some recreations
Гайдала я осилил только два тома, скажу честно, – и не тех изданий, что показаны, но они все равно стереотипные все были. больше не буду, надоело
Аркадий Гайдар. Собрание сочинений в четырех томах. Том 1 by Arkady Gaydar
My rating: 4 of 5 stars
Ну что, попробуем проверить, как писучий “убийца и психопат” читается сейчас. Предисловие Льва Кассиля к первому тому состоит сплошь из вранья и недомолвок, это сразу на помойку.
Сам же автор, как бы мы к нему ни относились, стилист был отменный, писатель музыкальный. “Школа” отлично держит воду до сих пор, как ни странно, она осталась вне времени – это прекрасный приключенческий роман с лукавым юмором и неоднозначной расстановкой сил. Все красные в нем – редкие распиздяи, а ненависть к белякам крайне неубедительна. Наш герой оказывается там, где оказывается, посредством череды случайностей, а не по сознательному идеологическому выбору. Этой правдой жизни роман и подкупает.
Глупостей мало, но есть: “по дорогой цене”, “спустились вниз”, “насколько хватал глаз”.
РВС и ЧБ – порожняк, тексты ни о чем.
Собрание сочинений в 4 томах. Том 2 by Arkady Gaydar
My rating: 4 of 5 stars
ДС. Довольно странный текст, с большим количеством неподвязанных повествовательных узлов. Что-то происходит, но порой непонятно, зачем и что именно. Сама же детективная интрига построена на гистероне протероне, как это ни удивительно.
ПС – еще один детский текст ни о чем.
ВТ – хрестоматийная повесть, призванная распалять военный угар у пионэров и воспевать фигуры совершенно безо всего человеческого в них, эдаких идеальных железных-феликсов. Джингоистская брехня в историческом контексте (знаем мы, какова была цена красной армии всего через 7 лет). Зато тут фигурируют еще не репрессированные крымские татары (и евреи). Но артековское бытописательство, конечно, втягивает, хотя в этом естественном прайде тоже неправда.
ГЧ – грустный лирический порожняк о распаде советской семьи. В “хорошую жизнь” тут, конечно, не верится совсем.
СБ – довольно мизогинистская повесть, проникнутая шпиономанией и паранойей, что характерно для 1938 года. Во множестве слов в ней излагается, что все зло от баб. Ну и советский быт показан так, что в хлеву жить приятнее (мусор жильцы сбрасывают в раковины, туда же льют помои, разбрасывают по столам окурки), а эти идиоты-персонажи надеются, что будет война, разумеется – шапкозакидательская. Хотя если присмотреться, это роман-пикареска, в котором главгерой – полнейший идиот, за которого постоянно неловко. Романом взросления назвать его сложновато, поскольку в конце герой идиотом и остается, только у него возникает дрочерский фетиш на оружие. Что немудрено, потому что весь роман он питается только колбасой, сыром, булкой и яблоком. Простоквашей “дядя” с ним не делится. В повествовании также есть необъяснимые лакуны, которые автор так и не заполняет ничем, что странно для традиционного текста, а пафосная лирика эту работу не выполняет, хотя автор явно надеялся замазать огрехи логики джингоистской патетикой.
Глупостей мало, но есть: “по дешевой цене”, “молча кивнул головой”, “присужденная к пяти годам каторги, она бежала”, “спустились вниз”.
Nog by Rudolph Wurlitzer
My rating: 4 of 5 stars
Очень стильный роман ни о чем. Пинчон слукавил, сказав о нем лишь то, что это те стороны (их явно больше одной), куда б мы могли двинуться в литературе (но явно не двинулись). Может, оно и неплохо. Особой контркультурности в нем тоже не слишком много.
The Conversions by Harry Mathews
My rating: 5 of 5 stars
Хэрри Мэтьюз еще раз подтверждает, что авангард авангарду рознь. Дело ведь не в постмодернистских коллажах и нарративных вывертах, как будто придуманных нарочно, чтобы дразнить обывателя. Дело в том еще, и как это делается. Вот Мэтьюз дразнит лихо и увлекательно, он гораздо ближе к веселым фабулистам, чем к зубодробительно скучным умникам. Громоздя одного лохматого пса на другого и другой фегут на третий, Мэтьюз выстраивает дивную повествовательную матрешку обаятельнейшей бессмыслицы (с механизмами), давая нам понять, что в идеале такой и должна быть вся развлекательная литература.
“Преобразования” я перечитывал – и с громадным наслажденьем, надо сказать
