Max Frei's Blog, page 253

Город ночью

Деревья ночью в январе

Две важные для меня цитаты

Первая от Х., который всегда разрешает себя цитировать, но не разрешает ставить ссылки. Поэтому так:

Маргиналы, любые, - это рейнджеры территории права.
Не в смысле - дядьки с пистолями на лошадях, а в смысле - пограничники рационального правового пространства, защищающие его территорию от набегов справедливого порядка, абсолютного добра и рукопожатности. (Я специально не беру эти ярлыки в кавычки, потому что не бывает хорошей и плохой рукопожатности, или правильного и неправильного абсолютного добра, любая попытка воткнуть субъективные, оценочные фетиши в общеобязательный поведенческий минимум умаляет право - и свободу, гарантом которой оно является).

Поэтому любая попытка выкосить любого маргинала наносит урон всей территории права. Потому что с какой стороны сколько сантиметров от неё ни отгрызи - умаляется она вся, целиком.

Цивилизация раздвигает границы свободы, маргиналы их охраняют. Именно поэтому, когда справедливый порядок или абсолютное добро разделываются с очередным маргиналом, флаги приспускает вся цивилизация - погиб её солдат.

Ну и конечно, горе тому, кто пытается истребить своих маргиналов изнутри, как Гитлер когда-то пытался физически "очистить" рейх от геев и душевнобольных. Будет просто сжиматься граница экосистемы и зачищаться всё новые и новые маргиналы - внешний периметр у системы есть всегда, стало быть, всегда будет, кого зачищать. И так - до тех пор, пока то, что останется в мейнстриме, не сдохнет само, - потому что экосистема не может бесконечно уменьшаться в объёме без потери жизнеспособности.

+++

А вторая от mrb_bird , который вообще всё разрешает:

Мне кажется очевидным, что история «Шарли Эбдо» — это цивилизационный конфликт.
Мне кажется таким же очевидным, что это не «конфликт европейской и мусульманской цивилизации» — а конфликт между рефлексирующей, самоосознающей цивилизацией и цивилизацией автоматической, нерефлексирующей.

К рефлексирующей цивилизации могут принадлежать люди любой культуры — европейской, африканской, австралийской, американской, христианской, мусульманской, буддистской, атеистической. И к нерефлексирующей, сюрприз, — тоже.

Только первая использует любой раздражитель для уточнения своих отношений с миром, Неведомым, мистическим опытом, рациональным восприятием окружающей среды и ты ды и ты пы. Рефлексивно-цивилизованный человек принимает чужую культуру («мультикультурность») как способ расширить свои взгляды на мир, а не потому что «надо толерантность, точка». (И, раз уж мы всё равно здесь, «мультикультурность» — это принятие и понимание чужих устремлений и надежд, а не чужих ограничений и идиосинкразий.)

Нерефлексивная цивилизация любое незнакомое/раздражитель воспринимает как нечто, что необходимо отбросить и уничтожить.

Вот и вся разница.

Осталось сказать, что деление на представителей рефлексивной и нерефлексивной цивилизации проходит не по географии, не по образованию и не по гражданству, а внутри каждой конкретной головы.
И ещё — я уверен, что рефлексивная цивилизация гуманистична, и что она eventually победит (естественно, вовсе не путём уничтожения «представителей противоположной точки зрения»)

+++

Комментарии не закрываю, но это просто демонстрация доверия к аудитории, а не приглашение к дискуссии.

сдача

Вспомнилось внезапно, вчера. Мне долгое время очень нравилось играть в карты, почти всё равно, в какую игру, да хоть в "дурака", потому что самым захватывающе интересным был момент, когда берёшь сданные тебе карты и смотришь, что там. Ну и прикуп в некоторых играх - ещё раз смотрим, что выпало.
Дальнейший процесс игры был уже не так интересен. Потому что я же знаю себя и заранее примерно понимаю, как буду играть с этим вот раскладом. А выиграю или проиграю - вообще дело десятое. Я довольно азартный человек, но даже самый сильный азарт - довольно вялое фоновое чувство по сравнению со жгучим любопытством: что мне сдали на этот раз?

Ну и ясно, что самой любимой игрой на долгие годы стали нарды, где каждый ход сопровождается броском кубиков: что выпадет?

И ещё более ясно, что таково было моё отношение к жизни вообще. Только жизнь невыгодно отличается от игр тем, что инстинкт самосохранения повышает личную заинтересованность в определённых раскладах и делает кране нежелательными некоторые другие. У меня инстинкт самосохранения ниже, чем в среднем по палате, но всё равно есть, конечно же.
А отношение к сдаче как к "хорошей" или "плохой" лишает игру сокровенного смысла. И не факт, что без этого смысла игра остаётся игрой.

Поэтому со временем этот мой острый интерес к сдаче пропал (или почти пропал). Не помню, когда. Видимо, довольно давно. Но важно не это, а то, что он вернулся. Вчера, около 6 вечера, точнее не скажу.

small talk

У нас второй день оттепель, не могу сказать, какая уже по счёту за эту зиму, которая даже за половину пока не перевалила. Оттепель - это означает + 3 (вот прямо сейчас за окном), дождь, переходящий в мокрый снег, мокрый снег, переходящий в дождь, ручьи вместо улиц (под водой почти всегда нерастаявший лёд), воздух настолько сырой, что его приходится глотать как суп, ветер, громыхающий форточками и завывающий в перекрытиях, низкая облачность, превращающая летящие над нами самолёты в призраки летающих тарелок.
То есть, та самая зимняя погода, которую люди обычно терпеть не могут, а я люблю больше всего на свете. Потому что оттепель - примерно то же самое, что и я.
В смысле, я и есть оттепель. По своей природе, по силе, по несоответствию внешних признаков степени внутреннего ликования, по несвоевременности, по мучительности проявлений, по всем остальным параметрам. Не сама жизнь, но напоминание о возможности жизни и обещание её неизбежного наступления.
Всё, что я делаю, может быть приравнено к оттепели в январе. В связи с этим хочу заметить, что плюс три не становятся ложью только потому, что послезавтра (например) может снова сделаться минус десять. Нет ничего честнее этих вот выпендрёжных, ненадёжных, прямо здесь и сейчас торжествующих плюс трёх.

+++

Видимо в связи со всем вышесказанным, я второй день хожу по воде аки посуху. В смысле, по хлябям в тряпичных дисигуалевских уггах - они, во-первых, самые не скользкие, а во-вторых, старые и их не жалко. Тряпичные тапки не только не промокли насквозь, на них даже снаружи ни пятнышка, и это обстоятельство - единственное, что внушает мне священный трепет перед собой. Всё остальное - дело житейское.

+++

Вчера мы с Р. стояли на берегу речки Вильняле, которая совсем слетела с катушек, возомнила себя настоящей бурной горной рекой, и по ней на бешеной скорости, с рёвом и грохотом летела вся вот эта дурацкая ледяная каша, вся эта ваша осязаемая материя, данная нам в сильных ощущениях - бум! - ой!
Если долго сидеть на берегу такой взбесившейся реки, задница примёрзнет, несмотря на бодрый вчерашний плюс один. Зато если долго стоять на берегу реки, можно увидеть, как ледяная каша несётся в обе стороны сразу - очень быстро вниз по течению и гораздо медленней - вверх. Если стоять ещё дольше, крепко держась за перила ограды, потому что иначе просто не устоишь, можно наконец понять, вернее, увидеть, что оба эти потока, быстрый и медленный, на самом деле, один поток, во всех направлениях сразу. Реки даны нам в качестве учителей, чтобы наглядно демонстрировать действующую модель времени: "сейчас" - это и есть всегда. И одновременно везде, хотя кажется, будто категория "везде" - это уже о пространстве.
А пространство - это же просто одно из измерений времени. "Всегда" без "везде" не бывает, равно как и никакого "сейчас" не может быть без "здесь".
Но штука даже не в этом. А в том, что если в первый день оттепели стоять на берегу быстротечной реки долго-долго, минуту или полторы, можно ощутить, с какой скоростью несётся наша планета. Это очень приятная штука - ощущать вращение Земли. Только за прутья ограды нужно держаться очень крепко, чтобы не улететь насовсем.

+++

На завтра прогноз погоды обещает ноль и снег, это очень удачно, потому что ярмарка на Ратушной площади будет работать последний день, и нам нужен повод нажраться там глинтвейна. Ноль со снегом - сойдёт.
Но фишка даже не в этом. А в том, что в ночь с воскресенья на понедельник обещают целых минус два. А в понедельник, то есть, послезавтра, снова плюс. Ещё одна оттепель. И потом снова небольшие заморозки и - оп-па! - плюс три.
Совсем чокнусь, стало быть. Давно пора.

Чувства верующих и всётакоэ

Френдлента повествует о событиях во Франции.

Когда-то, уже больше десяти лет назад у меня была такая запись:
Религиозные чувства, которые можно ЗАДЕТЬ - любым способом - ничего не стоят вообще.

К этому можно прибавить, что ничего не стоят вообще любые чувства, обладатель которых полагает адекватным ответом на так называемое "оскорбление" их любые формы мучительства, начиная от уголовного преследования и заканчивая убийством.

Но штука, на самом деле, даже не в этом.
А в том, что любая попытка так называемых "верующих" представить своего Бога кем-то вроде себя - то есть, обозлённым тупым скотом - это покушение на Богоубийство.
Потому что извращение образа Божьего - это попытка уничтожения Его смысла. Понятно, что провальная, однако намерение учитывается. Даже неосознанное.
Скажу больше: неосознанное - тем более.
Это очень тяжёлое преступление. На этом месте мне хочется сказать, что это преступление непростительно, но ничего непростительного в человеческих поступках, конечно же, нет. Не того полёта птицы.

И последнее, что мне хочется сказать.
С этой точки зрения, сочувствие к убийцам (хотя бы частичное, с оговорками согласие с ними) - преступление, равновеликое самому убийству. Потому что согласие с убийством (и любым мучительством) на религиозной почве - ровно такой же силы вклад в извращение образа Божьего, ровно такой же ценности взнос в строительство ада на земле, ровно такой же шаг к пропасти, имя которой - небытие.

Потому что я хоть и прикидываюсь агностиком, а некоторые вещи вижу вполне себе ясно.

Привет.

Итоги новогодней рекламной лотереи

Как и было обещано, мы с генератором случайных чисел выбрали четырёх призёров из - аж! - целых одиннадцати участников.
Там в комментариях написано, кому достанутся призы.

Всем одиннадцати участникам спасибо за помощь.

Разные удивительные мелкие подробности

- У меня есть друг, чьё имя стало мне известно года через два после знакомства. На протяжении этих двух лет мы встречались примерно раз в неделю, пили чай и болтали о разных вещах.
А по имени его просто однажды при мне случайно назвали. Мне бы наверное так и не пришло в голову спросить.

- Однажды мы играли в нарды с понаехавшим в Вильнюс Пинратиком. С тех пор я знаю, что такое играть в нарды с собой. Хотя в остальных вопросах мы, вроде бы, не близнецы.

- Я почти никого не помню в лицо, и некоторые ближайшие друзья свидетели, что я могу проскочить мимо, не узнав. Зато я сразу реагирую на направленное на меня внимание, поэтому нет проблем встречаться с кем-то в первый раз в людном месте. Сразу распознаю.

- Наши кошки время от времени резко перестают считать меня человеком и начинают принимать за кота. Но хоть за главного кота в стае, и на том спасибо.
(Хотя у Котовской, буйного котёнка, изредка случаются попытки этот вопрос прояснить.)

- Иногда у меня включается программа "МНЕНАДА", и в этом состоянии я могу получить всё, чего хочу. Довольно быстро выясняется, что на самом деле было "нинада", но случившееся к этому моменту уже неотменяемо, и девать его решительно некуда.
Мне уже несколько лет удавалось не включать (вернее, вовремя выключать) эту программу. Это очень трудно, но МНЕНАДА!
Ой.

- Я почти не присутствую в собственной жизни; впрочем, в последние годы посещаемость удалось повысить. Так, благодаря фотокамере, я теперь умею смотреть по сторонам и даже замечать некоторые детали. Долгие годы перед этим для меня даже поездки в разные прекрасные города имели смысл только ради атмосферы в целом (единственное, что я всегда замечаю) и запахов в частности. Запахи долгое время были для меня самой ценной информацией о внешнем мире, потому что их невозможно игнорировать.

- Что касается игнорирования, мне удавалось, в частности, крепко, не просыпаясь, спать у стены, которую с другой стороны сверлили дрелью. И это скорее норма, чем исключительное событие.

- Больше всего на свете я люблю учиться - почти всё равно чему. Но не могу делать это в одиночку. Только в компании. Не в любой, но о строгой избирательности речь не идёт. Штука в том, что присутствие другого (живого) человека включает моё внимание. Это единственный известный мне (по крайней мере, пока) способ гарантированно его (внимание) включить.

- Видимо поэтому, я очень быстро устаю от людей. Не в том смысле, что видеть их не могу, а в том, что кофе с друзьями для меня - работа такой интенсивности, что больше ничего я в этот день, пожалуй, не сделаю. А если сделаю колоссальным напряжением воли, потом буду долго восстанавливаться. Но не то чтобы это меня когда-нибудь останавливало :)

- Дружба (полноценное, интенсивное взаимодействие с другими людьми) - мой главный наркотик и самый большой соблазн, ради которого можно забить на всё остальное. Я, кстати, не знаю других людей с подобным пороком.

- Но в одиночестве мне настолько легче, что этот порок меня всё-таки вряд ли погубит.

- Второй мой главный наркотик - музыка. Но я редко позволяю себе отрываться по-настоящему. Потому что, во-первых, отходняк тяжёлый, а во-вторых, всегда есть риск, заслушавшись, превратиться во что-то такой, что здесь совсем не живёт.

- При этом музыку, которая мне не нравится (такой очень много), мне почти всегда удаётся игнорировать. То есть, натурально не слышать.

- Игнорировать мёртвое вообще довольно легко. Как ни странно.

- Читать меня научил дедушка на острове. Мне тогда было три года, и дедушка на острове мне снился. Хорошее было время.

- У меня, как и у всякого обычного человека, есть набор фундаментальных представлений о норме. И большое желание, вернее, настоятельная потребность, чтобы всё вокруг было нормально.
Другое дело, что мои представления о норме не имеют вообще ничего общего с общечеловеческими. Большинство этих представлений я даже обсудить ни с кем не могу, потому что они за пределами языка.

- Я - бесконечно агрессивное существо. Вы даже не представляете, насколько. При этом разрушение (в любой форме) для меня абсолютно неприемлемо - настолько, что согласившись сознательно разрушать, я как бы вообще отменю себя. Я - созидатель. Очень агрессивный созидатель :)

- Я совершенно точно знаю, что ни одно однажды рождённое сознание не должно угаснуть. Думать о возможном угасании сознания неизвестного мне дяди Васи из города Котовска для меня ровно так же мучительно, как думать о возможном угасании собственного сознания. Более того, у меня ощущение, что я всё время каким-то непонятным образом борюсь с этой гипотетической опасностью (в которую не особо-то верю). И это объясняет, почему у меня не хватает внимания на всякие пустяки типа собственной жизни.

- В детстве мне хотелось научиться двигать и связывать линии мира - что бы это ни означало. Теперь уже нет той ясности понимания. Но сейчас её всё-таки больше, чем, скажем, 20 лет назад. И это хорошая динамика.

- Мне очень трудно смотреть кино. Потому что в кино я втягиваюсь до такой степени, что проживаю его во всей полноте, вообще без дистанции. А это не всегда полезный опыт. И какое же счастье, что на свете есть Джармуш. "Мертвец" - единственный известный мне кинофильм, который кажется мне полноценным и даже счастливым отдыхом.

- Всё это я пишу потому, что мне захотелось. И вместо того, чтобы добросовестно заканчивать одну важную работу.

- А теперь, как и следовало ожидать, мне хочется спать. Поэтому пока - всё.

Из письма

Пусть и здесь будет, толковая, в общем, штука:

Что касается цензуры. Не знаю, почему ты вотпрямщас спрашиваешь, но я против любых запретов, кроме запретов на все виды физического и экономического насилия (хотя для меня предпочтительно иметь дело с людьми, для которых эти запреты - внутренние, а не внешние).
Есть ещё ряд каких-то разумных вещей - соблюдения определённых правил при использовании потенциально опасной техники вроде автомобилей, самолётов и пр. Запреты, входящие в список таких правил, тоже разумны. Но на этом - всё.
Любые другие законодательные запреты представляются мне не только оскорбительными для человека, но и исключительно вредными для его развития. Потому что запреты в большинстве случаев подменяют этический внутренний выбор выбором между страхом наказания и желанием сделать по-своему.
Что же касается запретов на писанину-говорение и прочее бла-бла-бла - для меня это уже по ту сторону добра и зла. Не обсуждаемо. За исключением, пожалуй, тех случаев, когда речь идёт о клевете и/или разглашении личных тайн конкретных живых или мёртвых людей. Этого делать нельзя ни в коем случае, но и эта проблема должна обсуждаться и решаться как этическая, а не как юридическая.

Многие вещи в литературе кажутся мне вполне отвратительными (в первую очередь, это касается литературы, послевкусием от чтения которой остаётся желание повеситься, во вторую - литературы, оправдывающей и поощряющей в читателе внутреннего скота, ну и дальше по мелочам), но запрещая что бы то ни было, мы лишаем и автора, и читателя права совершать ошибки, осознавать (или не осознавать) их, изменять (или не изменять) свою позицию, эволюционировать (или не эволюционировать) и т.п.

Любые запреты в интеллектуальной сфере и частной жизни представляются мне эффективными инструментами снижения качества человечества в целом - именно за счёт низведения этического выбора до элементарного инстинкта самосохранения.
Надо, конечно, чётче формулировать, но я спать уже хочу.

О правилах игры

Меня сперва очень удивило и даже рассердило, что в ночную запись продолжают приходить комментарии с просьбами погадать, хотя указанное время давным-давно истекло. Потому что это выглядит как неуважение - и к самому процессу гадания, и ко всем его участникам, начиная с меня.

А потом мне пришло в голову, что наверное многие люди просто не знают, что изменение правил игры задним числом делает саму игру недействительной. Лишает её силы. И это, конечно, касается не только новогодних гаданий в интернетиках, а вообще всего.

Нет ничего опасней для магической составляющей мира, чем мелкое жульничество во имя мелкой личной выгоды. Знайте это теперь :)