Max Frei's Blog, page 230
September 23, 2015
Теоретическая часть
Есть вещи, которые отлично говорятся вслух, а записывать их неинтересно, но молчать всё же невозможно. Приходится записывать.
Так вот, говорили о смешных наборах покупок в чужих и своих корзинах (все эти бесконечные гигантские упаковки туалетной бумаги в сочетании с кефиром и огурцами), и Крысечка рассказала про очень трогательный комплект: гель для анального секса и десять чупа-чупсов. Сказала, ей кажется, это очень печальный набор.
Ну что ты, - говорю я. - Надо смотреть на вещи оптимистически. Анальный секс это далеко не всегда плохо... хотя да, нередко сложно и хлопотно. Зато чупа-чупсы - своевременное заслуженное утешение... Так, погоди, похоже, это очередная история про всю нашу жизнь. Которая, на самом деле, вовсе не так ужасна, как кажется! В ней есть место и совсем простым задачам. Скажем, всего на два чупа-чупса, как дело на две трубки у Холмса.
(А вот открыть сидр чайной ложкой - это была задача на целый грузовик чупа-чупсов. Но нам не привыкать.)
Так вот, говорили о смешных наборах покупок в чужих и своих корзинах (все эти бесконечные гигантские упаковки туалетной бумаги в сочетании с кефиром и огурцами), и Крысечка рассказала про очень трогательный комплект: гель для анального секса и десять чупа-чупсов. Сказала, ей кажется, это очень печальный набор.
Ну что ты, - говорю я. - Надо смотреть на вещи оптимистически. Анальный секс это далеко не всегда плохо... хотя да, нередко сложно и хлопотно. Зато чупа-чупсы - своевременное заслуженное утешение... Так, погоди, похоже, это очередная история про всю нашу жизнь. Которая, на самом деле, вовсе не так ужасна, как кажется! В ней есть место и совсем простым задачам. Скажем, всего на два чупа-чупса, как дело на две трубки у Холмса.
(А вот открыть сидр чайной ложкой - это была задача на целый грузовик чупа-чупсов. Но нам не привыкать.)
Будни великого человека
За окном грохочет гроза, ночное небо ежеминутно голубеет от молний, я методично вскрываю чайной ложкой бутылку сидра. Примерно так я и представляю себе идеальный досуг.
УПД
Только что мне удалось открыть бутылку сидра чайной ложкой. Круче меня в этом мире нет никого. Трипищити.
УПД
Только что мне удалось открыть бутылку сидра чайной ложкой. Круче меня в этом мире нет никого. Трипищити.
September 22, 2015
знаки и знамения
На пирсе, ведущем к маяку, три надписи на понятных языках, буквально одна за другой:
Я так хочу до тебе
Пусть мы далеко, над нами одно небо
Сегодня просто не твоя жизнь
Я так хочу до тебе
Пусть мы далеко, над нами одно небо
Сегодня просто не твоя жизнь
September 19, 2015
Свински врата
В продовольственном магазине обнаружена разновидность ветчины, на упаковке которой написано "Свински врата".
Мне нечего добавить.
Мне нечего добавить.
вчера
- Самолет стартовал минут на 50 позже, чем положено по расписанию, прилетел однако вовремя; не спрашивайте, я тоже не понимаю.
Пока стояли в ожидании вылета, в салоне время от времени мигали лампочки. Гасли, потом опять загорались. Сидевшие впереди бабушки обсуждали происходящее: "Ну всё, сломался самолёт! Надо отсюда бежать!" "Да ладно, бежать, сами уже пожили, а вот детей надо спасать. Может быть, через окна?" "Смотри, смотри, стюардессы больше не ходят! Наверное нас тут бросили, а сами спаслись!"
Интересно, что после того, как мы наконец взлетели, бабушки совершенно успокоились и панику больше не сеяли. И тут до меня дошло, что происходящее просто не совпадало с их предыдушим благополучным опытом. Наверное, летают редко, и самолёт ещё ни раз вот так не задерживал вылет. А после взлёта всё стало, как уже было, и бабушки расслабились.
(Это на самом деле, не столько смешно, сколько поучительно, мы же все, как эти бабушки склонны если не паниковать, то сильно напрягаться, когда происходящее выходит за рамки нашего опыта. Оно ещё не "плохое", не "опасное", не "страшное" даже, просто необычное, но этого достаточно, чтобы перепугаться и всерьёз обдумывать эвакуацию через окна, которые, на самом деле, иллюминаторы и не открываются на фиг вообще.)
- На юге темнеет раньше и стремительней, чем у нас, и это то, к чему я, человек, огромную часть жизни проживший на юге, не привыкну никогда.
- Зато южные города имеют такое прекрасное свойство, что там сразу перестают парить вещи, которые парят (и даже бесят) в северных. Сколько мусора на тротуары ни накидай, какую вонищу ни разведи в отдельно взятых местах, какой смертный ужос ни устрой в витринах, всё это кажется, как минимум, уместным, а на самом деле, конечно, прекрасным, как сама жизнь.
В этом смысле, мне конечно надо бы пожить на юге подольше. Северные города активизируют во мне не просто зануду, а целый клуб любителей орднунга, члены которого непрерывно судачат у меня в голове о мировом несовершенстве. Но стоит мне попасть на юг, как вся эта бригада отправляется на свой вечный внутренний пляж; сильно подозреваю, что они там ныряют с пирса с гиканьем и без трусов. А я от них отдыхаю.
(Вильнюс в этом отношении особенно прекрасен, потому что у него есть черты как северного, так и южного города, и те, и другие - ярко выраженные. Поэтому состояние сознания меняется у меня там раз по сорок на дню, в зависимости от ВСЕГО.)
- Если я сейчас напишу, что вчера вечером мы ходили в город бороться с инопланетными захватчиками, а ночью разговаривали о литературе, мои близкие, я знаю, начнут беспокоиться обо мне. Но правду надо знать, какой бы горькой она ни была!
(Инопланетян мы победили аж на нескольких участках, есличо. О чём мы договорились по поводу литературы, мне даже записывать страшно. На фоне этого разговоры про инопланетян - верх здравомыслия. Спите спокойно, дорогие земляне, карочи.)
- А я, пожалуй, последую примеру членов внутреннего клуба. Но без особого гиканья и в трусах, не всё же сразу. Человек приближается к идеалу постепенно, даже если этот человек - я.
Пока стояли в ожидании вылета, в салоне время от времени мигали лампочки. Гасли, потом опять загорались. Сидевшие впереди бабушки обсуждали происходящее: "Ну всё, сломался самолёт! Надо отсюда бежать!" "Да ладно, бежать, сами уже пожили, а вот детей надо спасать. Может быть, через окна?" "Смотри, смотри, стюардессы больше не ходят! Наверное нас тут бросили, а сами спаслись!"
Интересно, что после того, как мы наконец взлетели, бабушки совершенно успокоились и панику больше не сеяли. И тут до меня дошло, что происходящее просто не совпадало с их предыдушим благополучным опытом. Наверное, летают редко, и самолёт ещё ни раз вот так не задерживал вылет. А после взлёта всё стало, как уже было, и бабушки расслабились.
(Это на самом деле, не столько смешно, сколько поучительно, мы же все, как эти бабушки склонны если не паниковать, то сильно напрягаться, когда происходящее выходит за рамки нашего опыта. Оно ещё не "плохое", не "опасное", не "страшное" даже, просто необычное, но этого достаточно, чтобы перепугаться и всерьёз обдумывать эвакуацию через окна, которые, на самом деле, иллюминаторы и не открываются на фиг вообще.)
- На юге темнеет раньше и стремительней, чем у нас, и это то, к чему я, человек, огромную часть жизни проживший на юге, не привыкну никогда.
- Зато южные города имеют такое прекрасное свойство, что там сразу перестают парить вещи, которые парят (и даже бесят) в северных. Сколько мусора на тротуары ни накидай, какую вонищу ни разведи в отдельно взятых местах, какой смертный ужос ни устрой в витринах, всё это кажется, как минимум, уместным, а на самом деле, конечно, прекрасным, как сама жизнь.
В этом смысле, мне конечно надо бы пожить на юге подольше. Северные города активизируют во мне не просто зануду, а целый клуб любителей орднунга, члены которого непрерывно судачат у меня в голове о мировом несовершенстве. Но стоит мне попасть на юг, как вся эта бригада отправляется на свой вечный внутренний пляж; сильно подозреваю, что они там ныряют с пирса с гиканьем и без трусов. А я от них отдыхаю.
(Вильнюс в этом отношении особенно прекрасен, потому что у него есть черты как северного, так и южного города, и те, и другие - ярко выраженные. Поэтому состояние сознания меняется у меня там раз по сорок на дню, в зависимости от ВСЕГО.)
- Если я сейчас напишу, что вчера вечером мы ходили в город бороться с инопланетными захватчиками, а ночью разговаривали о литературе, мои близкие, я знаю, начнут беспокоиться обо мне. Но правду надо знать, какой бы горькой она ни была!
(Инопланетян мы победили аж на нескольких участках, есличо. О чём мы договорились по поводу литературы, мне даже записывать страшно. На фоне этого разговоры про инопланетян - верх здравомыслия. Спите спокойно, дорогие земляне, карочи.)
- А я, пожалуй, последую примеру членов внутреннего клуба. Но без особого гиканья и в трусах, не всё же сразу. Человек приближается к идеалу постепенно, даже если этот человек - я.
Почти сутки в разлуке с Котовской, котёнком
Не всякий способен пережить разлуку с ВОТ ТАКИМ.
Пойду штоли утоплюсь в Чёрном море от невыносимости бытия. Не то чтобы у меня были шансы на успех, но сама попытка! Всякая попытка засчитывается.
Пойду штоли утоплюсь в Чёрном море от невыносимости бытия. Не то чтобы у меня были шансы на успех, но сама попытка! Всякая попытка засчитывается.
September 17, 2015
сон в летнюю ночь
Вечер четверга - репетиция вечера пятницы, только горожане выглядят ещё более довольными: вечером четверга у них не просто всё, а ВООБЩЕ ВСЁ впереди. Включая, конечно, вечер пятницы.
Удивительно всё же, как я люблю всю эту человеческую суету, включая еженедельное веселье-по-расписанию (при условии надлежащего оформления, конечно, то есть чтобы культурненько отдыхали и выглядели при этом потомками ангельского блуда, а не гамадрилами-оборотнями, воспитывавшимися на лагерных задворках) - люблю, пока бегу мимо, при условии, что никто никогда не заставит меня вливаться в этот дружный коллектив. Но уже и не заставит, пожалуй, поздно меня заставлять.
Но какая же летняя ночь - недавно была вокруг, а теперь уже за окном. Плюс двадцать один, и воздух пахнет всем самым прекрасным, что есть на земле, сбывшимся и несбывшимся, вперемешку. И ветер. И где-то вдалеке грохочет - вряд ли гроза, скорей чей-то сон про грозу.
Но я-то слышу.
Такая странная штука эта ваша органическая жизнь на планете Земля. Но ради таких ночей (и ради того незнакомца, кому сейчас снится гроза) уже имело смысл её затевать.
Удивительно всё же, как я люблю всю эту человеческую суету, включая еженедельное веселье-по-расписанию (при условии надлежащего оформления, конечно, то есть чтобы культурненько отдыхали и выглядели при этом потомками ангельского блуда, а не гамадрилами-оборотнями, воспитывавшимися на лагерных задворках) - люблю, пока бегу мимо, при условии, что никто никогда не заставит меня вливаться в этот дружный коллектив. Но уже и не заставит, пожалуй, поздно меня заставлять.
Но какая же летняя ночь - недавно была вокруг, а теперь уже за окном. Плюс двадцать один, и воздух пахнет всем самым прекрасным, что есть на земле, сбывшимся и несбывшимся, вперемешку. И ветер. И где-то вдалеке грохочет - вряд ли гроза, скорей чей-то сон про грозу.
Но я-то слышу.
Такая странная штука эта ваша органическая жизнь на планете Земля. Но ради таких ночей (и ради того незнакомца, кому сейчас снится гроза) уже имело смысл её затевать.
September 16, 2015
Осень
Часов, что ли, в пять пополудни спустились с холма Тауро, обернулись назад и - нет, не превратились в соляные столбы, а то была бы сейчас в городе новая достопримечательность на радость министерству туризма, или что тут вместо него. Но мы ни во что такое не превратились, а просто увидели, что холм зелен, как летом, ни единого жёлтого листочка, подивились, обсудили - вот, дескать, сентябрь уже перевалил за половину, а этим красавцам, нашим местным божествам, плевать на календарь.
Часа полтора спустя возвращались обратно той же дорогой и, приближаясь к холму, увидели среди зелени яркие пятна пожелтевшей и покрасневшей листвы.
За полтора часа, пока мы делали покупки и пили кофе, в городе наступила осень. А если бы мы придержали языки за зубами и не стали напоминать, лето осталось бы навсегда.
Даже не знаю, молодцы мы, или последние гады. Это как посмотреть.
Часа полтора спустя возвращались обратно той же дорогой и, приближаясь к холму, увидели среди зелени яркие пятна пожелтевшей и покрасневшей листвы.
За полтора часа, пока мы делали покупки и пили кофе, в городе наступила осень. А если бы мы придержали языки за зубами и не стали напоминать, лето осталось бы навсегда.
Даже не знаю, молодцы мы, или последние гады. Это как посмотреть.
September 14, 2015
Такая штука
Привычный способ ориентироваться в человеческом компоте на предмет обнаружения т.н. "своих" и т.н. "чужих" сводится к примитивному делению на тех, кто согласен с моим мнением по каким-то фундаментальным для меня вопросам и тех глупых дебилов, кто не согласен.
Так устроен любой человеческий ум (и мой тоже) - он хочет бесконечно утверждаться в своей правоте. Ему кажется (на определённой глубине, труднодоступной для осознания), что это вопрос жизни и смерти.
Но тут такая штука. Начиная с некоторого момента этот принцип отбора окончательно утрачивает смысл. Потому что важным становится не согласие-несогласие, а само умение поставить вопрос таким образом. Погрузиться на ту же глубину и посмотреть на вещи примерно из той же точки, что и я. Какие при этом делаются выводы - дело десятое. До какой бынемыслимой херни странной идеи ни додумался мой собеседник по любому вопросу, это не имеет никакого значения в сравнении с тем фактом, что он вообще смог этот вопрос сформулировать.
В этот момент я понимаю, что мой собеседник - такая же форма разумной жизни, как я. А не просто что-то с виду более-менее похожее.
Такая же форма разумной жизни, как я - это столь бесконечно ценно, что о какой там уже правоте может быть речь. В жопу ту правоту.
Так устроен любой человеческий ум (и мой тоже) - он хочет бесконечно утверждаться в своей правоте. Ему кажется (на определённой глубине, труднодоступной для осознания), что это вопрос жизни и смерти.
Но тут такая штука. Начиная с некоторого момента этот принцип отбора окончательно утрачивает смысл. Потому что важным становится не согласие-несогласие, а само умение поставить вопрос таким образом. Погрузиться на ту же глубину и посмотреть на вещи примерно из той же точки, что и я. Какие при этом делаются выводы - дело десятое. До какой бы
В этот момент я понимаю, что мой собеседник - такая же форма разумной жизни, как я. А не просто что-то с виду более-менее похожее.
Такая же форма разумной жизни, как я - это столь бесконечно ценно, что о какой там уже правоте может быть речь. В жопу ту правоту.
chingizid @ 2015-09-14T23:18:00
В парке две вороны вцепились в газету и сражались за право ею обладать. Думают, что информация - это власть. Многие почему-то так думают, тогда как потребление информации давно уже стало принудительной повинностью.
