Пусть Церковь упорно настаивала на том, что грехи не имеют ни сущности, ни вещественности987, однако ее собственная техника прощения грехов, в сочетании с красочной образностью и тщательно разработанной их систематикой, не могла не укреплять в несведущих умах убеждение в материальности греха (так же смотрела на это Атхарваведа988).
