Max Frei's Blog, page 338
October 22, 2012
POEZIJA
На бетонной стене, отгораживающей железную дорогу от трассы, огромными буквами написано: POEZIJA - уж не знаю, на каком языке.
В кафе на Вильняус новый работник-дядечка, показался мне смутно знакомым - такое мучительное ощущение, что вот-вот вспомню, когда язык чешется спросить: "Откуда я вас могу знать?"
Спрашивать не понадобилось, вспомнилось само. Он работал в одном ничем не примечательном кафе в одном моем ничем не примечательном сне.
Это, кажется, самые последние теплые дни, скоро лафа закончится. Надо вспомнить, как это - жить в неблагоприятной среде. Получалось же. В последние годы даже, вроде бы, с удовольствием.
Вроде бы. Да.
Супермаркеты ломятся от горшков с хризантемами всех цветов и размеров. Горький сладкий травяной запах окутывает пришедших за чем-нибудь невинным типа колбасы. Нет, правда, пришел в магазин за колбасой, например, после работы, никого не трогал, ничего такого не хотел. И вдруг тебя окутывает этот немыслимый осенний цветочный туман, крышу рвет, сердце замирает, ноги отрываются от земли. POEZIJA, блин. POEZIJA. Неумолимая, неотвратимая и одновременно необязательная, как жизнь на земле. В том смысле, что могло бы и не быть, а есть, и теперь не отвертишься.
POEZIJA
В кафе на Вильняус новый работник-дядечка, показался мне смутно знакомым - такое мучительное ощущение, что вот-вот вспомню, когда язык чешется спросить: "Откуда я вас могу знать?"
Спрашивать не понадобилось, вспомнилось само. Он работал в одном ничем не примечательном кафе в одном моем ничем не примечательном сне.
Это, кажется, самые последние теплые дни, скоро лафа закончится. Надо вспомнить, как это - жить в неблагоприятной среде. Получалось же. В последние годы даже, вроде бы, с удовольствием.
Вроде бы. Да.
Супермаркеты ломятся от горшков с хризантемами всех цветов и размеров. Горький сладкий травяной запах окутывает пришедших за чем-нибудь невинным типа колбасы. Нет, правда, пришел в магазин за колбасой, например, после работы, никого не трогал, ничего такого не хотел. И вдруг тебя окутывает этот немыслимый осенний цветочный туман, крышу рвет, сердце замирает, ноги отрываются от земли. POEZIJA, блин. POEZIJA. Неумолимая, неотвратимая и одновременно необязательная, как жизнь на земле. В том смысле, что могло бы и не быть, а есть, и теперь не отвертишься.
POEZIJA
October 21, 2012
Котёнок Котовская
Властелин Мира и Победитель Всего:
(вес уже три сто... ой, нет, двести)
(вес уже три сто... ой, нет, двести)
два золота
"Пока все не съешь, не пойдешь на кладбище" - это, конечно, был лозунг первой половины дня. Вчерашнего. Пока я пишу, он станет позавчерашним, но какая разница.
Важно, что мы все съели и пошли на Бернардинское кладбище (что у Полоцкого тракта, у Жвировой горы), а пока мы шли, солнце пересмотрело свои планы на день и явило себя во всей красе. Нам и вообще всем.
По Бернардинскому кладбищу бродили люди с фотоаппаратами и снимали, снимали. Возможно, среди них были покойники, воскресшие от изумления перед ослепительной красотой момента, когда два золота - земное и небесное - встретились и решили сиять вместе. Какое-то время - полчаса, до заката, до завтра, всегда.
Кто ж наперед загадывает.
Мы тоже были люди с фотоаппаратами. За тем, собственно, и шли. И пришли. И нащелкали.
Было примерно так
(все золото - тут)
Важно, что мы все съели и пошли на Бернардинское кладбище (что у Полоцкого тракта, у Жвировой горы), а пока мы шли, солнце пересмотрело свои планы на день и явило себя во всей красе. Нам и вообще всем.
По Бернардинскому кладбищу бродили люди с фотоаппаратами и снимали, снимали. Возможно, среди них были покойники, воскресшие от изумления перед ослепительной красотой момента, когда два золота - земное и небесное - встретились и решили сиять вместе. Какое-то время - полчаса, до заката, до завтра, всегда.
Кто ж наперед загадывает.
Мы тоже были люди с фотоаппаратами. За тем, собственно, и шли. И пришли. И нащелкали.
Было примерно так
(все золото - тут)
October 20, 2012
October 18, 2012
формула дня
Чаще всего искусство (в самом широком значении этого понятия и того уровня, о котором вообще имеет смысл говорить) создается как защита от смерти (или вызов ей).
А надо, чтобы искусство было проводником - туда, там.
А надо, чтобы искусство было проводником - туда, там.
October 16, 2012
все золото
Сейчас по стеклу мансардного окна хреначит теплый, почти летний дождь, а пока мы гуляли (до начала первого) было сухо, и южный ветер разгонял облака.
Один из самых изумительных запахов этого октября - желтые анютины глазки вперемешку с палой листвой.
Круче (для меня) только запах зажатых в пригоршне увядших хризантем. Жаль, что (видимо) невоспроизводимый. Парфюмер, который сумел бы это сделать, заслужил бы все золото этого октября, а так оно досталось нам - задаром. Стояли на вершине холма, под которым спит Князь. И, наверное, всегда будем там стоять - в каком-то смысле.
Ночью город был залит светом настолько, что камера снимала с выставленным ISO 200. Без штатива. Я не понимаю, как. Но факт остается фактом.
(Возможно, это горели наши глаза.)
Поняли (еще вчера), что градообразующее предприятие Вильнюса - миф. Не в том смысле, что его не существует, а в том смысле, что миф - оно и есть.
Так и вижу серьезную научную работу под названием "Миф как градообразующее предприятие". Но мы ее не напишем, конечно.
Нам некогда. Нам нужно, к примеру, сидеть на лавке в парке и пить кофе в картонных стаканчиках из итальянской пекарни, жарить в камине шашлыки и хлеб, а еще залезть наконец на Святого Иоанна (т.е. на одноименный храм), утопая в золотой листве пройти по берегу Вильняле туда, куда не успели сегодня, обойти все "Кофеины", или хотя бы половину их, а еще
А еще - ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ.
Главное - не проснуться.
Один из самых изумительных запахов этого октября - желтые анютины глазки вперемешку с палой листвой.
Круче (для меня) только запах зажатых в пригоршне увядших хризантем. Жаль, что (видимо) невоспроизводимый. Парфюмер, который сумел бы это сделать, заслужил бы все золото этого октября, а так оно досталось нам - задаром. Стояли на вершине холма, под которым спит Князь. И, наверное, всегда будем там стоять - в каком-то смысле.
Ночью город был залит светом настолько, что камера снимала с выставленным ISO 200. Без штатива. Я не понимаю, как. Но факт остается фактом.
(Возможно, это горели наши глаза.)
Поняли (еще вчера), что градообразующее предприятие Вильнюса - миф. Не в том смысле, что его не существует, а в том смысле, что миф - оно и есть.
Так и вижу серьезную научную работу под названием "Миф как градообразующее предприятие". Но мы ее не напишем, конечно.
Нам некогда. Нам нужно, к примеру, сидеть на лавке в парке и пить кофе в картонных стаканчиках из итальянской пекарни, жарить в камине шашлыки и хлеб, а еще залезть наконец на Святого Иоанна (т.е. на одноименный храм), утопая в золотой листве пройти по берегу Вильняле туда, куда не успели сегодня, обойти все "Кофеины", или хотя бы половину их, а еще
А еще - ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ.
Главное - не проснуться.
October 14, 2012
все золото октября
Когда мне показывают виленскую золотую осень, первая реакция: "фотошоп!"
Но всякий раз она настоящая.
***
Иду вчера по Ужупису, с деревьев осыпается листва, и я говорю: эй, в понедельник Танька приедет, не осыпайтесь так быстро, оставьте ей посмотреть.
В этот момент листья подхватывает ветер и уносит вверх. То есть, выглядело это так, будто ветер понес их обратно, на дерево. Хороший такой.
(А может еще и подклеил, чо.)
***
Вчера же играли с городом в упрощенную версию Северо-Западного Прохода (это прийти куда-нибудь откуда-нибудь, а потом вернуться обратно любой дорогой, лишь бы не той, которой пришел).
Да, так вот. Что я все еще могу непринужденно вломиться на кладбище, открыв тайную калитку (рука отлично просунулась между прутьев) - это хорошая новость. Что я могу ловко вскарабкаться по крутому, мокрому, скользкому склону холма, прельстившись померещившимися мне ступеньками (оказались миражом) - это тоже хорошая новость. А вот что на мне были новые замшевые ботинки - это... эээ... тоже хорошая новость. Но не очень.
Это, кажется, и есть "гулять так гулять" - в моем исполнении.
***
По Старому Городу ходят туристы и просто люди, фотографируют его всеми мыслимыми приборами, включая чуть ли не брелки от ключей.
Но это как раз ладно. Важно, что лица у них при этом вдохновенные.
***
Жанровая сценка.
Представьте себе большой перекресток с широкой проезжей частью.
Возле одного светофора ждет зеленого девочка лет тридцати с хвостиком (или без). Но не просто стоит, а танцует, прижимая к уху телефон.
Возле другого светофора (не напротив, а по диагонали) стоит мальчик лет сорока (с хвостиком или без) и довольно громко поет в телефон.
***
Чего только не приснится.
Но всякий раз она настоящая.
***
Иду вчера по Ужупису, с деревьев осыпается листва, и я говорю: эй, в понедельник Танька приедет, не осыпайтесь так быстро, оставьте ей посмотреть.
В этот момент листья подхватывает ветер и уносит вверх. То есть, выглядело это так, будто ветер понес их обратно, на дерево. Хороший такой.
(А может еще и подклеил, чо.)
***
Вчера же играли с городом в упрощенную версию Северо-Западного Прохода (это прийти куда-нибудь откуда-нибудь, а потом вернуться обратно любой дорогой, лишь бы не той, которой пришел).
Да, так вот. Что я все еще могу непринужденно вломиться на кладбище, открыв тайную калитку (рука отлично просунулась между прутьев) - это хорошая новость. Что я могу ловко вскарабкаться по крутому, мокрому, скользкому склону холма, прельстившись померещившимися мне ступеньками (оказались миражом) - это тоже хорошая новость. А вот что на мне были новые замшевые ботинки - это... эээ... тоже хорошая новость. Но не очень.
Это, кажется, и есть "гулять так гулять" - в моем исполнении.
***
По Старому Городу ходят туристы и просто люди, фотографируют его всеми мыслимыми приборами, включая чуть ли не брелки от ключей.
Но это как раз ладно. Важно, что лица у них при этом вдохновенные.
***
Жанровая сценка.
Представьте себе большой перекресток с широкой проезжей частью.
Возле одного светофора ждет зеленого девочка лет тридцати с хвостиком (или без). Но не просто стоит, а танцует, прижимая к уху телефон.
Возле другого светофора (не напротив, а по диагонали) стоит мальчик лет сорока (с хвостиком или без) и довольно громко поет в телефон.
***
Чего только не приснится.
October 12, 2012
серрррржусь!
Калейдоскопы с линзой, которые показывают мир вот так:
- исчезли из продажи. Каждый день хожу в "Тайгер", как на работу (благо он практически во дворе) - нету! Простите все, кому было обещано. Я, конечно, еще поищу, но пока нет.
При этом искусственное говно из продажи не исчезло! Много-много замечательных блестящих лаком какашек в подарочных упаковках ждут на прилавках своих покупателей.
То есть, приходишь в лавку, желая получить весь мир за недорого, а на прилавке - говно. Да и то фальшивое.
И вот эту тенденцию хотелось бы, конечно, немедленно прекратить.
- исчезли из продажи. Каждый день хожу в "Тайгер", как на работу (благо он практически во дворе) - нету! Простите все, кому было обещано. Я, конечно, еще поищу, но пока нет.
При этом искусственное говно из продажи не исчезло! Много-много замечательных блестящих лаком какашек в подарочных упаковках ждут на прилавках своих покупателей.
То есть, приходишь в лавку, желая получить весь мир за недорого, а на прилавке - говно. Да и то фальшивое.
И вот эту тенденцию хотелось бы, конечно, немедленно прекратить.
October 11, 2012
город-сон
Шутливое предположение, будто князь Гедиминас, увидев во сне волка, так и не проснулся, а перевернулся на другой бок и стал видеть во сне город, могло бы забыться на следующий же день, если бы речь шла о любом другом городе. Но поскольку речь о Вильнюсе, эта версия прижилась и уже почти полностью заместила в моем сознании историческую правду. Иначе и быть не могло.
Здесь (я это регулярно говорю, потому что не просто правда, а одна из немногих базовых, фундаментальных правд) несколько потоков реальности, они почти не смешиваются, и можно (теоретически) войти в любой из них и оставаться там сколько душа пожелает, или (так точнее), сколько хватит внимания, намерения и сил.
Причем, если не входить ни в один из потоков намеренно (кто бы вообще объяснил, как это можно сделать намеренно, и о каких "потоках" вообще речь, - думают сейчас многие читатели, и они по-своему правы), велика вероятность, что рано или поздно вы все равно макнетесь во все. Тем и удивителен Вильнюс, что здесь некоторые непростые процессы порой включаются сами, без усилий воспринимающего, и некоторые удивительные штуки тоже показываются сами, не требуя от нас никаких особых метафизических заслуг. Только сиди и смотри.
Один из потоков, в который, мне кажется, почти невозможно не войти, находясь тут, это город-сон. Я имею в виду, здесь происходит множество событий, которым место скорее в сновидениях, чем наяву. События эти сами по себе незначительны, но именно они создают ту совершенно особую городскую атмосферу, аналогов которой лично мне видеть не доводилось.
Вот сейчас я сижу на уличной веранде очередного кофеина при торговом центре. Теоретически, нет места скучней и обыденней. Ну, то есть, можно придумать, но немного.
И вот просто в качестве эксперимента отрываюсь от компьютера и смотрю по сторонам. Чего происходит?
И вижу:
- Старик-инвалид сидит в инвалидной коляске. В каждой руке у него по воздушному шарику - синий и белый.
- Ребенок едет в детском автомобильчике с музыкой, которая, как я понимаю, играет от движения. Окрестности оглашаются пронзительным рождественским "Jingle Bells".
- Мать ребенка бежит следом вприпрыжку, размахивает брендовыми пакетами с покупками и подпевает вслух.
- Человек, завернутый в желтый клеенчатый дождевик, за неимением дождя, прыгает вокруг фонтана. Чтобы брызгало! Зря он, что ли, дурацкую клеенку надевал.
- Вокруг того же фонтана бродит девочка с кукольной коляской. В коляску кое-как упхан слишком большой для нее плюшевый динозавр.
По-моему, эксперимент удался.
И вот примерно так всякий раз, когда я выныриваю из внутренних потемок и начинаю смотреть и слушать. Ни минуты без странных, нелепых происшествий, бессмысленных с точки зрения здравого смысла, но идеально укладывающихся в логику сновидения.
Вы можете сказать, что дело в смотрящем и слушающем, т.е., во мне. Теоретически, это правда, дело всегда в смотрящем (воспринимающем). Но многие люди, побывавшие в Вильнюсе и гулявшие здесь без меня, подтвердят - такой фон городской жизни тут норма. Как, по словам Свинксы, написано на стене одного израильского кафе, ЗДЕСЬ - ТАК.
Здесь (я это регулярно говорю, потому что не просто правда, а одна из немногих базовых, фундаментальных правд) несколько потоков реальности, они почти не смешиваются, и можно (теоретически) войти в любой из них и оставаться там сколько душа пожелает, или (так точнее), сколько хватит внимания, намерения и сил.
Причем, если не входить ни в один из потоков намеренно (кто бы вообще объяснил, как это можно сделать намеренно, и о каких "потоках" вообще речь, - думают сейчас многие читатели, и они по-своему правы), велика вероятность, что рано или поздно вы все равно макнетесь во все. Тем и удивителен Вильнюс, что здесь некоторые непростые процессы порой включаются сами, без усилий воспринимающего, и некоторые удивительные штуки тоже показываются сами, не требуя от нас никаких особых метафизических заслуг. Только сиди и смотри.
Один из потоков, в который, мне кажется, почти невозможно не войти, находясь тут, это город-сон. Я имею в виду, здесь происходит множество событий, которым место скорее в сновидениях, чем наяву. События эти сами по себе незначительны, но именно они создают ту совершенно особую городскую атмосферу, аналогов которой лично мне видеть не доводилось.
Вот сейчас я сижу на уличной веранде очередного кофеина при торговом центре. Теоретически, нет места скучней и обыденней. Ну, то есть, можно придумать, но немного.
И вот просто в качестве эксперимента отрываюсь от компьютера и смотрю по сторонам. Чего происходит?
И вижу:
- Старик-инвалид сидит в инвалидной коляске. В каждой руке у него по воздушному шарику - синий и белый.
- Ребенок едет в детском автомобильчике с музыкой, которая, как я понимаю, играет от движения. Окрестности оглашаются пронзительным рождественским "Jingle Bells".
- Мать ребенка бежит следом вприпрыжку, размахивает брендовыми пакетами с покупками и подпевает вслух.
- Человек, завернутый в желтый клеенчатый дождевик, за неимением дождя, прыгает вокруг фонтана. Чтобы брызгало! Зря он, что ли, дурацкую клеенку надевал.
- Вокруг того же фонтана бродит девочка с кукольной коляской. В коляску кое-как упхан слишком большой для нее плюшевый динозавр.
По-моему, эксперимент удался.
И вот примерно так всякий раз, когда я выныриваю из внутренних потемок и начинаю смотреть и слушать. Ни минуты без странных, нелепых происшествий, бессмысленных с точки зрения здравого смысла, но идеально укладывающихся в логику сновидения.
Вы можете сказать, что дело в смотрящем и слушающем, т.е., во мне. Теоретически, это правда, дело всегда в смотрящем (воспринимающем). Но многие люди, побывавшие в Вильнюсе и гулявшие здесь без меня, подтвердят - такой фон городской жизни тут норма. Как, по словам Свинксы, написано на стене одного израильского кафе, ЗДЕСЬ - ТАК.
