The Ivy Crown, by William Carlos Williams

на этом пока все. и это очень важный для меня текст. you may laugh now.

Уильям Карлос Уильямс
Корона из плюща

Весь процесс этот — ложь
        если он,
                нагруженный сверх меры,
так или иначе
        не вырвется
                из застенков —
        Антоний и Клеопатра
                не ошибались;
они показали
        нам путь. Я тебя люблю,
                а иначе жизни мне
нет.

Время нарциссов
        прошло. Нынче
                лето, лето!
говорит мне сердце,
        и даже еще не разгар.
                Сомнения
не дозволены —
        однако они придут
                и, наверное,
нас одолеют
        прежде времени.
                Мы всего лишь люди
но поскольку мы смертны
        мы умеем бороться с судьбой.
                И есть даже
ничтожный шанс,
        что мы победим! Мы не видим
                больше
цветенья нарциссов
        с фиалками,
                но розы
по-прежнему
        есть!

Романтика тут ни при чем.
        Дела любви — это
                жестокость, и вот ее
волей своей
        мы преображаем,
                чтобы быть вместе.
Тут случаются лета и зимы,
        за и против,
                все, что нащупает
сердце во тьме,
        все, о чем мы скажем
                в конце мая.
И поскольку в природе шиповника
        плоть раздирать,
                я шел
сквозь колючки.
        Не сажайте
                шиповник,
мне говорят.
        Но нельзя ведь жить
                и обойтись
без колючек.

Дети собирают цветы.
        Пусть их.
                Хотя, завладев цветами,
они
        не нуждаются больше в цветах
                и бросают помятый букет
на обочине.

В нашем возрасте воображенье
        нас возносит над прискорбием
                фактов,
и розы
        теперь важнее шипов.
                Разумеется
любовь жестока
        себялюбива
                и решительно бестолкова —
во всяком случае, ослепленная светом,
        такова молодая любовь.
                Но мы старше,
мне — любить
        тебе — быть любимой,
                и мы
неважно как
        одной волей выжили,
                и драгоценная
награда
        всегда наша —
                лишь протяни руку.
Мы сами так сделали,
        и потому ей не
                грозят катастрофы.