working on transcending

вчера закончил свою часть работы (в меру своих заслуг), и книжка – очень своевременная – улетела к научному редактору. переводила Шаши

Transcending Madness: The Experience of the Six Bardos by Chögyam Trungpa

My rating: 5 of 5 stars

Плотно читая и иначе взаимодействуя с этим текстом, могу сказать, что книжка исключительно полезная не только для практикующих. Например, тут мне стало окончательно ясно, о чем практически все творчество любимого автора и, главное, почему у него все так. Весь стиль и все застилье Пинчона – это сплошь искусное средство для отражения, осмысления и иных способов передачи состояния бардо, голограмма сансары. Мысль, я понимаю, глубокая, хехе, но пусть уж она послужит зерном будущих диссертаций. А не той белиберды, которую кто-то из пинчоноведов опубликовал под заголовком “Пинчон и буддизм” или что-то в этом духе. Вот, например, самая суть пинчонизма (перевод Шаши):

Ученик: Ринпоче, что такое «безумие»?
Трунгпа Ринпоче: Хороший вопрос. На эмпирическом уровне безумие начинается со своего рода путаницы, конфликта между двумя переживаниями: есть переживание самой действительности, а есть — воспринимающего действительность. Затем, более того, человек склонен следовать за этой путаницей и пытаться выявить некий окончательный ответ и тем самым точно засечь, что есть действительность, а что есть воспринимающий ее. Вы пытаетесь, всё больше силитесь — вплоть до того рубежа, где никак не обнаружить ответ, если не отказаться от представления о существовании и переживающего, и переживания.
На этом уровне вас настолько переполняют эти переживания, что вы предпринимаете все возможное, чтобы убедить себя. Либо пытаетесь рационализировать представление о том, что есть некая самость, что внешние предметы и явления опасны или соблазнительны, и что «я» — та самая личность, которая все это переживает. Или, наоборот, начинаете чувствовать, что ничем не управляете. И следом делаетесь окончательно безумны.
Вы совершенно запутываетесь в том, что есть переживающий, а что — переживание. Все совершенно сплавлено воедино — или во множество. Это путаница между единством и множественностью. У вас полностью прекратился заземляющий процесс различения «того», противопоставленного «этому», потому что все это для вас непомерно. Вас всасывает целиком. У вас случаются всевозможные клаустрофобные переживания, поскольку вся ситуация вокруг вас чрезмерна. Вы переживаете паранойю — этот чрезмерный опыт способен вас удушить, уничтожить вас, уничтожить переживающего. И в то же время вы бы хотели действовать, как глухонемой. Принимаетесь строить из себя глухонемого, но делаете вид, будто на самом деле ничего такого не строите. Из-за этой чрезмерной внезапности, чрезмерной скученности развиваются сотни миллионов тактик.
 
У.: Можно ли достичь просветления, не сходя с ума?
Т. Р.: Мы в любом случае безумны — в той или иной мере. Быть может, не сходим с ума полностью — если только мы не маньяки, религиозные или политические, какие угодно, — если только не теряем власть над ситуацией. У нас своего рода умеренное безумие, оно с нами постоянно, и есть возможность абсолютного безумия. Понимаете, это и есть сансара — безумие. А то, что не есть безумие, называется просветлением. Поскольку само представление о безумии существует, это по умолчанию означает, что существует и не-безумие, и оно есть просветление. Поэтому, когда вы беретесь говорить о просветлении или же свободе, это означает, что вы рассуждаете с позиции безумия.

И далее:

Итак, человеческое царство и опыт бардо в этом царстве имеет галлюцинаторное свойство, или же иллюзорное тело. Это иллюзорное тело в точности и есть прозрачная природа переживаний: мы видим и вместе с тем не видим. Мы видим нечто, и в то же время не вполне уверены, видим ли мы фон или же сам пейзаж. Неоднозначная галлюцинация — галлюцинация абсолютная. И эта абсолютная галлюцинация действует как переживание бардо. Это выбор между настоящим и ненастоящим: это иллюзорное тело — само по себе иллюзия или чистое воображение? Человек начинает задаваться вопросом, существует ли иллюзия или мираж — или нет? И человек вновь оказывается втянут в это пороговое состояние между прозрачностью фигуры и плотностью окружающего ее фона. У человека возникает к этому очень спутанное отношение. В точности об этом же мы говорили вчера и позавчера: неопределенность между истинным и ложным. Вы не вполне уверены, достигаете ли вы чего-то или нечто вас дурит.

Эта неопределенность, конечно же, случается всегда.

а вот и песенка о нашем городке, тоже в тему – в “романе в работе” как раз речь о нем. …и, черт, приятно понимать, о чем идет речь и откуда наш автор что взял (например, историческую топонимику городка он явно знает не понаслышке). а Димитрис Митропанос (я уже ставил его в эти эфиры), уже, к сожалению, 10 лет как покойный, – один из героев греческой музыкальной сцены