очень хорошо забытое старое

Белей костей мёртвой рыбы
на окраинном берегу последнего моря,
холодней ее мёртвых глаз,
ясней удара
птичьего клюва в пустую глазницу
– свет,
путь к которому лежит
через такую тёмную тьму,
где даже зажжённый фонарь
не увидит,
не вспомнит себя.