Gross Anatomy Quotes

“Говорят, чтобы освоить какое-либо дело, надо за ним провести 10000 часов. Я прожила в своем теле 306600 часов и все еще не очень понимаю, как обращаться с этим мешком мяса. Как только мне кажется, что я освоилась, что-то случается: вырастают груди, проклёвываются усы, в глазах возникают плавающие пятна, – и вот я снова шокирована, растеряна, и, главное, ужасно заинтригована происходящим.

Эта тёлка явно была блондинкой. Я это чувствовала. В крайнем случае, камбоджийкой.

Хотя у меня тоже есть странные волосы, я не могу не судить других.

Многие женщины получили серьезные увечья, шрамы, язвы, рак, а некоторые и вовсе умерли из-за страшного давления безволосого лобби. Женщин, которые пострадали от депиляционной радиации, грубо называли «североамериканскими хиросимскими девами» в честь отравленных радиацией во время ядерной бомбежки Японии в конце Второй мировой войны.

Я продолжила обзванивать ученых в поисках информации.
Ой, кого я обманываю? Я им звонила в поисках утешения.

«Когда дети писают в горшок, их за это хвалят. Так и женщины, следующие стандартам красоты, получают одобрение общества».

«Удивительно, что люди воображают, будто удаление волос — это выбор, а не культурная потребность. Когда говорят, что это выбор, я отвечаю: попробуйте этого не делать и расскажите, что будет».
«И что будет?» — спросила я.
Она сказала, что отращивать волосы на теле можно настолько интенсивно, что женщина поймет, что значит жить как «другие», как маргиналы. Под «другими» она подразумевает представителей ЛГБТ, толстяков или людей с особенностями развития.
«Вы сразу ощутите, как негативно люди оценивают ваше тело, — объяснила Фас. В корне всего этого – мизогиния, женоненавистничество. Патриархальная культура, которой не нужны сильные женщины. Мы хотим хрупких женщин, у которых нет сил.» Она пояснила, что в западной культуре мужчины чувствуют угрозу от сильных женщин и эротизируют девушек, которые выглядят, как маленькие девочки. «В нашей культуре не любят женщин. Удаление волос с лобка особенно жутко. Оно направлено на то,чтобы превратить женщин в допубертатных девочек. Мы эту практику защищаем, говорим, дело не в этом, дело в удобстве. Женщины говорят, мол, не хочу, чтобы он меня там целовал и потом выковыривал из зубов волосы. Как будто это худшее, что может случиться.»
Повесив трубку после разговора с Фас, я была изрядно напряжена. Ее послушать, так удаление волос – признак заката цивилизации. Я не хочу такой ответственности.

Скэнлон сказала, что не стоит воспринимать женщин как жертв рекламы. «Женщины тоже играли здесь свою роль».
Я не удивилась.
Она сказала, что женщины в то время чего-то искали. Они хотели обрести чувство собственного достоинства, чувственность и независимость. «Культура не предлагала им этих вещей, — пояснила Скэнлон. — Но рекламщики предлагали. Они говорили, что можно стать чувственной, если побрить подмышки».

В науке не говорят «звуки секса». «Копулятивная вокализация», – дружелюбно поправил меня учёный.

Порно действительно могло увеличить громкость секса. Будучи социальным видом, мы усваиваем информацию вокруг нас и приспосабливаем к своей жизни. «Люди принимают крики и стоны за вершину экстаза и думают: «Другие ведут себя так, поскольку находят такое поведение возбуждающим. Введу-ка я его в свой сексуальный репертуар и тоже буду считать возбуждающим.» Это один из аспектов взаимосвязанности человеческого поведения.»
Полагаю, по той же причине мы бреем подмышки, клеим стразы на ногти и некогда считали химзавивку модной.

Как правило, рекламщики любят создавать поводы для комплексов – особенно когда речь заходит о теле, – чтобы затем нещадно эксплуатировать их.

Женские подмышки первыми оказались под угрозой, в то время как мужские считались нормой еще несколько десятилетий. Потный мужчина – это мужественно. Мокрые подмышки свидетельствуют, как усердно он пахал в полях. Женский же пот стал кошмарным ежедневным преступлением.”
― Mara Altman, Gross Anatomy: Dispatches from the Front

“Все нежелательные эмоции можно свалить в бак с надписью "ПМС" и выбросить – вычернкуть из повествования – как ненужный мусор.
Крислер посоветовала хорошенько усвоить то, что она собиралась сказать, потому что это чрезвычайно важно. "Гормоны не вызывают эмоций, – сказала она, – а могут лишь усилить их."
Новость была шокирующей. Видимо, она подразумевала, что я на самом деле чувствую то, что списываю на ПМС.

Она воспринимала ПМС как встроенную систему оповещения. "Мы называем это моментом обратной связи, и в ваших интересах не пренебрегать им." Если вы чувствуете себя депрессивно или подавленно, дело не только в гормонах, а в том, что вы действительно взвалили на себя слишком много. "Если вы переутомились, слишком давите на себя, плохо питаетесь, то это вам аукнется прямо перед месячными. Разве это не гениально? Не чудесно? Ваш цикл помогает вам заботиться и не забывать о себе."

Я была в восторге от того, что она не отрицает ПМС и не использует его для обесценивания чувств. Вместо этого она выставляла его в позитивном ключе, призывая женщин принимать перемены в себе. В мире Поуп фраза "У меня ПМС" не означала то, что вы сумасшедшая или потеряли контроль над собой, а предупреждала окружающих, что вы говорите все всерьез.

"Травмы есть у всех. Мы живем в мужском мире, где женское тело считается второсортным."

...женщин, осознаем мы это или нет, на протяжении всей жизни стыдят. "Нам говорят, что это гадко, грязно и мерзко", – сказала она, подразумевая месячные. Просто потому, что женщины живут в патриархальном обществе, они накапливают в своих телах травмы.

Встреча проходила в большой юрте, которая внутри выглядела ровно так, как должен выглядеть дом двух женщин, проводящих кружки горя и Красные шатры. Диваны плохо сочетались друг с другом. Перья, свечи, минералы и ракушки составляли 75% интерьера.

Тере била в "бабушку-барабан", а еще 23 женщины ходили вокруг нее, завывая, рыдая и падая на колени. В этой обстановке мне было некомфортно. Я не из плакальщиц. Меня приучили держать всю боль и страдания внутри. Эмоции я выражала вежливо – обострениями язвы.

Люди приезжали сюда не для того, чтобы беспокоиться о телесных изъянах, а чтобы насладиться тем, что у них вообще есть действующее тело – одно из главных доступных нам чудес.”
― Mara Altman, Gross Anatomy: Dispatches from the Front

“Если тело прикрыто тканью, пусть даже миллиметровой толщины, человека почему-то считают честным, достойным, уважаемым и глубокомысленным. Убрала кусочек ткани — уже потаскуха.

С другой стороны, вряд ли нам пойдет на пользу, если мы целыми днями станем думать: „Боже мой, я дышащий и испражняющийся кусок гниющего мяса“.

Когда мы проезжали южную часть острова, одна мамаша в ужасе завопила и развернула дочку, чтобы та не увидела нашу ужасающую обнаженную плоть. Года два назад эта девочка сосала такую же. А через несколько лет у нее самой такая вырастет.

Затем мне стало стыдно за то, что было стыдно. Сейчас эпоха женского раскрепощения, а беспокоиться из-за запаха вагины — это какой-то привет из восьмидесятых. Я должна свои грязные трусы за деньги продавать, а не париться!

Обычно я классно управляюсь с объемами. Смотрю, например, на остатки супа в кастрюле и легко подбираю пластиковый контейнер правильного размера. Это один из моих главных талантов в жизни.

И вдруг в 1832 году американский врач Чарльз Ноултон изобрел смесь для спринцевания, которую рекламировал как противозачаточное средство после горячей ночки. В состав входили соль, уксус, жидкий хлор, сульфид цинка и сульфат алюминия-калия. Короче, Ноултон смахнул в вагину остатки химикатов со своего лабораторного стола.


Исследователь сквернословия Райнхольд Аман ответил мне по электронной почте в том же духе: «Даже если спринцовка новая или чистая, все равно она ассоциируется с грязной, вонючей вагиной, — написал он. — Поэтому выражение бранное». Он считал его довольно безобидным на фоне самого страшного из слышанных ругательств, прозванного им «шокирующим коктейлем из богохульства, копрологии и анального секса». Венгерское проклятие, о котором шла речь, переводится примерно так: «Господь мой, перестань хлестать меня по роже своим хуем, измазанным дерьмом сраного Иисуса». Райнхольд прав, после такого спринцовка сияла как свежее весеннее утро.
Тем не менее, это заслуживало внимания: каждый раз, обзывая кого-то douchebag, в некотором смысле мы распространяем идею, что вагины грязные и мерзкие.

Я знала, что не одна мучаюсь от неуверенности в себе. Многие женщины переживают, что их промежность вкусом и запахом не напоминает свежевыжатого единорога.

Иными словами, многие женщины уверены, что у них между ног готовится запеканка из преисподней.

Согласно исследованиям, мужчины, предпочитающие большую упругую попу (вернее, индекс талия/бедра 0,72), с большей вероятностью найдут фертильную партнершу и произведут более умное потомство. А если дети умные, они с большей вероятностью выживут. Таким образом, гены любителя больших жоп будут распространяться без конца и края за горизонты человеческого существования.

студентки, которые видели эти фотографии, имеют более высокую самооценку по сравнению с теми, кто не видел. Знакомство с разнообразием, присущим каждой из нас, укрепило их уверенность в себе.


За это время я так погрузилась в поиски вшей, что даже забыла о своем обычном страхе опухолей. Так что спасибо вшам, они разнообразили мою тревогу. Поиск опухолей со временем надоедает.

Я чувствовала себя совершившей доброе дело, хотя не сделала ровным счетом ничего. Способ быть хорошим для ленивых.
Еще сдача крови поднимала мне самооценку, когда я чувствовала себя подавленной.

«Греки считали женщин безумными — и точка, — сказала она. — Предменструальный период не мог сделать их еще безумнее».

Если же лекарь подозревал, что матка блуждает по телу (именно так себя в ту эпоху матка и вела: перемещалась по организму и сеяла разруху, словно своенравный бродяга в поисках пристанища), то прибегал к специальному методу заманивания матки обратно. Заняв правильное место, та начала бы кровоточить.
Метод был следующий: окуривание щенком.
хехен«“хзе [cy[pytcp[ yphlylyy
«Гормоны не вызывают эмоций, — сказала она, — а могут лишь усилить их».
Новость была шокирующей. Видимо, она подразумевала, что я на самом деле чувствую то, что списываю на ПМС.”
― Mara Altman, Gross Anatomy: Dispatches from the Front