Max Frei's Blog, page 55

Ни дня без Греттира

LX

Вот прошло две зимы, как Греттир жил на Горе Красивых Лесов, а с приходом третьей он отправился на юг, на Болота, на хутор у Излучины Ручья, и угнал у хозяина шесть баранов. Оттуда он спустился к Полям, угнал двух быков и множество овец себе на мясо и пошел назад южным берегом Реки Хит. Хозяева, узнав об этом, послали людей к Торду с Мыса Хит и просили его возглавить поход против Греттира. Сам Торд отговорился, но, уступая их просьбам, поручил пойти с ними своему сыну Арнору — его потом прозвали Ярлов Скальд — и наказывал им не упустить Греттира. Разослали людей по всей округе.

Бьярни звали одного мужа, жившего на хуторе Пески. Он собрал людей с того берега Реки Хит: они решили двинуть против Греттира людей с обоих берегов. С Греттиром были еще двое: одного из его людей звали Эйольв, он был сыном одного жителя Красивых Лесов и муж стоящий. Был с ними еще и третий.

Первыми пришли Торарин с Полей и Торфинн с Излучины Ручья, а всего человек двадцать. Греттир хотел было уйти за реку, но тут подошли с того берега Торгейр, Арнор, Бьярни и их люди. С той стороны, где стоял Греттир, в реку вдавался узкий мыс. Увидев такую толпу, Греттир загнал весь скот на самый конец мыса, ибо он не любил расставаться с тем, что однажды попало ему в руки. Жители Болот сразу пошли на Греттира и держались решительно. Греттир просил своих людей последить, чтобы они не напали на него со спины. Они не могли все враз на него напасть. Завязалась жестокая схватка. Греттир рубил обеими руками, и им было нелегко к нему подступиться. Одни из жителей Болот пали, другие были ранены. Те, кто был за рекой, застряли, потому что не было поблизости брода. Недолго длилось сражение, как нападавшие отступились. Торарин с Полей был уже совсем старик и не участвовал в нападении. Но когда битва уже кончалась, подошли туда Транд, сын Торарина, и Торгильс, сын Ингьяльда, племянник Торарина, и Финнбоги, сын Торгейра, сына Торхадда из Долины Хит, и Стейнольв, сын Торлейва из Лавовой Долины. Они стали очень подбивать людей к наступлению, и снова разгорелся жестокий бой.

Греттир увидел, что ему остается одно из двух — либо бежать, либо сражаться не на живот, а на смерть. Бросился он вперед с таким напором, что никто не мог перед ним устоять, ибо врагов было столько, что он и не чаял спастись и хотел только подороже отдать свою жизнь. Он хотел сойтись в бою с самыми стоящими противниками. И, бросившись на Стейнольва из Лавовой Долины, он ударил его по голове и рассек ее по самые плечи. А вторым ударом поперек пояса сразил он Торгильса, сына Ингьяльда, едва ли не разрубив его попалам. Тут бросился вперед Транд — отомстить за своих родичей, но Греттир ударил его по правому бедру и разрубил всю мышцу, и тот не мог больше сражаться. После этого Греттир тяжело ранил Финнбоги. Тогда Торарин сказал, чтобы они уходили:

— Чем больше вы бьетесь, тем сильнее вам от него достается, а убивает он всех самых лучших.

Они повиновались и повернули назад. Десятеро из них погибли, еще пятеро были смертельно ранены или покалечены. Да и никто почти не остался без ран из тех, кто был в битве. Греттир был совсем измучен, но ранен мало. С тем и ушли люди с Болот, и они понесли большой урон, потому что пало много славных мужей. А люди с того берега опоздали и подошли туда не раньше, чем закончилась битва. И увидев участь своих людей, Арнор не захотел подвергать себя опасности, за что его потом очень осуждали и отец, и многие другие. Люди находят, что он вел себя отнюдь не геройски. То место, где они сражались, зовется теперь Мысом Греттира.

А Греттир и его люди взяли лошадей и поскакали в гору, ибо все они были ранены. Когда они доехали до Красивых Лесов, Эйольв там и остался. Там стояла хозяйская дочка, и она спросила, какие новости. Греттир рассказал все подробно как было дело и сказал вису:

Можно ли ждать, о диса
Брачных уборов, что скоро
Стейнольва череп срастется,
Павшие снова встанут?
Торбьёрна кости тоже
Так и трещали в сече.
Десять владетелей злата
В поле сложили головы.

Потом Греттир поехал к себе в укрытие и оставался там всю зиму.

Неизвестный художник

Вот этот прекрасный трындец висит на стене на улице Швенто Казимеро.



Очень крутой неизвестный художник. Вообще офигеть.

Ни дня без Греттира

LIX

Был человек по имени Гисли. Он был сыном того Торстейна, которого велел убить Снорри Годи. Гисли был человек рослый и сильный, нарядно одевался, носил дорогое оружие и любил пошуметь и похвастаться. Он был мореход и пришел летом в Исландию, в Белую Реку. Минул уже год, как Греттир жил в горах. Торд, сын Кольбейна, поехал к кораблю. Гисли хорошо его встретил и предложил товар на выбор. Торд принял предложение, и они разговорились. Гисли сказал:

— Правду ли мне рассказывали, будто вы не придумаете, как отделаться от преступника, который всячески вам досаждает?

Торд сказал:

— Мы еще не пытались. Но многие считают, что голыми руками его не возьмешь, и многие имели случай в том убедиться.

— Похоже на то, что вам не справиться с Бьёрном, если вы не прогоните Греттира. И хуже всего, что я-то буду слишком далеко зимой, чтобы помочь делу.

— Для тебя было бы лучше знать его только по слухам.

— Что ты мне рассказываешь про Греттира! — сказал Гисли. — Я и не то изведал, когда ходил в походы с конунгом Кнутом Могучим в западные моря. И я, кажется, умел постоять за себя. Пусть он только мне попадется, уж я тогда испытаю силу своего оружия.

Торд отвечает, что он потрудится не задаром, если порешит Греттира:

— За его голову положили больше денег, чем за любого другого объявленного вне закона. Сперва шесть марок серебром, а этим летом Торир из Двора прибавил еще три марки. Но люди думают, что тому, кто их получит, придется изрядно потрудиться.

— За деньги люди на все способны, — сказал Гисли, — а мы, торговые люди, тем паче. Но нам надо держать этот разговор в тайне: он, верно, насторожится, узнав, что мы с тобой задумали. Зимой я собираюсь быть на Гребне Волны. Не на нашем ли пути его укрытие? К этому-то он, верно, не приготовится. Я не стану тащить с собою много народа, чтобы напасть на него.

Торд был очень доволен этим замыслом. Он поехал домой, и никому ни словом об этом не обмолвился. Но вышло по поговорке: и стены имеют уши. При этом их разговоре с Гисли случилось быть людям, водившим дружбу с Бьёрном с Долины Хит, и они слово в слово ему рассказали. А Бьёрн передал при встрече Греттиру, говоря, что теперь-то те узнают, как идти против него.

— Было бы совсем неплохо, — сказал Бьёрн, — если бы ты не убивал его, а проучил как следует, если выйдет.

Греттир ухмыльнулся, но ничего не сказал на это. Осенью, незадолго до загона овец, Греттир спустился на равнину и раздобыл себе четырех баранов. Жители, узнав об этом, отправились за ним вдогонку. И они поравнялись с ним в то самое время, как он подходил к обрыву, и решили отогнать от него баранов. Но они не хотели нападать на него с оружием. Их было шестеро, и они загородили ему дорогу. Он же разозлился, что останется без баранов, схватил двоих бондов и сбросил с обрыва, так что они рухнули замертво. Остальные, увидев это, пошли на него, да без прежнего задора. Греттир взял баранов, сцепил их рогами, взвалил, по два, на плечи и поднялся к себе в укрытие. Бонды повернули назад, думая, что все обернулось против них, и были еще меньше, чем прежде, довольны своею судьбой.

Гисли оставался осенью при своем корабле, пока не настало время ставить его на катки. Не обошлось без задержек, поэтому он опоздал со сборами и выехал незадолго до первых зимних ночей. Он проехал на север и заночевал под Лавовым Полем, на южном берегу Реки Хит.

Утром, прежде чем отправиться дальше, Гисли заговорил со своими спутниками:

— Дальше мы поедем в крашеных одеждах. Пускай видит этот преступник: мы не то что всякие прочие, что тут каждый день разъезжают.

Они — а их было всего трое — так и сделали. И когда они переехали реку, Гисли снова заговорил:

— Здесь, говорили мне, и живет преступник, вон на той вершине. Нелегко туда пробраться. И неужто ему самому не захочется спуститься к нам и посмотреть на наши вещи?

Те сказали, что это он любит.

В то утро Греттир рано встал в своем укрытии. Было холодно, подморозило, и выпал снежок. Он увидел, что едут с юга через Реку Хит трое мужей, сверкая нарядами и поливанпыми щитами. Он понял, кто это может быть, и он подумал, что стоит, пожалуй, кое-чем у них поживиться. Его разбирало любопытство взглянуть на тех, кто так нарядился. Он берет оружие и сбегает с обрыва. А Гисли, услышав, что посыпались камни, сказал:

— Спускается со склона человек, и преогромный. Он хочет с нами встретиться. Покажем себя, ведь добыча идет прямо в руки.

Его люди сказали, что человек этот не побежал бы им в руки, если бы не был так в себе уверен, и пусть, мол, получит, чего добивался. И они соскочили с коней. Тут Греттир и подошел к ним. Он взялся за куль с одеждой, что был за седлом у Гисли, и сказал:

— Это я возьму себе, я часто довольствуюсь малым.

Гисли отвечает:

— Этому не бывать! Или ты не знаешь, с кем имеешь дело?

Греттир отвечает:

— А это мне все равно: я не делаю различий между людьми, когда прошу такие пустяки.

— Для тебя это, может быть, и пустяки, — говорит Гисли, — а я бы лучше лишился тридцати сотен локтей сермяжины. Но ты, однако, слишком много себе позволяешь. Ну-ка, ребята, нападем на него, посмотрим, чего он стоит.

Они так и сделали. Греттир подался назад, ступил за камень, что стоит там у дороги — он зовется Греттиров Подым, — и стал обороняться. Гисли вовсю подбадривал своих людей. Греттир увидел, что он вовсе не такой смельчак, за какого выдавал себя, потому что он прятался все больше за чужие спины. Греттиру надоело так топтаться, он размахнулся мечом и зарубил насмерть одного из людей Гисли. Он отбежал теперь от камня и так нападает, что Гисли стал отступать вдоль горы. Тут погиб и второй его спутник. Тогда Греттир сказал:

— Не видно по тебе, чтобы ты отличался в битвах. И плохо, что ты бросил своих товарищей.

Гисли отвечает:

— Своя рубашка ближе к телу, и плохо сражаться с чертом.

Не обменялись они и несколькими ударами, как Гисли бросил оружие и пустился во всю прыть вдоль горы. Греттир дал ему сбросить с себя все, что он захочет, и Гисли пользовался всякой возможностью, чтобы сбросить с себя что-нибудь из одежды. Греттир бежал ровно настолько быстро, чтобы держаться на некотором от него расстоянии. Гисли обежал всю гору, а там через Долину Холодной Реки, через Склон Аслауг, мимо Кольбейнова Двора и до самой Городищенской Лавы. Гисли был к этому времени в одном белье, и совсем замучился. Но Греттир все время был у него за спиной — вот-вот схватит. Он сорвал большой прут. Гисли не останавливался, покуда не добежал до Реки Морского Фьорда. Вода в ней поднялась, так что вброд не перейти. Гисли уже совсем думал прыгать в реку, но тут Греттир бросился к нему, схватил, и стало ясно, кто сильнее. Греттир подмял его под себя и сказал:

— Не ты ли тот Гисли, что хотел встретиться с Греттиром, сыном Асмунда?

Гисли отвечает:

— Я уже с ним встретился, да не знаю, как мы расстанемся. Бери себе все, что ты захватил, только отпусти меня.

Греттир сказал:

— Боюсь, до тебя плохо дойдут мои слова. Лучше сделаю я тебе заметку на память.

Задрал ему рубаху через голову, да и давай охаживать прутом по спине и по бокам. Гисли все пытался от него увернуться. Исхлестал его Греттир всего кругом и выпустил. Подумалось тогда Гисли, что лучше ему не знаваться с Греттиром, чем заработать еще раз такую взбучку. Больше он никогда на такую порку не напрашивался. Едва почуяв под собой ноги, прыгнул он в глубокий омут, переплыл реку и добрался ночью на хутор, что зовется У Конского Холма, чуть живой от усталости. Он пролежал там неделю, и все тело у него вспухло. После этого он отправился к месту своей зимовки. Греттир же повернул назад, подобрал брошенные Гисли вещи и отнес их к себе, только Гисли их и видел. Многие думали, что Гисли получил по заслугам за свою болтовню и бахвальство.

Греттир так сказал об их встрече:

Если какая кусаться
Плохо умеет лошадь,
Зря не полезет в драку,
Прочь от других ускачет.
А наш неуемный Гисли
Взопрел, удирая от Греттира.
Вовсе Фрейр поединков
Стыд растерял по дороге.

Весною Гисли собрался ехать к своему кораблю и пуще всего позаботился о том, чтобы ничего из его товара не везли на юг мимо той горы. Он говорил, что там живет сам дьявол. Гисли ехал на юг вдоль берега до самого корабля, и больше они с Греттиром не встречались. С тех пор никто не считал его за важную птицу, и он больше не упоминается в этой саге. Но усилилась теперь вражда между Тордом, сыном Кольбейна, и Греттиром. И Торд решил ни перед чем не останавливаться, либо прогнать Греттира, либо убить его.

Ни дня без Греттира

LVIII

На хуторе Островок жил тогда Бьёрн Боец Долины Хит. Он был сыном Арнгейра, сына Берси Безбожника, сына Бальки, который занял Хрутов Фьорд, как уже рассказывалось. Бьёрн был человек очень знатный и духом твердый, и он всегда пускал к себе объявленных вне закона. Греттир пришел в Островок, и Бьёрн хорошо его принял, потому что их предки дружили друг с другом. Греттир спрашивает, не согласится ли он как-нибудь помочь ему. Бьёрн сказал, что Греттир нажил себе по всей стране столько врагов, что люди поостерегутся укрывать его, дабы их самих не объявили вне закона.

— Но я охотно пойду тебе навстречу, если ты не тронешь тех, кто живет под моей защитой, как бы ты там ни поступал с другими людьми в округе.

Греттир согласился. Бьёрн сказал:

— И вот что я придумал. На горе, что отходит к западу от Реки Хит, есть одно место, удобное и для обороны, и для укрытия, если с умом его устроить. В горе там дыра, сквозь которую видна дорога, потому что дорога проходит как раз под тем местом, а прямо под ним — песчаный обрыв такой крутизны, что мало кто подберется к укрытию, если его обороняет хоть один стоящий муж. По-моему, лучшего и более подходящего места и не придумать. К тому же оттуда легко ходить за припасами хоть на Болота, хоть к морю.

Греттир сказал, что он во всем полагается на предусмотрительность Бьёрна, раз он хочет как-то помочь ему. Греттир направился на Гору Красивых Лесов и там устроился. Дыру он завесил серой сермяжиной, и с дороги казалось, будто видно сквозь дыру. За припасами он наведывался на хутора, и люди с Болот считали, что подобный гость несет им одни несчастья.

Торд, сын Кольбейна, жил тогда на Мысу Хит. Он был хороший скальд. В то время была страшная вражда между ним и Бьёрном, и Бьёрн не так чтобы очень возражал, если Греттир когда и вольничал с людьми Торда или его добром. Греттир подолгу бывал у Бьёрна, и они часто мерялись силой и ловкостью. В саге о Бьёрне говорится, что их считали равными по силе во всяких играх. Но большинство людей все же считает, что Греттир был самый сильный человек в Исландии с тех самых пор, как тягались силой Орм, сын Сторольва, и Торальв, сын Скольма. Греттир с Бьёрном проплыли зараз всю Реку Хит — от озера и до моря. Они наносили в реку камней для переправы, и ни разлив, ни ледостав, ни ледоход так и не снесли с тех пор эти камни. Греттир провел зиму на Горе Красивых Лесов, и никто на него не нападал. И хоть многие лишались из-за него добра, ничего нельзя было поделать, потому что жилье его было неприступно и потому что он всегда был в дружбе со своими ближайшими соседями.

Штеффи

Ни дня без Греттира

LVII

На альтинге Торир из Двора узнал о том, что Торир Рыжая Борода убит. Теперь он убедился, что нелегко иметь дело с Греттиром. Тогда он поехал с тинга на запад нижним взгорьем и, взяв с собою чуть ли не восемь десятков человек, задумал лишить Греттира жизни. Но Грим, сын Торхалля, узнав об этом, предупредил Греттира и просил его быть осторожнее. Греттир не переставая следил за всеми, кто там проезжал. Как-то раз увидел он, что едет много людей и прямо к его жилью. Тогда он прыгнул в одно ущелье между скалами, но убегать не хотел, пока не увидит всех, сколько их там было. Тут и подошел к нему Торир со всеми своими людьми и велел им расправиться с преступником, говоря, что теперь его песенка спета. Греттир отвечает:

— Не говорит «гоп», пока не перепрыгнешь. Издалека вы сюда приехали, и, прежде чем нам расстаться, кое-кто получит на память отметины.

Торир стал так и сяк подстрекать людей к нападению. Ущелье это было такое узкое, что Греттир легко мог оборонять его с одного конца. Но чему он удивлялся, так это тому, что они не зайдут ему со спины, чтобы вернее поразить его. Одни из людей Торира погибли, другие были ранены, но они так ничего и не добились. Тогда Торир сказал:

— Слышал я, что Греттир прославлен своим мужеством и геройством, но не знал, чтобы он был настолько сведущ в колдовстве. Ведь за спиной у него падает мужей вдвое больше, чем спереди. Вижу я, что мы сражаемся с великаном, а не с человеком.

Говорит он им тогда, что надо уходить. Так они и сделали. А Греттир не мог понять, как это все получилось. Но он был очень изумлен. Торир со своими людьми повернул назад, и поскакали они на север. Люди считали, что они покрыли себя позором. Торир потерял восемнадцать человек, и многие были ранены.

Греттир же пошел к другому концу ущелья и встретил там огромного человека. Тот сидел прислонясь к скале, весь израненный. Греттир спросил, как его зовут. Тот назвался Халльмундом:

— И добавлю, чтобы ты получше меня вспомнил: тебе показалось, что я крепко взялся за уздечку, когда мы прошлым летом встретились с тобой на Киле. Но теперь я, по-моему, заплатил тебе за это.

— Еще бы! — сказал Греттир. — Не знаю, смогу ли я когда-нибудь с тобой рассчитаться, но ты выказал великое благородство.

Халльмунд сказал:

— А теперь хочу я, чтобы ты пошел ко мне домой, потому что тебе, верно, тоскливо здесь на взгорье.

Греттир сказал, что он пойдет с радостью. Пошли они оба на юг, к Круглому Леднику. Халльмунд жил там в большой пещере, а с ним его дочь, уже взрослая и собой пригожая. Они хорошо приняли Греттира, и дочка вылечила их обоих. Греттир долго жил там летом. Он сочинил стихи в честь Халльмунда. Там есть такие слова:

Халльмунд широким шагом
Шел по чертогам горным.

Еще там есть такая виса:

Жадный до лязга железа
Резал дороги крови
Злобный дракон шлемов
Возле Орлиного Озера.
Править пора тризну
По многим, кто там дрался.
Бойцов Бочажной Округи
Сталью разил Халльмунд.

Рассказывают, что Греттир убил в той битве шестерых, а Халльмунд — дюжину.

К концу лета Греттира потянуло назад, к людям, повидаться с друзьями своими и родичами. Халльмунд просил его наведываться, когда он будет на юге страны, и Греттир пообещал. Он поехал теперь на запад, к Городищенскому Фьорду, а оттуда — в Долины Широкого Фьорда и спросил совета у Торстейна, сына Кугги, куда ему теперь податься. Но Торстейн сказал, что прибавилось у него противников и мало кто захочет пустить его к себе.

— Но можешь съездить на юг, на Болота, посмотреть, как там и что.

Осенью Греттир поехал на юг, на Болота.

О добре

В ходе обсуждения некоторых неприятных аспектов человеческого поведения, говорю:
- В такие моменты во мне просыпается ксенофобия: среди кого я вообще? зачем они тут?
- Как будто вокруг инопланетяне, которые явились пить твою кровь?
- Хуже! Как будто я инопланетянин, который купил путёвку и прилетел сюда пить вкусную и полезную кровь просвещённого человечества, а вокруг - всё вот это вот, к которому и подходить-то близко не хочется, не то что кровь пить. А путёвка уже оплачена! И космолёт улетел. И непонятно, что делать, и как выбираться. И главное, что всё это время жрать.
На этом месте мы подходим к проезжей части и останавливаемся, чтобы пропустить проезжающий автомобиль. Но автомобиль тоже останавливается, чтобы пропустить нас, хотя не обязан, пешеходного перехода рядом нет. За рулём бородатый мужик средних лет. Терпеливо стоит и ждёт, когда мы сообразим, что он нас пропускает, и перейдём.
- Какой хороший, - умилённо говорю я, пока мы переходим дорогу. - Вот в такие моменты и понимаешь, что с человечеством всё не так плохо. Нормально всё с ним. И кровь пить вполне можно, зря я ною. Спасибо, дяденька! Я буду пить твою кровь!

Вопрос

Где купить хороший (в идеале, якутский) варган?


Картинка, как говорят в таких случаях, для привлечения внимания, она иллюстрирует бодрый и деловитый рабочий транс:

Ни дня без Греттира

LVI

Торир из Двора узнал теперь, где поселился Греттир, и решил во что бы то ни стало убить его. Жил один человек, Торир Рыжая Борода, собой дюжий и убивший многих. За это он был объявлен вне закона по всей стране. Торир из Двора послал за ним, а когда они встретились, попросил Рыжую Бороду поехать и убить Греттира Силача. Рыжая Борода сказал, что это работа не из легких: Греттир человек мудрый и осмотрительный. Но Торир убеждал его решиться, говоря:

— Этот подвиг как раз для такого героя, как ты. А я уж вызволю тебя и дам еще денег вдоволь.

Тогда Рыжая Борода согласился. Торир объяснил ему, что и как надо делать, дабы одолеть Греттира. После этого Рыжая Борода поехал на восток, чтобы Греттир не заподозрил, откуда он. Он приехал на Взгорье Орлиного Озера, когда Греттир уже прожил там год. И встретившись с Греттиром, он стал проситься к нему на житье.

Тот отвечает:

— Я не позволю, чтобы кто-нибудь снова сыграл со мною такую шутку, как этот, что приходил прошлой осенью. Как он только ко мне ни подлизывался, а пожил немного и пытался меня убить. Теперь уж я не пойду на то, чтобы пускать к себе объявленных вне закона.

Торир отвечает:

— Да, у тебя есть причины мало доверять объявленным вне закона. Может, ты и слыхал рассказы о том, как я убивал и бесчинствовал, но только не о том, чтобы я сделал такую подлость — предал своего хозяина. Тем и худо быть худым, что чего только ему ни приписывают. Я бы и сам сюда не явился, будь у меня выбор. Но если мы объединимся, то как-нибудь не пропадем. Можешь сперва испытать меня: гони меня прочь, если что не так.

Греттир отвечает:

— Ладно, возьму тебя, попробую еще раз. Но будь уверен: если я заподозрю тебя в предательстве, не быть тебе живу.

Торир сказал, что пусть так и будет. Тогда Греттир впустил его и убедился, что он работает за двоих, за что бы ни взялся. Куда Греттир ни пошлет его, он готов на все. Самому Греттиру ничего и делать не приходилось, и никогда не жилось ему так вольготно с тех пор, как он был объявлен вне закона. Но он был так осторожен, что Торир все не находил случая напасть на него.

Торир Рыжая Борода прожил на взгорье с Греттиром два года, и стало ему прискучивать такое житье. Вот он раздумывает, как бы ему усыпить бдительность Греттира. Как-то весною случилась ночью сильная буря, когда они оба спали. Греттир проснулся и спросил, где их лодка. Торир вскочил на ноги, побежал к лодке, всю ее разломал и разбросал обломки во все стороны, как будто это буря ее разбила. Потом он возвращается в хижину и громко говорит:

— Не повезло нам, приятель, всю нашу лодку разбило, а сети унесло далеко в озеро.

— Так вытащи их, — сказал Греттир, ибо мне сдается, что это по твоей вине разбита лодка.

Торир отвечает:

— Навряд ли я к чему так мало способен, как к плаванью. А во всем прочем я, по-моему, со всяким поспорю. Ты и сам мог убедиться, что тебе не приходилось работать с тех пор, как я пришел к тебе. Я бы и сейчас не стал тебя просить, если бы сам мог.

Греттир поднялся, взял оружие и пошел к озеру. В озеро вдавался мыс, а с другой стороны мыса была большая бухта. Там было глубоко у самого берега, и берег подмыло, так что образовался омут. Греттир сказал:

— Ну-ка, прыгай за сетью, а я погляжу, на что ты годен.

— Я уже говорил тебе, — сказал Торир, — что не умею плавать. И не знаю, куда же подевалось все твое геройство и отвага.

— Я бы мог достать сети, — сказал Греттир, — но смотри не предай меня, раз я тебе доверяю.

Торир отвечает:

— Неужто ты думаешь, что я способен на такую низость и подлость?

Греттир сказал:

— От тебя самого зависит, кем ты себя покажешь.

Потом он сбросил с себя одежду и оружие и пустился вплавь за сетью. Он свернул ее, поплыл к берегу и выбросил сеть на берег. И когда он собирался выходить из воды, Торир схватил меч и быстро обнажил его. Когда же Греттир подымался на берег, Торир бросился ему навстречу и взмахнул мечом. Но Греттир упал спиною в воду и камнем погрузился на дно. Торир уставил взгляд на воду, готовясь не пустить Греттира на берег, если тот попробует выйти. Греттир поплыл под водой, держась у самого берега, чтобы Торир его не увидел, и плыл до самой бухты, что была у него за спиной, и вышел на берег. Торир всего этого не видел. Он спохватился не раньше, чем Греттир перебросил его через голову и так швырнул наземь, что меч выскочил у Торира из руки. Греттир завладел мечом и, не тратя слов, отрубил ему голову. И пришла ему смерть. После этого Греттир уже никогда не пускал к себе объявленных вне закона, но он с трудом сносил одиночество.

Ни дня без Греттира

LV

Греттир поднялся на Взгорье Орлиного Озера, построил себе хижину — следы ее видны и поныне — и там поселился, ибо он хотел теперь обойтись без грабежей. Он раздобыл себе сети и лодку, ловил рыбу и тем кормился. Ему было тоскливо жить на этих горах, потому что он очень боялся темноты. Когда другие объявленные вне закона узнали, что там поселился Греттир, многие загорелись желанием пойти к нему, ибо они очень надеялись на его поддержку.

Гримом звали одного северянина, объявленного вне закона. Люди с Хрутова Фьорда подкупили его, чтобы он убил Греттира, и сулили ему за это свободу и денег. Он отправился к Греттиру и попросился к нему на житье. Греттир отвечает:

— Не знаю, что тебе за выгода жить со мною. За вами, бродягами, только и смотри. Но тяжко мне жить в одиночестве, да и нет у меня выбора. Учти, однако: я возьму только того, кто не будет чураться никакой работы.

Грим сказал, что он ни на что другое и не рассчитывал. И он так насел на Греттира, что тот поддался на уговоры и пустил его к себе. Грим пробыл там до самой зимы и все искал случая убить Греттира. Он все никак не мог напасть на Греттира, ибо тот подозревал его и ни днем ни ночью не расставался с оружием. И Грим не смел напасть на него, когда он не спит.

Вот как-то утром, вернувшись с озера, Грим вошел в хижину и стал нарочно топать, чтобы узнать, спит ли Греттир. А тот лежит тихонько и не шелохнется. Меч висел у Греттира над изголовьем. Грим думает, что лучшего случая не представится. Он шумит вовсю, чтобы Греттир подал голос. Но все впустую. Тогда он уверился, что Греттир спит, подкрался бесшумно к постели, дотянулся до меча, снял его со стены и выхватил из ножен. В тот же миг Греттир соскочил на пол, одною рукой схватил меч, когда тот уже заносил его, другой схватил за шиворот Грима и так швырнул его наземь, что тот рухнул ни живой ни мертвый.

— Вот они, твои обещания, — сказал Греттир. Он заставил того рассказать всю правду, а потом и убил. Теперь Греттир понял, что это такое — пускать к себе объявленных вне закона. Так прошла зима. Ничто так не мучило Греттира, как его боязнь темноты.