СП, рассчитывая на лояльность П. в противостоянии с Китаем. Но СП, имея единственной политической задачей исключение Украины из транзита, теперь, после соглашения оставить таковой до 2024 г., потерял смысл, а даже выполнить Минские соглашения Б. ее не заставит. В чем могла бы заключаться лояльность П. в китайском вопросе – вообще непредставимо. Так как никто никому не может сделать ни очень хорошо, ни сильно плохо – нет и предмета для "большого" соглашения.

Вот если бы вдруг Б. всерьез начал войну с Китаем (такая теоретически возможна, но лишь "конвенциональным" оружием), тогда П. и без всякой сделки взял бы себе всё, что захочет. Теоретически можно было присоединить все отпавшие в 1991 западные территории и Северный Казахстан, а Закавказье и Среднюю Азию перевести на положении доминионов, какими некогда были Хива-Бухара, но что-то подсказывает, что П. даже в этом случае хочет не так много, а ограничится "экономической интеграцией" и насаждением на сопредельных территориях лояльных правителей (хорошо, если не таких, как януковичи, лукашенки и назарбаевы). Поскольку же Б. никакой войны, конечно, не начнет, то и говорить не о чем. Так что перспективы отношений не менее скучные, чем они последние десятилетия и были.

Похвальная инициатива

Порадовал тунисский президент, неделю назад, похоже, решившийся поступить в том же духе, что египетский Ас-Сиси 8 лет назад: избавиться от господствующей в стране исламистской заразы. Именно с Туниса, кстати, 10 лет началась пресловутая "арабская весна", почему и особенно приятно, что тут она и завершается. Во всяком случае, опираясь на армию, деятельность исламистского парламента он приостановил, премьера и ключевых министров уволил, а неприкосновенность с депутатов снял (в преддверии возбуждения коррупционных дел).

Сценарий, кажется, примерно схож с египетским (молодежь начала громить отделения правящей партии), но К.Саиду как уже действующему президенту было легче (хотя в США и стали было морщиться по поводу "угрозы демократии"). Тунис до 2011 был едва ли не самой вестернизированной арабской страной, однако при власти исламистов стал основным источником исламских добровольцев для всех "горячих точек". Откровенно и сильно огорчился пока только Эрдоган (тунисская "Эль-Нахда" – родная сестра его собственной партии), что мне лично доставило дополнительное удовольствие.

Неуместная логика

До сих пор обсуждают путинскую «украинскую» статью, которая, кажется, изрядно напрягла и тех, кого у нас называют «либералами», и коммунистов, а в «патриотической» среде породила некоторое воодушевление. Но, думается, какие бы то ни было чувства тут совершенно не уместны. Хотя бы уже потому, что была возможность привыкнуть к тому, что даже самые «знаковые» путинские слова в таких вопросах ровно ничего не значат и ни в какие практические действия никогда не выливаются (всякие вообще действия, если и случаются, неизменно вызываются не базовыми соображениями, а обстоятельствами момента) – это всегда либо блеф, либо потребность словесно «уравновесить» ожидания разнонастроенных общностей.

В статье несколько более определенно (такого рода высказывания имели место и раньше) прозвучали две вещи: 1) осуждение большевизма, разрушившего территориальное единство страны и сделавшего русский народ объектом своих экспериментов и 2) озабоченность результатами этих действий с легким подтекстом «хорошо бы исправить». Скажи подобное какой-то другой государственный деятель (вот, кстати, за словами властей лимитрофов неизменно следовали практические действия в виде принятия законов и т.п.), логично было бы предположить, что: 1) большевизм и его деятели, если и не будут официально осуждены, то во всяком случае перестанут быть предметом почитания, и 2) политика по отношению к лимитрофам будет строится в зависимости от их отношения к наследию вот той самой «исторической общности».

Но в нашем случае такая логика неуместна. Все годы путинского правления наследие большевизма, напротив, всячески поддерживалось и
пропагандировалось, а отдельные попытки «снизу» убрать имена членов ленинской шайки хотя бы из топонимики решительно пресекались (вспомним хотя бы совсем недавний «тарусский инцидент»). Подкармливание же якобы «дружественных» лимитрофов все эти годы неизменно происходило при яростном истреблении в них самой памяти о государственном единстве, пропаганде ненависти к наследию исторической России, уничижении русской культуры и притеснении русскоязычного населения.

Потребовался 2014 год, чтобы это прекратилось в отношении Украины. Но абсолютно такая же, как украинских (до 2014 г. – и неумолимо его готовивших), политика белорусских (Лукашенко сделал для «деруссификации» гораздо больше, чем местные национал-диссиденты) и казахских властей, до сих пор не только не встречает противодействия, но усмиряются и дезавуируются те деятели, которые позволяют себе высказать по отношению к ним те же чувства, что в путинской статье. Так что видеть в этой статье изменение принципиального взгляда на проблему никак не возможно, и ни малейшего значения она не имеет.

Впрочем… помню лет 15 назад довелось услышать от некоторых весьма высокопоставленных в недавнем прошлом деятелей такие высказывания о необходимости покончить с советским наследием и восстановить, подобно, восточноевропейским странам, правопреемство от исторической России, что мне оставалось только, как говорится, «отдыхать». Только вот прониклись они этими мыслями тогда, когда стул под ними уже шатался, а высказывали их уже в отставке. Как знать, может быть, и Путин, окажись он (если вдруг) на покое или в совсем безнадежном положении, дозреет до сознания необходимости логически завершить робко озвученные в статье соображения. Когда это уже нельзя будет осуществить.