Max Frei's Blog, page 201
October 13, 2016
Вильнюс вотпрям сегодня
В последнее время мне стало казаться, что с фотографией - всё, прошло, окончательно и бесповоротно, ну то есть, можно конечно снимать дальше, но необязательно, потому что "я знаю, как и могу" совсем не равно "меня зажигает", а без этого зачем.
Камеру с собой я всё равно ношу, но только потому что новая гэшечка весит 200 граммов, карман не тянет, и я просто забываю её вынимать.
Однако сегодня выяснилось, что если зайти на четверговый ужупский рынок, набрать там всего да побольше, нагрузить две тряпичные сумки, повесить их на плечо, а в руки, чтобы мало не показалось, взять пластиковое ведёрко с малиной, окончательно ограничив таким образом свободу действий, и со всей этой хернёй попытаться взлететь, в смысле, пойти домой через Старый город, сразу таааак хочется поснимать! И это, и то, и ещё вон то, АААААААААА, дайте мне третью руку.
Третьей руки мне не выписали (что, возможно, к лучшему, по крайней мере, не придётся менять гардероб), но вместо неё у меня неукротимая воля, которая есличо удержит и ведёрко с малиной, и камеру, и сорванный ветром улетающий шарф. Ясно всё со мной, трудности меня возбуждают. Я долбаный экстремал.
Камеру с собой я всё равно ношу, но только потому что новая гэшечка весит 200 граммов, карман не тянет, и я просто забываю её вынимать.
Однако сегодня выяснилось, что если зайти на четверговый ужупский рынок, набрать там всего да побольше, нагрузить две тряпичные сумки, повесить их на плечо, а в руки, чтобы мало не показалось, взять пластиковое ведёрко с малиной, окончательно ограничив таким образом свободу действий, и со всей этой хернёй попытаться взлететь, в смысле, пойти домой через Старый город, сразу таааак хочется поснимать! И это, и то, и ещё вон то, АААААААААА, дайте мне третью руку.
Третьей руки мне не выписали (что, возможно, к лучшему, по крайней мере, не придётся менять гардероб), но вместо неё у меня неукротимая воля, которая есличо удержит и ведёрко с малиной, и камеру, и сорванный ветром улетающий шарф. Ясно всё со мной, трудности меня возбуждают. Я долбаный экстремал.
October 12, 2016
бо-бо
Когда-то давно мне кто-то зачем-то дал ссылку на чью-то рецензию на какую-то мою книжку; подробностей не помню, то есть, вообще ничего, кроме главного: рецензент написал про рассказ Дом для кошки и дракона - типа, такая печальная история, на самом деле суть в том, что ребёнку не разрешили взять домой кошку, а всё остальное в рассказе утешительная ложь.
Дело было давно (по моим меркам прям ОЧЕНЬ давно), но мне запомнилось, потому что это на самом деле очень яркая иллюстрация к одной из самых чудовищных ошибок, которую совершаем мы все (и я тоже, достаточно регулярно) - считать, что всё самое важное и значительное происходит в нами в так называемой реальности, которую можно потрогать руками, а чего нельзя потрогать, то (утешительная) ложь.
Ну, материальная реальность убедительна, кто же спорит. Она может сделать нам бо-бо и дать ням-ням. Поди с такими аргументами не убедись.
Штука однако в том, что подлинная жизнь это жизнь сознания. Всё, что происходит с сознанием, то и происходит с нами. Вне зависимости от ням-ням и бо-бо. И хочется сказать, что всё происходящее с нами равносильно и равновелико, но на самом деле, конечно, нет. Потому что все по-настоящему важные штуки, неотменяемые, формирующие бессмертное существо и великое множество вероятностей его следующего шага, происходят на такой глубине, куда руками не дотянешься, пощупать не выйдет, хоть об дно мировой бездны расшибись. А до доступной для ощупывания (а также ням-ням и бо-бо) поверхности добирается только эхо подлинных событий. И это, конечно, гораздо лучше, чем ничего. Просто не следует забывать, насколько это малая часть нашей подлинной жизни, которая настолько же наша, как, к примеру, сны, забытые из-за отсутствия техники пробуждения с сохранением непрерывности сознания, но изменившие нас в ничуть не меньшей (на самом деле, большей) степени, чем всё это бесконечное бо-бо и ням-ням наяву.
/предупреждая вопросы о том, что я имею в виду, когда говорю обо всём этом не пойми чём. я ничего пояснять не буду, на то оно непостижимое и неопределённое, чтобы быть по ту сторону слов. однако некоторое подобие первого шага к получению ответа можно сделать, если, к примеру, запереться в одиночку в тёмном месте и провести там сутки без единого гаджета. чо, социальноадаптированеннькие, слабо?/
Дело было давно (по моим меркам прям ОЧЕНЬ давно), но мне запомнилось, потому что это на самом деле очень яркая иллюстрация к одной из самых чудовищных ошибок, которую совершаем мы все (и я тоже, достаточно регулярно) - считать, что всё самое важное и значительное происходит в нами в так называемой реальности, которую можно потрогать руками, а чего нельзя потрогать, то (утешительная) ложь.
Ну, материальная реальность убедительна, кто же спорит. Она может сделать нам бо-бо и дать ням-ням. Поди с такими аргументами не убедись.
Штука однако в том, что подлинная жизнь это жизнь сознания. Всё, что происходит с сознанием, то и происходит с нами. Вне зависимости от ням-ням и бо-бо. И хочется сказать, что всё происходящее с нами равносильно и равновелико, но на самом деле, конечно, нет. Потому что все по-настоящему важные штуки, неотменяемые, формирующие бессмертное существо и великое множество вероятностей его следующего шага, происходят на такой глубине, куда руками не дотянешься, пощупать не выйдет, хоть об дно мировой бездны расшибись. А до доступной для ощупывания (а также ням-ням и бо-бо) поверхности добирается только эхо подлинных событий. И это, конечно, гораздо лучше, чем ничего. Просто не следует забывать, насколько это малая часть нашей подлинной жизни, которая настолько же наша, как, к примеру, сны, забытые из-за отсутствия техники пробуждения с сохранением непрерывности сознания, но изменившие нас в ничуть не меньшей (на самом деле, большей) степени, чем всё это бесконечное бо-бо и ням-ням наяву.
/предупреждая вопросы о том, что я имею в виду, когда говорю обо всём этом не пойми чём. я ничего пояснять не буду, на то оно непостижимое и неопределённое, чтобы быть по ту сторону слов. однако некоторое подобие первого шага к получению ответа можно сделать, если, к примеру, запереться в одиночку в тёмном месте и провести там сутки без единого гаджета. чо, социальноадаптированеннькие, слабо?/
October 10, 2016
Кровавые будни
Надо увезти остатки продуктов из бывшей квартиры; поручать такие дела мне вообще-то не стоит, потому что я, дай мне волю, выбрасываю почти всё.
И вот волю мне дали, и в мусорный мешок летят баночки и бутылочки, что там, я даже не особо вглядываюсь - всё на хрен долой! Очень это дело (выбрасывать, не глядя) люблю.
В подъезде обнаруживается, что:
- мусорный мешок прохудился
- среди выброшенного были соевый и томатный соусы, без крышек. И вот они теперь привольно текут.
Такие штуки регулярно со мной происходят и даже не особо бесят, я понимаю, что некоторые затруднения с материальным миром - вполне справедливая плата за странное счастье быть мной. Поэтому я кротко вздыхаю и возвращаюсь в квартиру за дополнительным мусорным мешком и рулоном бумажных салфеток, чтобы вытереть следы содеянного.
За этим занятием меня и застаёт старушка соседка. Я ей даже отчасти завидую, потому что это совершенно прекрасный опыт: выйти в подъезд, увидеть там огромный, чуть ли не в человеческий рост чорный мешок, текущие по ступенькам кроваво-бурые ручьи и меня с салфетками в руках. И как я поднимаю голову, приветливо улыбаюсь и говорю с обаятельной прямотой: "так бывает".
И вот волю мне дали, и в мусорный мешок летят баночки и бутылочки, что там, я даже не особо вглядываюсь - всё на хрен долой! Очень это дело (выбрасывать, не глядя) люблю.
В подъезде обнаруживается, что:
- мусорный мешок прохудился
- среди выброшенного были соевый и томатный соусы, без крышек. И вот они теперь привольно текут.
Такие штуки регулярно со мной происходят и даже не особо бесят, я понимаю, что некоторые затруднения с материальным миром - вполне справедливая плата за странное счастье быть мной. Поэтому я кротко вздыхаю и возвращаюсь в квартиру за дополнительным мусорным мешком и рулоном бумажных салфеток, чтобы вытереть следы содеянного.
За этим занятием меня и застаёт старушка соседка. Я ей даже отчасти завидую, потому что это совершенно прекрасный опыт: выйти в подъезд, увидеть там огромный, чуть ли не в человеческий рост чорный мешок, текущие по ступенькам кроваво-бурые ручьи и меня с салфетками в руках. И как я поднимаю голову, приветливо улыбаюсь и говорю с обаятельной прямотой: "так бывает".
October 8, 2016
Духовное родство
Иногда в телефонном исправляторе несделанных ошибок внезапно просыпается живая душа, и тогда невинный бытовой отчёт "я тут немножко поубирал" превращается в "я тут немножко поубивал", и ты с удивлением осознаёшь, что вы с этой бессмысленной железякой хотите одного и того же.
October 7, 2016
chingizid @ 2016-10-08T03:18:00
Какой сегодня был вечерний свет на Вокечю в семь вечера, какой был вечерний свет, когда финал синих пасмурных сумерек смешался с перламутрово-белым, не знаю, откуда взявшимся, кажется, просто подсветка какого-то далёкого дома, но боже, что это был за коктейль. И зачем вообще все эти ваши слова, если описать этот свет всё равно невозоможно.
Мы столько лет в шутку называли улицу Вокечю (то есть, Немецкую) Дойче-штрассе, а теперь там висит соответствующая табличка; это вообще очень трогательная новая виленская фишка - вешать на улицах, названных в честь разных стран и народов, таблички на соответствующих языках.
Дождь сегодня был мелкий-мелкий, скорее просто очень мокрый воздух, чем дождь, почувствуй себя рыбой, дыши водой. Я наверное единственный человек в городе, если не вообще в мире, который любит такую погоду всем сердцем; впрочем, ледяной северный ветер, который дул у нас в среду и натурально разрывал на куски деревья, я тоже очень люблю. Говорю об этом соседу, а он в ответ так строго: вы уже давно здесь живёте, могли бы привыкнуть, что погоду у нас принято ругать!
Но я - антиобщественный злобный панк. Не ругаю погоду, и хоть ты тресни.
А на улице Вильняус нынче была осенняя садовая ярмарка, продажа саженцев и черенков; перед некоторыми саженцами стоят коробки фруктов соответствующего сорта, дают попробовать, что вырастет. Мне подарили яблоко просто так, я вообще в этом смысле человек удивительной судьбы: меня вечно все кормят, хотя морда у меня и так будь здоров, в смысле, не настолько сиротская, чтобы вот прям так самозабвенно кормить. А вот поди ж ты. Друг Стр. когда-то смеялся, что я излучаю те же самые волны, что зайчата в норах, чтобы любая пробегающая мимо зайчиха захотела зайти их покормить. Он был совершенно прав. Моя зайчиха необъятна и неиссякаема, имя ей Весь Мир. Надо бы не забывать говорить ей спасибо всякий раз, когда встаю из-за стола, который здесь и сейчас - этот восхитительный мокрый город, а завтра небось будет какая-нибудь туманность, например Форамен, но сладкие осенние яблоки, спорим на что угодно, найдутся и там.
Мы столько лет в шутку называли улицу Вокечю (то есть, Немецкую) Дойче-штрассе, а теперь там висит соответствующая табличка; это вообще очень трогательная новая виленская фишка - вешать на улицах, названных в честь разных стран и народов, таблички на соответствующих языках.
Дождь сегодня был мелкий-мелкий, скорее просто очень мокрый воздух, чем дождь, почувствуй себя рыбой, дыши водой. Я наверное единственный человек в городе, если не вообще в мире, который любит такую погоду всем сердцем; впрочем, ледяной северный ветер, который дул у нас в среду и натурально разрывал на куски деревья, я тоже очень люблю. Говорю об этом соседу, а он в ответ так строго: вы уже давно здесь живёте, могли бы привыкнуть, что погоду у нас принято ругать!
Но я - антиобщественный злобный панк. Не ругаю погоду, и хоть ты тресни.
А на улице Вильняус нынче была осенняя садовая ярмарка, продажа саженцев и черенков; перед некоторыми саженцами стоят коробки фруктов соответствующего сорта, дают попробовать, что вырастет. Мне подарили яблоко просто так, я вообще в этом смысле человек удивительной судьбы: меня вечно все кормят, хотя морда у меня и так будь здоров, в смысле, не настолько сиротская, чтобы вот прям так самозабвенно кормить. А вот поди ж ты. Друг Стр. когда-то смеялся, что я излучаю те же самые волны, что зайчата в норах, чтобы любая пробегающая мимо зайчиха захотела зайти их покормить. Он был совершенно прав. Моя зайчиха необъятна и неиссякаема, имя ей Весь Мир. Надо бы не забывать говорить ей спасибо всякий раз, когда встаю из-за стола, который здесь и сейчас - этот восхитительный мокрый город, а завтра небось будет какая-нибудь туманность, например Форамен, но сладкие осенние яблоки, спорим на что угодно, найдутся и там.
October 1, 2016
Ачот
Посадили крокусы! В трёх разных местах.
Оказалось, около сотни луковиц это не дофига работы, а очень-очень мало на шесть человек. Тем более, на семь (в финале наше число несколько возросло). Если бы мы кофе не пили, вообще за десять минут справились бы, а так худо-бедно на час растянули удовольствие.
Видели богомола. Богомол был неописуемо зелёный и (вероятно) молился. Хамстер утверждает, что богомол объявился ради Святого Франциска, в честь которого сейчас как раз что-то там празднуют. Я не теолог, поэтому верю на слово.
Настя принесла бутерброды с яблоками. Это как пирожки, только с тестом возиться не надо: яблоки с корицей кладут между кусками хлеба для тостов и поджаривают в тостере же. Звучит почти ужасно, а на вкус отлично получилось. Настя теперь мойкумир.
Мне так понравилось, что надо через неделю повторить. Тем более, в интернетах пишут, в первой половине октября ещё вполне можно крокусы сажать.
Всем спасибо огромное. Вы какие-то прекрасные совсем оказались. Ужасно мне с вами повезло! А выйдет из всего этого толк или нет, городу решать, он тут начальник. Теперь его ход, как решит, так и будет.
Оказалось, около сотни луковиц это не дофига работы, а очень-очень мало на шесть человек. Тем более, на семь (в финале наше число несколько возросло). Если бы мы кофе не пили, вообще за десять минут справились бы, а так худо-бедно на час растянули удовольствие.
Видели богомола. Богомол был неописуемо зелёный и (вероятно) молился. Хамстер утверждает, что богомол объявился ради Святого Франциска, в честь которого сейчас как раз что-то там празднуют. Я не теолог, поэтому верю на слово.
Настя принесла бутерброды с яблоками. Это как пирожки, только с тестом возиться не надо: яблоки с корицей кладут между кусками хлеба для тостов и поджаривают в тостере же. Звучит почти ужасно, а на вкус отлично получилось. Настя теперь мойкумир.
Мне так понравилось, что надо через неделю повторить. Тем более, в интернетах пишут, в первой половине октября ещё вполне можно крокусы сажать.
Всем спасибо огромное. Вы какие-то прекрасные совсем оказались. Ужасно мне с вами повезло! А выйдет из всего этого толк или нет, городу решать, он тут начальник. Теперь его ход, как решит, так и будет.
September 30, 2016
Про труп
Есть такой (внутренний) тест на степень близости: кому ты, в случае чего, поможешь прятать труп? Это, конечно, о высшей степени доверия: ты - это ты, и если ты кого-то прикончил, значит так было надо, не вопрос.
У меня, пожалуй, есть два человека, которым, если что, помогу. Но сделаю это с чувством бесконечного раздражения: мало мне бытовых хлопот, с утра чашку мыть за собой пришлось, потом кошачий туалет убирать, выносить мусор и ездить в продовольственный магазин, а тут ещё ты со своим трупом! Вместо, например, тортика, ну вообще.
Прям заранее сержусь! :)
У меня, пожалуй, есть два человека, которым, если что, помогу. Но сделаю это с чувством бесконечного раздражения: мало мне бытовых хлопот, с утра чашку мыть за собой пришлось, потом кошачий туалет убирать, выносить мусор и ездить в продовольственный магазин, а тут ещё ты со своим трупом! Вместо, например, тортика, ну вообще.
Прям заранее сержусь! :)
chingizid @ 2016-09-30T22:19:00
Вечер; какая-то гора текущих дел сделана, осталась другая гора, и надо бы дойти до машины, заехать в магазин, отвезти покупки домой, где как раз поджидает эта самая другая гора, но вместо этого я поворачиваю совсем в другую сторону и иду вниз с холма по улице, усыпанной листьями и окутанной дымом, до самого бульвара Вокечю, где у меня сегодня нет дел, не назначено ни одной встречи, я даже кофе, смешно сказать, не хочу, но всё равно останавливаюсь у "Кофеина", потому что здесь можно сидеть и смотреть на идущих мимо пятничных гуляк, окутанных ласковой темнотой и так удачно подсвеченных оранжевыми фонарями, что сразу видно: никого прекрасней нет на земле, чем мы, простые виленские обыватели вечером пятницы, пятница, тьма и последняя ночь сентября, тёплая, как августовская, нам к лицу.
Потом я пойду дальше. Скорее всего, не назад, к машине, а просто куда-нибудь. В любимом, то есть, направлении.
Город смотрит на мои хаотические передвижения с сочувственным интересом: ты чего? У тебя же дела.
- У меня дела, - соглашаюсь я, - и самое главное из моих дел быть в твоём сердце, держаться за твоё сердце, знать всем телом, всем своим существом: где оно, там и я.
- Жжош! - ухмыляется город. - Ладно, жги дальше, понимаю, пятница, вечер, когда ещё нам с тобой быть идиотами, если не прямо сейчас.
И врубает колонки на полную мощность, а в колонках у нас, известное дело, как всегда колокола. И ветер, и плеск фонтана, и далёкий, почти несбывшийся чаячий крик.
Потом я пойду дальше. Скорее всего, не назад, к машине, а просто куда-нибудь. В любимом, то есть, направлении.
Город смотрит на мои хаотические передвижения с сочувственным интересом: ты чего? У тебя же дела.
- У меня дела, - соглашаюсь я, - и самое главное из моих дел быть в твоём сердце, держаться за твоё сердце, знать всем телом, всем своим существом: где оно, там и я.
- Жжош! - ухмыляется город. - Ладно, жги дальше, понимаю, пятница, вечер, когда ещё нам с тобой быть идиотами, если не прямо сейчас.
И врубает колонки на полную мощность, а в колонках у нас, известное дело, как всегда колокола. И ветер, и плеск фонтана, и далёкий, почти несбывшийся чаячий крик.
chingizid @ 2016-09-30T16:21:00
Два года подряд у нас были заморозки в начале октября; потом-то снова становилось тепло, но листья на деревьях успевали потемнеть и пожухнуть. И вместо классической золотой осени, по разнарядке положенной всем проживающим в наших широтах, у нас устанавливался солнечный ад, весёленькое царство смерти, рацветочки - обоссышься, потому что если в такой нервной обстановке не ржать, не затыкаясь, вообще непонятно, как пережить весь этот когнитивный (извенити) диссонанс.
В этом году сотрудники Виленского погодного отдела Небесной Канцелярии решили поступить по-умному и вылили на нас все запасы скопившейся за предыдущие годы краски - разом, заранее, чтобы списать всё к чертям и забыть. И это уже не какая-нибудь классическая "золотая осень", а какой-то лютый невыносимый пиздец; впрочем, определение "пиздец" для данной ситуации недостаточно экспрессивно, поэтому скажем культурно: получилось очень хорошо.
В последние годы я то и дело говорю себе: стоп, внимание, замри, успокойся, посмотри, запомни: всё, что с тобой происходит, это и есть счастье. Оно здесь - такое. И ощущается - так. Не говори потом, что не было, что обделили, не долили, не показали.
Чего-о-о-о? - озадаченно переспрашивает организм. Чешет левой пяткой в затылке четырнадцатой слева (же) головы и снова заводит свою шарманку: УУУУУУУУУ! Да ты чего? Какое может быть "щастье"? Мне для него ещё вон то надо! И чтобы вот этого не было! А потом бежать вот туда! И сразу обратно! И подпрыгнуть вот так!
Он (организм) у меня удивительный дурак. Но на то и дана ему умная голова, чтобы занудно констатировать с интенсивностью одна констатация в минуту: да, это счастье. Не только минувшее лето и текущая золотая осень, не только прогулки, разговоры и восхитительный космос, то и дело по-кошачьи бодающий тебя в бедро, не только кофе на улице и ледяной солнечный ветер, а вообще всё, что происходит вот прямо сейчас.
Есть такое почти неописуемое, но явственно опознаваемое усилие: оставаться в живых. Что-то среднее между постоянным осознанием себя живым существом и неспешного, трудного подъёма (по крайней мере, это движение ощущается именно как подъём) по сияющей линии собственной жизни. Плюс усилие воспринимать эту линию как очень прочный, надёжный трос. Тяжёлая, но очень благодарная работа. Дающая, как минимум, восхитительную иллюзию, что с этой дискотеки тебя не выпрут, танцуй сколько влезет, пока не надоест.
В этом году сотрудники Виленского погодного отдела Небесной Канцелярии решили поступить по-умному и вылили на нас все запасы скопившейся за предыдущие годы краски - разом, заранее, чтобы списать всё к чертям и забыть. И это уже не какая-нибудь классическая "золотая осень", а какой-то лютый невыносимый пиздец; впрочем, определение "пиздец" для данной ситуации недостаточно экспрессивно, поэтому скажем культурно: получилось очень хорошо.
В последние годы я то и дело говорю себе: стоп, внимание, замри, успокойся, посмотри, запомни: всё, что с тобой происходит, это и есть счастье. Оно здесь - такое. И ощущается - так. Не говори потом, что не было, что обделили, не долили, не показали.
Чего-о-о-о? - озадаченно переспрашивает организм. Чешет левой пяткой в затылке четырнадцатой слева (же) головы и снова заводит свою шарманку: УУУУУУУУУ! Да ты чего? Какое может быть "щастье"? Мне для него ещё вон то надо! И чтобы вот этого не было! А потом бежать вот туда! И сразу обратно! И подпрыгнуть вот так!
Он (организм) у меня удивительный дурак. Но на то и дана ему умная голова, чтобы занудно констатировать с интенсивностью одна констатация в минуту: да, это счастье. Не только минувшее лето и текущая золотая осень, не только прогулки, разговоры и восхитительный космос, то и дело по-кошачьи бодающий тебя в бедро, не только кофе на улице и ледяной солнечный ветер, а вообще всё, что происходит вот прямо сейчас.
Есть такое почти неописуемое, но явственно опознаваемое усилие: оставаться в живых. Что-то среднее между постоянным осознанием себя живым существом и неспешного, трудного подъёма (по крайней мере, это движение ощущается именно как подъём) по сияющей линии собственной жизни. Плюс усилие воспринимать эту линию как очень прочный, надёжный трос. Тяжёлая, но очень благодарная работа. Дающая, как минимум, восхитительную иллюзию, что с этой дискотеки тебя не выпрут, танцуй сколько влезет, пока не надоест.
