Max Frei's Blog, page 327
February 17, 2013
на бегу
Словосочетание "магический реализм" - это, конечно же, тавтология.
необходимое уточнение
Знаменитую фразу Бойса "Каждый человек - художник" обычно употребляют, вырвав из контекста. От этого может возникнуть представление, будто речь шла о потенциальных художественых талантах каждого - типа только краски да скрипку в руки дай, и понесется.
На самом деле, штука в том, что Бойс, будучи не только художником-шаманом, но и политиком-романтиком, обычно говорил о вкладе каждого человека в формирование нового общества.
И при этом (справделиво) полагал искусством все происходящее.
То есть, вообще все.
Итак.
Каждый человек художник, хочет он того или нет, просто по факту существования. Так или иначе, а свою лепту в общую симфонию действительно вносит каждый.
И хотя бы уже поэтому следует стараться, чтобы любой жест был вдохновенным и осмысленным. Вообще всякий, включая утреннюю дойку, поездку на городском транспорте, чистку картошки и смену постельного белья. Потому что быть вялым, унылым, бездарным художником, чья фальшь вечно портит песню - прискорбная судьба, врагу такой не пожелаешь.
(Кстати, с этой точки зрения особенно забавно выглядят отношения человека с Богом - верит ли художник в свою аудиторию, и если да, то как он ее себе представляет. И каких плюшек ждет за труды.)
На самом деле, штука в том, что Бойс, будучи не только художником-шаманом, но и политиком-романтиком, обычно говорил о вкладе каждого человека в формирование нового общества.
И при этом (справделиво) полагал искусством все происходящее.
То есть, вообще все.
Итак.
Каждый человек художник, хочет он того или нет, просто по факту существования. Так или иначе, а свою лепту в общую симфонию действительно вносит каждый.
И хотя бы уже поэтому следует стараться, чтобы любой жест был вдохновенным и осмысленным. Вообще всякий, включая утреннюю дойку, поездку на городском транспорте, чистку картошки и смену постельного белья. Потому что быть вялым, унылым, бездарным художником, чья фальшь вечно портит песню - прискорбная судьба, врагу такой не пожелаешь.
(Кстати, с этой точки зрения особенно забавно выглядят отношения человека с Богом - верит ли художник в свою аудиторию, и если да, то как он ее себе представляет. И каких плюшек ждет за труды.)
February 16, 2013
соседи
Всякий раз при включении компьютер выдает список улавливаемых им сетей.
Постоянные лидеры списка - Буратинас и Фройдас. Еще иногда появляется Опериссимо.
У нас отличные соседи.
Постоянные лидеры списка - Буратинас и Фройдас. Еще иногда появляется Опериссимо.
У нас отличные соседи.
February 15, 2013
угасание великого ума нон-стоп, в прямом эфире
правильно. Котёнок Котовская, стомильёнов штук.
Это она не давала мне фотографировать Кэтины часы!
и победила.
Три четверти синего
Друзья при встрече теперь всегда спрашивают меня, который час. И я, важно поглядев на левое запястье, отвечаю неизменно: "Три четверти синего".
Это всегда правда.
Отношения с наручными часами у меня всю жизнь складывались неважно. То есть, иногда все-таки складывались, но ненадолго.
Старые, чуть ли не прадедушкины (или прабабушкины, один черт) часы, которые мне не то чтобы вот прям подарили, но разрешили носить родители, были позарез нужны в школе, чтобы смотреть, сколько осталось до конца нудного тягучего бессмысленного урока. Свою функцию они практически не выполняли, потому что спешили на моей руке чуть ли не на час в день; их обещания скорого конца урока были сладкими, но несбыточными. Дело кончилось тем, что часы просто остановились, и в таком состоянии перекочевали обратно в родительские закрома.
Потом часов у меня не было долго, а если и были, это следует квалифицировать как случайные связи, о которых я не помню ничего.
Потом, в 1994-м году, мне купили часы в городе Мюнхене, марок, что ли, за десять. Они были прекрасны и поучительны: левая половина черного циферблата видна, а правая половина закрыта полукругом из белго металла с мааааахонькой такой прорезью, в которой можно было не столько увидеть, сколько угадать положение забравшихся во тьму стрелок. Нечего и говорить, что никаких цифр там не было вовсе, поэтому часы не столько показывали время, сколько дразнили смутными подсказками. Возможно, они тоже спешили. Или, напротив, отставали. Но поймать их на горячем было совершенно невозможно. Прожили они у меня несколько лет, и жили бы до сих пор, если бы мне в свое время удалось найти в Москве место, где часам меняют батарейки. Не хочу сказать, будто в середине девяностых такого места не было вовсе, просто мне оно на глаза не попалось. Часы в итоге обиделись и исчезли, что очень часто происходит с окружающими меня предметами.
Потом у меня были невероятной красоты часы Swatch, бело-прозрачные, как разведенное водой молоко, с красными и черными петроглифами, очень, как мне в ту пору казалось, дорогие, долларов за сто, что ли. Это же неделю жрать вдвоем можно - и не только хлеб! Не шутки. Они служили мне верой и правдой сколько-то лет, спешили, конечно, зверски, но при такой красоте все можно себе позволить. Потом мне внезапно надоело их носить; тем более, к тому времени в кармане прочно утвердился телефон, на котором всегда можно посмотреть время.
Не помню, чем дело в итоге кончилось, но эти часы тоже исчезли. Надеюсь, они были благополучно кому-нибудь передарены, а не просто так пропали. Но, в общем, все равно.
Потом, в самом начале моей жизни тут, в Вильнюсе, мне удалось найти идеальные часы - круглый камень на кожаном ремешке. И все. То есть, ни механизмов, ни стрелок. Просто кожаный браслет с камнем, имеющий вид часов. Правда, мне не слишком понравился сам камень - какой-то полудрагоценный, цвета условно пьяной вишни. Мне сразу показалось, что время такого цвета не слишком мне подойдет; так и вышло.
К счастью, часы потерялись весной того же года, на корабле. И правильно сделали - корабль лучшее место чтобы потеряться.
Пару лет назад мне подарили часы настолько прекрасные, что я их иногда ношу. Хотя на запястье они сидят не очень удобно. Их циферблат похож на черное зеркало, там нет ничего, кроме отражений. Чтобы узнать время, надо нажать специальную кнопку; впрочем, огненные цифры очень быстро исчезают, за что им большое спасибо.
Но все это было не то.
В том смысле, что сейчас, когда ответ на вопрос "который час?" может дать телефон (и еще куча гаджетов), наручные часы могут быть нужны человеку только для двух дел:
- для понтов
- чтобы уладить отношения с временем.
Все мои предыдущие часы худо-бедно выполняли первую функцию, но никак не вторую. Мои отношения с временем оставались сложными и запутанными. На практике это выражалось в том, что постоянно чувствовалось внутреннее напряжение, которое переводится на человеческий язык как "не успеваю", - вне зависимости от того, успеваю я сделать какие-то конкретные дела, или нет.
Но теперь, похоже, это в прошлом.
Теперь у меня есть часы, сделанные по моему заказу
kattrend
. Они всегда показывают три четверти синего.
Мое время.
Выглядит это примерно так:
Но важна тут даже не безусловная красота предмета, а то, что меня отпустило. Нет больше внутренней спешки. Мы с Кроносом наконец помирились. Давно было пора.
Если у кого-то из вас аналогичные проблемы с временем, есть смысл обратиться к Кэти за соответствующими наручными часами.
Эта штука работает.
Это всегда правда.
Отношения с наручными часами у меня всю жизнь складывались неважно. То есть, иногда все-таки складывались, но ненадолго.
Старые, чуть ли не прадедушкины (или прабабушкины, один черт) часы, которые мне не то чтобы вот прям подарили, но разрешили носить родители, были позарез нужны в школе, чтобы смотреть, сколько осталось до конца нудного тягучего бессмысленного урока. Свою функцию они практически не выполняли, потому что спешили на моей руке чуть ли не на час в день; их обещания скорого конца урока были сладкими, но несбыточными. Дело кончилось тем, что часы просто остановились, и в таком состоянии перекочевали обратно в родительские закрома.
Потом часов у меня не было долго, а если и были, это следует квалифицировать как случайные связи, о которых я не помню ничего.
Потом, в 1994-м году, мне купили часы в городе Мюнхене, марок, что ли, за десять. Они были прекрасны и поучительны: левая половина черного циферблата видна, а правая половина закрыта полукругом из белго металла с мааааахонькой такой прорезью, в которой можно было не столько увидеть, сколько угадать положение забравшихся во тьму стрелок. Нечего и говорить, что никаких цифр там не было вовсе, поэтому часы не столько показывали время, сколько дразнили смутными подсказками. Возможно, они тоже спешили. Или, напротив, отставали. Но поймать их на горячем было совершенно невозможно. Прожили они у меня несколько лет, и жили бы до сих пор, если бы мне в свое время удалось найти в Москве место, где часам меняют батарейки. Не хочу сказать, будто в середине девяностых такого места не было вовсе, просто мне оно на глаза не попалось. Часы в итоге обиделись и исчезли, что очень часто происходит с окружающими меня предметами.
Потом у меня были невероятной красоты часы Swatch, бело-прозрачные, как разведенное водой молоко, с красными и черными петроглифами, очень, как мне в ту пору казалось, дорогие, долларов за сто, что ли. Это же неделю жрать вдвоем можно - и не только хлеб! Не шутки. Они служили мне верой и правдой сколько-то лет, спешили, конечно, зверски, но при такой красоте все можно себе позволить. Потом мне внезапно надоело их носить; тем более, к тому времени в кармане прочно утвердился телефон, на котором всегда можно посмотреть время.
Не помню, чем дело в итоге кончилось, но эти часы тоже исчезли. Надеюсь, они были благополучно кому-нибудь передарены, а не просто так пропали. Но, в общем, все равно.
Потом, в самом начале моей жизни тут, в Вильнюсе, мне удалось найти идеальные часы - круглый камень на кожаном ремешке. И все. То есть, ни механизмов, ни стрелок. Просто кожаный браслет с камнем, имеющий вид часов. Правда, мне не слишком понравился сам камень - какой-то полудрагоценный, цвета условно пьяной вишни. Мне сразу показалось, что время такого цвета не слишком мне подойдет; так и вышло.
К счастью, часы потерялись весной того же года, на корабле. И правильно сделали - корабль лучшее место чтобы потеряться.
Пару лет назад мне подарили часы настолько прекрасные, что я их иногда ношу. Хотя на запястье они сидят не очень удобно. Их циферблат похож на черное зеркало, там нет ничего, кроме отражений. Чтобы узнать время, надо нажать специальную кнопку; впрочем, огненные цифры очень быстро исчезают, за что им большое спасибо.
Но все это было не то.
В том смысле, что сейчас, когда ответ на вопрос "который час?" может дать телефон (и еще куча гаджетов), наручные часы могут быть нужны человеку только для двух дел:
- для понтов
- чтобы уладить отношения с временем.
Все мои предыдущие часы худо-бедно выполняли первую функцию, но никак не вторую. Мои отношения с временем оставались сложными и запутанными. На практике это выражалось в том, что постоянно чувствовалось внутреннее напряжение, которое переводится на человеческий язык как "не успеваю", - вне зависимости от того, успеваю я сделать какие-то конкретные дела, или нет.
Но теперь, похоже, это в прошлом.
Теперь у меня есть часы, сделанные по моему заказу
kattrend
. Они всегда показывают три четверти синего.Мое время.
Выглядит это примерно так:
Но важна тут даже не безусловная красота предмета, а то, что меня отпустило. Нет больше внутренней спешки. Мы с Кроносом наконец помирились. Давно было пора.
Если у кого-то из вас аналогичные проблемы с временем, есть смысл обратиться к Кэти за соответствующими наручными часами.
Эта штука работает.
February 14, 2013
кот
В ветеринарной клинике, куда мы ходили за кошачьей едой, из кабинета врача вышла красивая крупная женщина средних лет в великолепном черном кожаном пальто до пят. На ее плече, как попугай капитана Флинта сидел красивый крупный кот в великолепной полосатой шкуре. Навскидку под десять кило котяра.
Женщина долго стояла у кассы, платила за прививки, выбирала корм. Кот сидел на ее плече, не шелохнувшись, надменно взирал на все живое с высоты своего положения.
На улицу мы вышли почти одновременно с этой парочкой и увидели, как женщина усаживается за руль большого черного внедорожника, а кот с начальственным видом устраивается на переднем сидении. Ни о каких переносках речи, конечно, не шло.
Правда, мы так и не смогли разглядеть, пристегнулся ли кот ремнем безопасности. Но оставим это на его совести.
Женщина долго стояла у кассы, платила за прививки, выбирала корм. Кот сидел на ее плече, не шелохнувшись, надменно взирал на все живое с высоты своего положения.
На улицу мы вышли почти одновременно с этой парочкой и увидели, как женщина усаживается за руль большого черного внедорожника, а кот с начальственным видом устраивается на переднем сидении. Ни о каких переносках речи, конечно, не шло.
Правда, мы так и не смогли разглядеть, пристегнулся ли кот ремнем безопасности. Но оставим это на его совести.
February 12, 2013
межтем
В супермаркетах появились товары, упакованные в пластиковые и картонные сердца. Причем клубнику в сердце пришлось купить - с виду она была явно лучше, чем в обычных коробках. (И, вы не поверите, пахла почти как настоящая.)
Поедая клубнику, неблагодарно ворчали - дескать, тогда уж все нужно в сердца паковать. Творог, селедку, сметану, масло, квашеную капусту, фарш. Да, в первую очередь фарш! Отличное визуальное решение.
Ну а хитом предвалентиновских продаж несомненно стали бы куриные сердечки в соответствующей сердечной упаковке. Во-первых, строгий концептуализм, все как мы любим. Во-вторых, их можно дарить любимым лисам, совам и котикам. И даже любимым перевоспитавшимся вампирам.
Ах зачем я не директор сети супермаркеров. И даже не член его семьи.
Поедая клубнику, неблагодарно ворчали - дескать, тогда уж все нужно в сердца паковать. Творог, селедку, сметану, масло, квашеную капусту, фарш. Да, в первую очередь фарш! Отличное визуальное решение.
Ну а хитом предвалентиновских продаж несомненно стали бы куриные сердечки в соответствующей сердечной упаковке. Во-первых, строгий концептуализм, все как мы любим. Во-вторых, их можно дарить любимым лисам, совам и котикам. И даже любимым перевоспитавшимся вампирам.
Ах зачем я не директор сети супермаркеров. И даже не член его семьи.
February 11, 2013
из жизни одухотворенных валенков
Котовская, котёнок по мере так называемого взросления все меньше и меньше похожа на настоящую кошку. И все больше на ожившую плюшевую игрушку. А еще больше на мой овчинный тапок, что дает мне право называть Котовскую, котёнка, одухотворенным валенком.
В настоящий момент Котовская, котёнок представляет собой довольно длинный и очень широкий кусок кота на коротких и очень толстых лапках. Толстая попа куска кота плавно переходит в хвост, по ширине практически не уступающий самой попе.
Это недоразумение обладает голосом настолько мощным, что ее впору сдавать в оперу. Или в деревенский церковный хор, где не хватает басов. Достоинства голоса прекрасно дополняются талантом к издаванию разнообразных звуков: кряков, скрипов, хрюков и т.п. Обычное "мяу" в устах котёнка Котовской всякий раз звучит довольно неожиданно. Как - просто "мяу"? И чо, все? Ну ты, мать, даешь.
Главная ценность для котёнка Котовской - игра. Ради игры она способна бросить полную миску еды на растерзание старшей кошки, которая, надо сказать, бессовестно этим пользуется.
Сон котёнка Котовской невероятно чуток, она реагирует на каждый звук, в том числе, раздающийся в подъезде, на улице, или в квартире этажом ниже. У нее есть надежда, что всякий раздавшийся звук - призыв к игре.
Разочарование ей неведомо. То есть, если девятьсот девяносто девять раз после топота по лестнице игра так и не началась, это вообще ничего не значит.
Старшая кошка прячется от котёнка примерно 20 часов в сутки. Потому что 4 часа непрерывных игр, как ей кажется, совершенно достаточно. И я ее, надо сказать, понимаю.
В сознании котёнка Котовской нет понятия "наказание". Всякую попытку дать ей по заднице она воспринимает как призыв к игре и, восторженно пища, переворачивается брюхом кверху, одновременно пытаясь уловить всеми четырьмя лапами карающую длань, а когда пристыженный воспитатель удаляется прочь, бежит за ним, волоча в зубах орудие наказания - тапок, или газету. По обстоятельствам.
Рядом с Котовской, котёнком мой великий когда-то ум деградирует столь стремительно, что мне даже сожалеть об этом нечем. Приятная щекотная пустота в освобожденной черепной коробке позволяет сколько угодно лепетать: "мяка-мяка-кабасяка" и тискать теплый увесистый одухотворенный валенок до полного изменения сознания, или что там теперь у меня вместо него.
В настоящий момент Котовская, котёнок представляет собой довольно длинный и очень широкий кусок кота на коротких и очень толстых лапках. Толстая попа куска кота плавно переходит в хвост, по ширине практически не уступающий самой попе.
Это недоразумение обладает голосом настолько мощным, что ее впору сдавать в оперу. Или в деревенский церковный хор, где не хватает басов. Достоинства голоса прекрасно дополняются талантом к издаванию разнообразных звуков: кряков, скрипов, хрюков и т.п. Обычное "мяу" в устах котёнка Котовской всякий раз звучит довольно неожиданно. Как - просто "мяу"? И чо, все? Ну ты, мать, даешь.
Главная ценность для котёнка Котовской - игра. Ради игры она способна бросить полную миску еды на растерзание старшей кошки, которая, надо сказать, бессовестно этим пользуется.
Сон котёнка Котовской невероятно чуток, она реагирует на каждый звук, в том числе, раздающийся в подъезде, на улице, или в квартире этажом ниже. У нее есть надежда, что всякий раздавшийся звук - призыв к игре.
Разочарование ей неведомо. То есть, если девятьсот девяносто девять раз после топота по лестнице игра так и не началась, это вообще ничего не значит.
Старшая кошка прячется от котёнка примерно 20 часов в сутки. Потому что 4 часа непрерывных игр, как ей кажется, совершенно достаточно. И я ее, надо сказать, понимаю.
В сознании котёнка Котовской нет понятия "наказание". Всякую попытку дать ей по заднице она воспринимает как призыв к игре и, восторженно пища, переворачивается брюхом кверху, одновременно пытаясь уловить всеми четырьмя лапами карающую длань, а когда пристыженный воспитатель удаляется прочь, бежит за ним, волоча в зубах орудие наказания - тапок, или газету. По обстоятельствам.
Рядом с Котовской, котёнком мой великий когда-то ум деградирует столь стремительно, что мне даже сожалеть об этом нечем. Приятная щекотная пустота в освобожденной черепной коробке позволяет сколько угодно лепетать: "мяка-мяка-кабасяка" и тискать теплый увесистый одухотворенный валенок до полного изменения сознания, или что там теперь у меня вместо него.
