Max Nemtsov's Blog, page 265

Rock in Dodo etc.

некоторые отзывы и впечатления (не все вошло, потому что многое ограничено в дистрибуции):

“Это было круто )”

отсюда. “Сегодня я был на расстоянии двух рукопожатий от Боба Дилана”.

“Приятная, уже вторая встреча с Роком Бриннером. Начал с того, что кратко рассказал про свою жизнь, не рассказывая про свою жизнь. И к написанию своей книги относится также: “Я её не писал, я её записывал”. Как полагается, спасибо [нам] за встречу с легендой”.

“Полон впечатлений после встречи с Роком Бриннером. Невероятный человек! Кажется, нет такого музыканта, или художника, или артиста среди великих имен 20 века, с кем он не был бы знаком. Кладезь знаний о контркультуре, он произнес несколько названий альбомов и фильмов, которые я, увы, не запомнил.
Очень, очень жаль, что я не увидел на встрече тех, кого хотел увидеть. У него будет ещё несколько встреч в Москве, но я не уверен, что смогу туда дойти. Если вдруг всё же кто-нибудь дойдет — записывайте, записывайте названия!
Пословицы “от Рока”:
– Никогда не поздно иметь счастливое детство. (Рок назвал себя “самым старым подростком в мире”)
– Ты должен понимать, насколько далеко за предел ты можешь зайти (Жан Кокто)”

фотосет от Марины Марьичевой. она, чтоб вы знали, рок-фотограф (экс-“Штучка”, владивостокский глянцевый самиздат 80-х, тираж 5 экз.). навык не утрачивается

а вот как выглядел этот цирк с единорогами: Встреча с Роком Бриннером и его великолепными историями про отца Юла Бриннера, классический Голливуд и буйные 60-е, а также презентация книги «Империя и одиссея»

“Так вот он какой Рок Бриннер. В свое время его книга об отце “Человек, который был королем” поразила меня своей беспощадной откровенностью”.

“Теперь у меня две книги Рока Бринера!.. Владивосток далеко, но в Москве много нашенских:))”

и большой фотоотчет Вероники Стахеевой о вокзальной вечеринке во Владивостоке

Митя переделал видеоколлаж на еще одну Дёмину песенку:

все они здесь. а это некоторые лица (и незабываемые голоса) друзей:

Filed under: Дёма, men@work

this fight is gonna make us legends

напоминаю: Рок Бриннер в Додо – это сегодня

Томас Пинчон в своем окружении

еще реца на “Внутренний порок”-кино

наши читатели недовольны сносками к Бонфильоли. наши читатели были недовольны отсутствием сносок к Пинчону. вместе им не сойтись

видимо, портрет “Измышления одиночества” Остера в натюрморте

сага с флигелем Дома Смит не окончена

Filed under: dom smith, pyncholalia, talking animals

no one calls us names except for us

сегодня на Радио Голос Омара – наш традиционный ослепительный литературный концерт

для жителей родного города: приезжает Биргитта Ингемансон и 6 июня выступает в Библиотеке Горького

а это для жителей земли обетованной: в братском книжном магазине “Бабель” появилась подборка книжек “Издательства Николая Филимонова”, включая Вечеслава Казакевича (целых три в правом верхнем углу)

а это доза Пинчона от кутюр

33-й выпуск подкаста “Пинчон на людях” – эпизоды 17 и 18 “Радуги тяготения”

Дорогая Элина рецензирует “Винляндию”

Гэри Снайдер в Университете Наропы, 1994

ух какая штука – японский Маккабрей (русский появится в начале июня, сообщает нам издатель). и еще один:

это, как легко увидеть, третий и четвертый тома. найду картинки первых двух – покажу

Мих. Петров читает “Практическое демоноводство” (вот только что он читает на самом деле, мне неведомо – “демон Цан”, “Кристиан Мур”. хуйня какая-то в голове у читателя)

Галина Юзефович поминает трилогия Мервина Пика, но делает вид, что с 2004 года она не переиздавалась. непростительная оплошность

еще два раритета из подвалов подполья всплыли:

а тут единственный в своем роде номер – твист на коньках. не роликовых:

Filed under: =DVR= archives, just so stories, pyncholalia, talking animals

un peu de bragging

пока мы смотрели в другую сторону, вышла вот эта книжка:

я там из второго наименования перевел один рассказик, так что хвастаться особо нечем, но все-таки

на “Сигме” – кусок из мемуаров Рока Бриннера (на фото, меж тем, он сам в 1966-м). поговорить с автором можно будет уже послезавтра здесь (и потом еще в нескольких местах (я предупреждал)

меж тем, на фейсбуке завелось событие, которое случится уже в следующую среду, но места еще есть (на данный миг – две штуки, так что спешите занимать стульчики)

нас взяли в телевизор, мы приличная вещь (с). Рок теперь еще и стал моделью для рекламы клуба “Контрабанда”, что, я считаю, неплохо

еще несколько портретов автора, книжки и читателей из Владивостока (из разных источников)

Митя Коваленин меж тем сделал еще один видеоколлаж на Дёмину песенку:

многие старые выкладки у него необъяснимо пропали, поэтому весь сохранившийся Мемориальный плейлист Александра Дёмина тут. ну и книжка уже скоро, видимо, будет

но не он один умеет видеоколлажи. Руслан Вакулик решил освежить две песенки незаслуженно забытой, но вполне гениальной группы “Седьмой прохожий”

Filed under: =DVR= archives, Дёма, men@work

writing on writing

во, я ее вчера закончил

 

On Writing by Charles Bukowski

My rating: 5 of 5 stars

Превосходное дополнение испанского буковскиведа (их на самом деле сейчас двое осталось — он да Калонн) к великому трехтомнику переписки Буковски, в 90-х собранного Шеймасом Куни (этот эпистолярный трехтомник на русском языке не светит никому, так что будем иметь что получилось). Мудрый голос настоящего учителя жизни всегда утешает — вот что я могу в очередной раз сказать. Это как с самим собой разговаривать, только с хорошей точностью окажется, что Буковски уже это сформулировал емче, красочнее и точнее, а так — полное попадание. Кроме того — и то же самое было с трехтомником — эти «Письма о письме» — превосходный учебник литературы: и как ее читать, и как ее делать. Буковски был настолько целен, что его литературная матрица будет иметь значение столько, сколько существует сама литература. О политике я даже не говорю — его письма 70-х, к примеру, годов, читаются как актуальный комментарий к дням и событиям нынешним.

Ну и да — за справочный аппарат к этой книжке я хочу какую-нибудь премию. Я серьезно.

чтоб было понятно, что внутри, вот несколько образцов его писем из первого тома трехтомника (я их когда-то переводил, не помню, зачем, для какого-то журнала)

Из письма Джори Шёрмену
[1961?]

[***] Тот факт, что поэты всего мира пьяны, — хороший показатель его состояния. Крюкокрюз говорит что-то о том, что сущность поэзии имеет форму женского тела. Чудесно, должно быть, оставаться таким изумительно простым и отстраненным. Секс — это окончательная ловушка, закрытие исцелованной сталью двери. Лоренс был ближе — он искал женственной изнеженности от плоти к душе, к критиканству того, что работает неуклюже и уродливо. Крюз же просто хлебает секс огромными пьяными глотками, поскольку не знает, чем еще заняться, — что, само по себе, обычнейшая «американа»: думать об этом, жеманничать, таскать в заднем кармане грязную порнуху, однако страна эта, несмотря на это все, остается самой что ни на есть пуританской. Женщины здесь задирают цену слишком высоко, а мальчишки уединяются за амбаром с коровой. Отчего круто приходится и мальчишкам, и коровам, и женщинам.

Я только что прочел бессмертные стихи из тех, что на все времена, и отвял. Не знаю, кто виноват; может — погода, но в них я чувствую сплошную претенциозность и поетические танцы-шманцы: я пишу стихи, они, похоже, говорят, поглядите-ка на меня! Поэзию следует забыть; мы должны взяться за малярную краску, шлеп, шлеп. Думаю, человека следует заставлять писать в комнате, набитой черепами, чтобы висели шматы сырого мяса, и его бы грызли жирные ленивые крысы, чтобы глазницы безмузыкально таращились в мокрый, эфиром пропитанный, любовью вымоченный, ненавистью пронизанный мозг, и чтобы на веки вечные ракеты, трассеры и цепи истории носились летучими мышами, хлопая ошалело крыльями, и дым, и черепа чтобы звенели в пиве. Да. [***]

Джону Уэббу
[ок. 1 октября 1962 г.]

[***] У меня закончилась менопауза или что, к чертовой матери, там у меня было. Длилось всего месяц; может, и что-то другое. Я не прочь спятить, если только это окажется чисто. Неряшливо мне не нравится. Да, ты-то уж знаешь, что любой из нас, кто работает со словом, открыт чему угодно, то есть, в любой день можем промерить край обрыва. Такова природа того, что остаешься как можно более живым: пока остальные умирают медленно, мы скорее задуем огонь одним, блядь, быстрым порывом — посмотри на Ван Гога, посмотри на Хемингуэя, посмотри на Чаттертона, посмотри на всю эту байду что вдоль, что поперек. А если мы и не убьем себя, нас прикончит Государство: посмотри на Аристотеля, посмотри на Лорку. И на Вийона — его выгнали из Парижа лишь потому, что между стишками он немножко подворовывал. Нам светят трудные времена, Джон, как на них ни пялься. Даже для тех из нас, кто не гиганты. Но гигантам еще труднее. Кости у них такие же, как у нас, но они напряглись и совершили прыжок. И потом, тут всегда есть жвачка и говно: те, кто пишет дрянные стишки, блюдя расписание, детей, пристойность новой машины, нового дома. Они-то загасятся со стихами — если только ничего больше не потеряют. Так не выйдет. Человек не может делить свои импульсы и ожидать, что в каждом коридоре ему будет гореть свет. А вот первые битники, сколько бы по ним ни колотили, — у них Идея была. Но их окружили и одолели подделки, парняги с приятно подстриженными бородками, одинокие сердца в поисках бесплатной жопки, любители софитов, поэты-рифмачи, гомосексуалисты, бродяги, туристы — то же, что убило Деревню. Искусство не может действовать в Толпах. Искусство не принадлежит вечеринкам, да и Инаугурационным Речам не принадлежит. Оно принадлежит тому, кто сидит напротив Хрущева, но только если этот кто-то пьет с ним пиво и говорит о чем угодно, кроме политики… и хороших тем для разговора очень много. Сильный юный талант пробьется. А потом не сможет выдержать света. Фигня это, просто обычный старомодный болван, и показывает, что Художник был с самого начала не готов. Говорят дни; рассказывают годы; столетия выкидывают мусор. [***]

Джону Уэббу

[ок. 1 октября 1961 г.]

[***] Я всегда был довольно-таки вне всего, и я не только про искусство, которое пытаюсь отослать сквозь свою пишущую машинку, хотя и тут, похоже, стою за воротами. А похоже это по множеству отказов мне в том, что я вообще пишу поэзию. Или как мне однажды сказал один дорогой друг: «Ты не понимаешь истинного смысла поэзии. Ты не лиричен. Ты не поешь! Ты записываешь треп в баре. То, что ты пишешь, можно услышать в любой день в любом баре».

Я всегда относился к тем, кто все делает не так. В сущности, это потому, что в марше я не участвую.

Для меня все — не вполне реально. Трамваи. бомбы. жучки. женщины. лампочки. пятачки травы. Все это нереально. Смерть, которая вполне истинна, — даже она кажется нереальной. Не так давно я побывал в благотворительной палате больницы в одном из наших крупных городов. Нет, паршиво выразился: вся эта проклятущая больница была сплошной благотворительной палатой, там только и делать, что ползать повсюду, некое чистилище на земле, где умирающим дают лежать в вони собственных простыней по многу дней, а явление медсестры — как искупление, а появление врача — словно самого Господа Бога. Все это — довольно таки вне. Нет, мужчин и женщин все-таки держат в разных отделениях. Но на этом всякая индивидуальность, все личные особенности, которые нам дозволяют сохранить, и заканчиваются; то, что остается от нашего биологического пола. [***]

Буковский характеризовал Джори Шёрмена как «раннего таланта». Этот поэт в то время жил в Сан-Франциско и вместе с Буковским публиковался в крохотных журнальчиках, типа «Эпоса», чей редактор Эвелин Торн и предложила им переписываться. — Прим. Шеймаса Куни.

Имеется в виду Джадсон Крюз — с 1949 г. плодовитый автор книг и брошюр, выходивших в маленьких независимых издательствах. — Прим. Ш.К.

Чета Уэббов тогда готовила номер своего журнала «Изгой», посвященный исключительно Буковски, которого Уэбб объявил «Изгоем Года». — Прим. Ш.К.

еще некоторое количество дополнительных материалов:

Абель Дебритто о работе над этой книжкой

рецензия в “Индепенденте”

рецензия в “Энтропии”

рецензия в “Пейсте”

рецензия в “Нью-Йорк Таймз”

рецензия в “Хаффингтоне”

нарезка в “Телеграфе”

одна из героинь книжки:

да, это Линда Кинг, она же известная Лидия

а вы порядке тематического саундтрека – одна из самых буковских песен в русском роке. если не самая:

Filed under: men@work

Raw Kino Position

фотоэтюд Сергея Нелюбина

продолжение книжных гастролей Рока по Владивостоку. хоть и с киксами, но в Библиотеке Отца Матери. отчет Светланы Шпилько (в комменты прискакали всякие свиньи, но куда ж без них, родной город – столица агрессивного свиноводства)

еще на вокзале. репортаж Валентина Труханенко

а так было в университете (который ..фу, посещаемость в наше время была лучше). фоторассказ Романа Савина. а отчетность в университете такая же суровая и деревянная, как и реклама (о какой семье идет речь в имени файла, я так и не понял – your family; типа yo mama что ли?)

о другом: на Радио Голос Омара сегодня – воспоминания о “Мандале Шёрлока Хоумза”

CHYBA DOBRZE

читатели осмысляют Чарлза Буковски в контексте русской литературы. очень потешно

Бродяги Дхарми – одна із тих книжок, які читаються у певний період життя, коли ти готовий повністю насолодитися атмосферою. дельный отзыв о поколенческом

Filed under: men@work, pyncholalia, talking animals

fruits of our looms

у Рока все вчера состоялось в “Контрабанде”. говорят, получилось

красиво. даже пресса откликнулась

была и еще одна тусовка – на историческом вокзале

а это некоторые издатели и некоторые читатели. репортаж Александра Маслянко

а вот и обещанные Пинчон-новости: они-таки это сделали

весь архив “Pynchon Notes” в сети:
– по статьям
– по номерам

годная для работы база данных, победа разума над энтропией

меж тем, в Проекте Аллена Гинзбёрга продолжают праздновать ДР Боба Дилана. и продолжают

Filed under: men@work, pyncholalia, talking animals

all of it

книжка вернулась домой. а Рок вот уже совсем скоро в “Контрабанде”

они там, я надеюсь, тоже отпразднуют день рожденья Боба Дилана

меж тем, Владимир Вертинский – о “Суете Дулуоза” Джека Керуака

и вам шалом, что-читатели. читайте Дмитрия Быкова, зачем вам Пинчон, я не понимаю. (какая-то хуйня к ним тоже подмешалась, куда ж без нее)

новости с “Орбиты” (но не те, похоже): Pynchon Leads McHale Through Postmodernism’s Underworld (And the Journey Is Really Worth It!)

вот еще один нехарактерный Маккабрей

от лексикона этой обозревательницы ощутимо тошнит с первой же фразы. видимо, чтение Нила Геймана не пошло ей впрок. будем продолжать наблюдения, но, по-моему, это воплощенный голос русской гламурной хтони

Filed under: men@work, pyncholalia, talking animals

marching on

вчера на Радио Голос Омара был выпуск наших литературных новостей, насладитесь

автор и его книга

автор, его книга и некоторые читатели

автор и две его книги

немного подробнее о самой книжке

“Орбита” грозит сюрпризами на этой неделе. делают ставки, что это будет: любимая версия – что “Pynchon Notes” в нее всосутся и будут доступны онлайн

SPY BLIMPS, GRAVITY’S RAINBOW, PREDICTIVE PROGRAMMING, AND THOMAS PYNCHON

“заноза в глаз”. дорогие читатели, вы б поосторожнее с такими пророчествами, а? а то глаза у вас вытекают, бананы у вас в ушах, всякие неприятности. ведь сбудется проклятие чорного переводчика, и тогда вы не сможете больше читать книжки и невозбранно говорить о них глупости

какая же, прости господи, поебень пасется в “фаланстере”

ЛайвЛиб – удивительный барометр общественных нравов. до чего же грязные мозги у “самой читающей нации в мире” (тм)

на днях случился юбилей еще у одного персонажа книжки, которую я сейчас перевожу

эпистола не отпускает мировую общественность

а нас известно что. “Новый мир” вот заметил выход “Суеты Дулуоза”. удостоил половины строки. победа, я считаю

Filed under: men@work, pyncholalia, talking animals

more nightreading

The Broom of the System by David Foster Wallace
My rating: 4 of 5 stars

Случайно выяснилось, что первый роман Уоллеса я, оказывается, уже читал — видимо, когда он только вышел, — но сила воздействия его была такова, что я о нем напрочь забыл. Второй заход оказался удачнее. Книжка это вполне забавная и развлекательная в некоторых частностях и кунштюках — только очень длинная. Проблема начинающего писателя-студента была явно в том, что он «никак не мог кончить», хотя на все, что там можно было сказать по существу, хватило бы и четверти ее финального объема.
Больше всего «Метла» напоминает сплющенных Бартелми и Гэддиса в одном флаконе. Пинчона — нет, не напоминает, как ни пыжься. Ну а после Бартелми и Гэддиса что-то новое сказать в деле производства постмодернистских повествовательных трюков уже довольно сложно, хотя роман не то чтоб совсем уж подражательный (хоть и не без этого, но будем считать это оммажем). Мудрости и метаисторической глубины ему, понятно, тоже недостает — писал его, как ни верти, студент, хоть и вундеркинд. Как таковой — и исключительно как таковой — роман вполне хорош.
А причина моей забывчивости может оказаться в том, что Уоллес — автор очень холодный и рассудочный, души Бартелми и гуманизма и страсти Пинчона и реализма Гэддиса (если уж сравнивать) в нем нет. Ну и кроме того — сильно ушиблен Виттгенштейном. По его собственному утверждению, «Метла» может читаться как «диалог Виттгенштейна и Дерриды», но проблема в том, что для воссоздания такого гипотетического диалога вовсе не требуется 600 страниц. Достаточно было бы и двадцати — по большому счету, сказать этим двум торговцам воздухом друг другу было нечего, а мы бы и так все поняли.
Но роман Уоллеса, я полагаю, как раз в этом смысле задачу свою выполняет, поскольку он весь — о том, как забалтывается реальная жизнь, подменяется техно- и психо-болтовней, живые человеческие отношения заменяются на нескончаемые разговоры об «отношениях», и сама жизнь тихонько подыхает в углу от скверно усвоенных (ибо неусвояемых) умозрительных конструкций «философов» и разных гуру духовного роста. Сами слова при этом, стоит ли говорить, обесцениваются. Вот такую жеваную промокашку из симулякров и представляет собой «Метла системы». Сами решайте, актуально ли это для вас сейчас.

Нашествие варваров by William Gerhardie
My rating: 2 of 5 stars

“Перевод” оказался отвратительной пролеткультовской поделкой, как можно было и ожидать. Внутри там фактически пересказ, текст сокращен на треть, если не на половину. Мерзкое предисловие “Виктора-Сержа” (проститута Кибальчича). Я благодарен Валере Вотрину за то, что прислал мне копию, конечно, но не стоит тратить время на то, чтобы искать этот раритет. Лучше дождаться выхода Валериного нормального перевода “Полиглотов”.

Graveyard Clay: Cré na Cille by Máirtín Ó Cadhain
My rating: 5 of 5 stars

Классика ирландэза, роман в диалогах, где все покойники, вся Ирландия, а заодно и весь остальной мир у Мартина О’Кайня закопаны и похоронены, хоть и без креста хорошего конамарского мрамора. Роман при этом — ненамеренное предвестие Гэддиса и Криса Мура (большой вопрос в том, читали они это или нет, но сходство есть). История вопроса освещена достаточно хорошо, поэтому ее касаться не будем, но понятно, что после всего этого я не мог не прочесть оба перевода, выпущенные один за другим изд-вом Йелского ун-та (слава героям, конечно, — это к вопросу о множественных толкованиях, версиях одного текста и «канонических» переводах). Я понимаю, что это аттракцион только для сильных духом, но сделать такое возможно.
У двух чуваков (чей перевод называется «Кладбищенская глина») перевод действительно более остраннен — он вроде бы действительно ближе к оригиналу, вязок и диковат на глаз. Bad language, как нам предусмотрительно замечают переводчики, во время оно был не то, что ныне: тогда если человек кого-то проклинал и сулил адские муки, он действительно имел это в виду, а не просто дежурно посылал нахуй, поэтому в ругательствах они старались не сильно отступать от исходника. Сейчас смириться с этим и держать это в памяти, конечно, затруднительно, а орут в романе друг на друга постоянно, только что не капсом. Титли же (у кого перевод называется «Грязный прах») сознательно переводил не слова, а энергетический посыл, поэтому у него по всему роману в изобилии рассыпаны факи, да и словесных анахренизмов довольно; при этом, стараясь избавиться от карикатурной ирландщины, он свою версию вполне приручал, и его текст действительно читается легче. Хотя при этом он, очевидно, выплеснул из ванны целую кучу детишек и, говорят, на всем оставил свой собственный писательский опечаток — примерно так же, я подозреваю, Аксенов «переводил» Доктороу, хотя у Титли перевод явно добросовестнее.
В итоге мы имеем две версии одного романа для разных целей: у двух чуваков — издание более академическое и образовательное, с обилием сносок (есть смешные: что в Ирландии, например, любая необработанная земля и глухомань называется «горой»; это не обязательно возвышение; там, как правило, гонят самогон); у Титли — «книжка на почитать». Что здесь лучше, я даже не берусь судить, такой вот кунштюк переводческой практики. Правда замечены некоторые расхождения: к примеру, у Титли Бабе (старшей сестре, которая в Америке) — примерно 93 года (и столько не живут), а у чуваков ей 73 (и ей пора на кладбище). Чем объяснить разницу в 20 лет, я не знаю. Названия же у обоих равно неплохи, с некоторой аллитерацией, оставшейся от оригинального.
Еще одно примечательное: читая чуваков, поражаешься, насколько близок ирландский вернакуляр русскому — и в общем подходе к говорению, и в частностях речевых оборотов: культура-то по сути сельская. Буквально слышишь все это на русском, даже через перевод, так что было бы круто его все же сделать тут; это будет сродни коростелевской версии ФОБ («Поющие Лазаря»), которая лучше плоского английского извода. Тут, если подойти к делу грамотно, может получиться лучше целых двух английских переводов.

Записки скульптора by Sergey Merkurov
My rating: 2 of 5 stars

Подход к мемуарам от удивительного советского оборотня и труповаятеля. Написано все обычным советским нуль-языком с учетом обычного официального скудоумия и на 70% — наверняка вранье. Остальные проценты текста — отчасти стертые (само)редактурой воспоминания, не очень интересные, по которым затруднительно судить, насколько искрометным человеком на самом деле был этот масон и кузен Гурджиева (хотя на это намекает редактор в своем лизоблюдском предисловии). Примечательно только как документ холуйской эпохи.

Zero K by Don DeLillo
My rating: 5 of 5 stars

Новый Делилло сперва сделал попытку не понравиться — ну что это, в самом деле, такое, ничего нового после «Белого шума», сплошное развитие темы, и не толстые романы, как «Весы», а скорее повести, и даже не повести, а притчи (в духе «Детства Иисуса» Кутзее), с никаким градусом письма. Все это выглядит растянувшимся на много лет эпилогом, прощанием с читателем…
Но именно в этом все и дело. Тема «пиздец всем нам» (в «Космополе» она еще как есть, хотя там вроде бы все жизнеутверждающе) в «Нуле К» подходит своему логическому завершению, так что мне даже страшно представить, какой будет его следующая книжка. Записки из могилы, должно быть. Но я отвлекся…
Гениальность Делилло как раз в том, разумеется, что он сам предусмотрительно назвал «теневым языком», это язык хромированный и пластиковый, как сама нано-смерть, пропитавшая всех нас и все вокруг. И роман у него — о том, что он сам сказал устами одного из своих жутковатых персонажей: «Тонкость современной жизни. Пальцем пробьешь». Лучше не скажешь — во «времена Челябинска и Константиновки». Декорации-то у него здесь умозрительны и условны, как кадры из артхаусного кино (могу себе представить экранизацию, ну да; и видеоряд у него здесь, как и практически везде, — один из главных персонажей), но вот маркеров современной российской и пост-советской реальности разбросано в изобилии.
Потому что «Нуль К» — прямое и актуальное лирическое высказывание одного из главных критиков современности в эпоху ебаного кошмара, в котором Россия явно выступает ключом к грядущему апокалипсису. Даже не условный «талибан» — с ним метафорически можно поговорить на пушту через пластиковую перегородку нью-йоркского такси (да и то он, по системе образов авторов — скорее вымысел юного конспиролога). А вот Россия, не задумываясь, убьет тебя в какой-нибудь Константиновке — и покажет, безымянного, в прямом эфире. После чего ты останешься существовать нигде, наедине со своей паранойей, так-то дружок.
Так что не знаю, как там насчет похорон автора, но человечеству и цивилизации этим коротким романом Делилло, похоже, сконструировал вполне уместный саркофаг.

  

  

Filed under: just so stories